Он покачал головой.

     — Она еще не готова к этому, Блу.

     — Если б она знала, как я люблю тебя, то простила бы меня.

     — Она знает, как я люблю тебя, но не простит.

     Его слова причинили боль, но Тейлор не собиралась тратить то короткое время, которое они могли провести наедине, на грустные размышления. Она вздернула подбородок.

     — Я возьмусь за нее. Наводню город ее незаконными внуками, и ей придется умолять тебя жениться на мне для того, чтобы иметь возможность показаться на людях.

     Грудь Хью затряслась от тихого смеха.

     — Это что-то новенькое. Надеюсь, ты обдумаешь эту идею как следует.

     — Обдумать? — Она перевернулась на живот. — А теперь, полагаю, тебе следует поискать занозы.

     Тейлор тихо усмехалась, отъезжая от магазина, ее радовало, что она оставила Хью изнуренным, но улыбающимся. Ей тоже не представило бы большого труда уснуть, но она решила до возвращения домой проехать по городу, чтобы удостовериться, все ли в порядке.

     Она потянулась к микрофону.

     — Первый Центральному. Прием.

     — Центральный... — зевок. — Я хотел сказать, прием.

     — Оррин, эта работа, кажется, становится слишком интересной для тебя?

     — Я ел на ужин лепешки с начинкой из бобов. От них меня всегда клонит в сон. Вы сегодня выехали позже, чем обычно, мисс Тейлор. Прием.

     Тейлор покачала головой, думая о том, удастся ли ей когда-нибудь отучить его от формальностей.

     — Звезды нынче кажутся такими близкими, будто к ним можно притронуться рукой. Пожалуй, я сделаю последний объезд, а потом — домой. А как дела в участке? Прием.

     — Все спокойно. Получил сообщение относительно Второго. Обещают, что все будет готово к понедельнику. Конец связи. Подождите! Не отключайтесь на секунду. Чуть не забыл... Шериф Траммелл прислал факс о том, что поступили сообщения о детях, портящих надгробия на кладбищах. Прием.

     — Немного рановато для шалостей Хэллоуина, не так ли? Прием.

     — Да, но на следующей неделе начнутся футбольные матчи. Ребята всегда стараются запугать команду соседнего города, поставив надгробный камень перед талисманом другой школы. Держу пари, вы скоро увидите, как похоронное бюро Гуинна убирает образцы своих камней до Дня Благодарения. Не так-то легко очистить мрамор и гранит от надписей «Покойся в мире», сделанных черной краской. Прием.

     Тейлор тихо засмеялась, но не над актами вандализма, а над тем, что Оррин обладает такими обширными знаниями в столь специфической области. Она испытывала чувство вины из-за того, что засомневалась в нем, и радовалась, что отец поделился с ней его историей.

     — Я заверну туда посмотреть, а затем вернусь. Доброю вечера. Конец связи.

     Доехав до конца жилого квартала, она повернула к церкви и кладбищу. Света там не было, за исключением освещенной вывески поликлиники Мела, находившейся поблизости, и лампы над парадной дверью его дома. Тейлор притормозила, собираясь включить боковое освещение, так как лунного света в этот вечер тоже не было. Однако огромная белая глыба в левой части кладбища хорошо просматривалась в темноте, и что-то неясное лежало перед ней.

     Тейлор знала, какое имя вырезано на возвышающемся мраморном монументе — «Марсден», и намеревалась посмотреть, что валяется перед ним.

     Поставив машину, она достала из бардачка фонарик и пошла по траве. Она была почти уверена, что ей все только показалось, но чем ближе подходила, тем яснее вырисовывались очертания распростершегося там человека. Затем раздался странный звук, от которого волосы у нее встали дыбом.

     Стон. Нет, скорее причитания по покойнику.

     — Не обращай внимания!

     Ошеломленная Тейлор направила фонарь направо прямо в лицо Мела Денвера. Он поморщился, и она тотчас же выключила фонарь.

     — Мел! Какого черта?..

     Не отвечая, он бросился к могиле Пирза Марсдена и присел на корточки перед своей рыдающей женой.

     — Я все держу под контролем, Тейлор.

     Она едва узнала его голос. Он казался резким от гнева, но скорее в нем улавливалась горечь с немалой долей замешательства. Она прекрасно могла это понять. Какой человек захочет, чтобы видели, что его жена предпочитает лежать рядом с трупом, а не с ним?

     Потеряв дар речи, она наблюдала, как он поднял на руки женщину, одетую в длинную ночную сорочку. Зрелище было впечатляющим. Конни не была легкой, как перышко, а Мел никогда не выглядел сильным человеком. А теперь, одетый в одни только джинсы, которые, по-видимому, натянул в спешке, обнаружив, что жена исчезла, казался просто изможденным.

     Не сказав больше ни слова, он понес жену к дому.

     Тейлор чувствовала, что у нее от удивления открылся рот. Конни и Пирз? Пирз с Конни?

     Совершенно растерянная, она побрела обратно к машине. Ей было нужно обдумать все увиденное. Поговорить с отцом.

     Въехав на подъездную аллею, она получила второе потрясение за этот вечер — машина Лолы все еще стояла на аллее... а дом был погружен в полную тьму.

     Сильнее удивиться было просто невозможно. Конечно, то, что Лола и отец любовники, — не открытие. Возможно, несчастный случай с отцом и ее прибытие нарушили заведенный у них порядок, так же как возвращение Джейн внесет изменения в их отношения с Хью.

     Но время оказалось уж очень неподходящим. Поставив машину так, чтобы не загородить дорогу седану Лолы, Тейлор зашла в дом. Как и следовало ожидать, света нигде не было, за исключением маленькой лампы у входа, освещавшей лестницу. Она тихо прошла в свою комнату, сказав себе, что в любом случае лучше с этим делом повременить. А утром, когда расскажет отцу о том, что видела, он, несомненно, даст ей какой-то совет.

     Однако всю ночь Тейлор ворочалась и металась в постели, а когда наконец уснула, ей приснились кошмары. Она видела Мела, услышала свой крик «нет!», затем нажала на курок, и Мел... Мел отлетел назад... он летел и летел. В целом сцена происходила в замедленном темпе, глаза его уже казались мертвыми, рот застыл в безмолвном крике в форме огромной буквы «О».

     Задыхаясь, она села в постели. Ее трясло, как в лихорадке, пот градом катился по телу.

     — Боже, помоги мне, — простонала она, закрывая лицо дрожащими пальцами. Голова у нее кружилась, мозг напряженно работал. Что же все это значило?

     В комнате было все еще темно, но за окном появился легкий намек на зарю. Часы на ночном столике показывали только 5.30. Она отключила будильник и решила принять душ, все равно не сможет больше уснуть.

     Неудивительно, что все ее тело ныло от боли. Пережив вместе с Хью физический экстаз, а затем испытав сводящий мускулы ужас во сне, она задыхалась, словно пробежала марафон.

     Душ немного помог, но, выйдя из дома, она поняла, что по-прежнему не избавилась от пульсирующей головной боли. Сожалея, что не приняла аспирин, поехала в центр города и увидела, что как раз открывается кафе Лолы. Ну что ж, она будет первой посетительницей. Помощница Лолы была занята на кухне или накрывала столы, это дало ей возможность сделать то, что ей мгновенно захотелось сделать, как только она увидела обеспокоенное выражение на лице Лолы.

     Обойдя кассу, она крепко обняла возлюбленную отца.

     — О милая, я так беспокоилась о том, что ты подумаешь.

     — Я думаю о тебе только хорошее. А вот я была слишком эгоистична и совсем не думала о ваших с отцом взаимоотношениях. Прости меня.

     — Милая, тут нечего прощать. Я с ума схожу по твоему отцу, но уже давно научилась ценить то, что он дает, и не требовать луну с неба.

     — Хмм. Мне кажется, хватит тебе недооценивать себя. Если нальешь мне чашечку кофе и найдешь пару таблеток аспирина, я поделюсь своими обширными познаниями в области использования физического давления.

     Лола кивнула, сияя улыбкой.