— А по-моему, вам самому уже ясно, что прежняя версия не стоит выеденного яйца! — возмутился Михаил Юрьевич. — И если вы не хотите снять с моего сына ложное обвинение до поимки убийцы Цыгана, то измените меру пресечения! Сколько же можно держать невиновного под стражей?

— Мы обсуждали этот вопрос с адвокатами вашего сына. Думаю, они вам об этом говорили? — многозначительно взглянул на него Шитиков. — Действительно, многие факты, и не только эти, — кивнул на письмо Прони, — можно истолковать в пользу обвиняемого. Но, с другой стороны… я слишком рискую, — замялся он. — Мое служебное положение… В общем, вы понимаете.

— В общем, ваше служебное положение и правда под угрозой, если берете взятки! — взорвался Михаил Юрьевич. — И вам придется ответить за то, что сейчас творите с моим сыном. А мы и без вас докажем его невиновность!

Он резко встал и, подождав, когда Шитиков подпишет пропуск, вышел из кабинета, провожаемый его злым и разочарованным взглядом.

Получив от Сальникова, как и уговаривались, пять тысяч долларов за свое письменное свидетельство, Иван Пронин в отличнейшем настроении позвонил Цыгану.

— Привет, Александр! Ну как: не передумал? — весело произнес он, услышав голос подельника. — А то бабки сами просятся к нам в карман.

— Успокойся! Составил я добровольное признание и у нотариуса заверил, — небрежным тоном сообщил Цыган. — Так что можешь им торгануть. Но хочу заранее договориться, — добавил он жестко: — Себе оставишь пять штук баксов за комиссию. Остальное — мое!

— А не слишком жирно натощак? — обозлился Проня. — Мне положено вдвое больше! Кто из нас все устроил и кто тебе «зелененькие» принесет в клюве?

— До чего же ты жадный, сморчок! — презрительно бросил Цыган. — Чем ты рискуешь, чтобы столько хапнуть? А я этим подписываю свой приговор!

— Как бы не так! — попробовал сопротивляться Проня, поскольку и правда был патологически жаден. — Сам же сказал, что потом это признание у них отнимешь.

— Это как получится. А тебе больше не положено! — отрезал Цыган.

«Надо соглашаться, — недовольно подумал Проня. — Я знаю, он не отступит», — а вслух с деланным добродушием сказал:

— Ну что с тобой, Сашка, поделаешь? Не такой уж я жадный. Всегда уступаю себе в убыток. Разве, если б не я, ты хоть что-то имел?

— Хватит ныть, не ты рискуешь! Всегда за нашими спинами отсиживаешься, — одернул его Цыган. — Говори, когда и где встреча?

— А чего мудрить? Давай встретимся там же — в Сокольниках. Место это нам знакомое. Территория вокруг просматривается, — привел аргументы Проня. — Так что засады можно не опасаться.

— Не пойдет! В парке поймать могут, — отверг его предложение Цыган. — Да и сауну эту они уже знают. Сам их прошлый раз туда привел.

— Пусть так. А ты что предлагаешь? — не стал с ним спорить Проня и льстиво добавил: — Выдумки у тебя, Сашка, побольше, чем у нас всех!

Похвала всем приятна. Цыган самодовольно хмыкнул и объявил свой план.

— Встретимся в Лосиноостровском парке на развилке у завода «Красный богатырь». Там есть маленькое озерцо. Ты приедешь вместе с ними в два часа дня. Я буду ждать в своей машине, — четко, словно диктуя, объяснял он. — Ты меня слышишь? — переспросил, так как Проня слушал, не издав ни звука.

— Да, продолжай! Почему выбрал это место?

— Мне будет проще оторваться в случае погони. Там несколько дорог, и я их все знаю, — ответил Цыган. — Сделаем так. Ты пересчитаешь деньги и передашь мне взамен письма, оставив себе свою долю. Моя тачка будет под парами, и я тут же рвану прочь, не дав им опомниться.

— Погоди, Александр! — Проню не так легко было сбить с толку. — Ты что же: передумал отобрать у них документ?

— Еще чего! Так я им его и оставил, — насмешливо бросил Цыган. — Но это уже не твоя забота, кореш. Быстрота и натиск решат все дело!

«Не моя забота? Кого решил надуть, пацан? — молнией пронеслось в ушлом мозгу Прони, который сразу раскусил замысел отчаянного бандита и смертельную угрозу для себя лично. — Плохо же для тебя это обернется!» Вслух же он с наигранным простодушием спросил:

— А меня ты, Сашка, им на съедение бросишь? Думаешь, поверят, что мы с тобой не сговорились их кинуть?

— Брось сопли распускать! Выкрутишься! — грyбo отрезал Цыган. — Во всяком случае под шумок можешь смыться. Не бойся, им будет не до тебя! — немного приоткрыл он свой коварный замысел.

«Все! Решил всех замочить. И меня тоже, — разом покрывшись липким потом, догадался Проня. — Вот чего ты задумал, падла! Ну погоди у меня». Первой его мыслью было отказаться от смертельно опасной авантюры, но маячивший куш был слишком соблазнителен. Его алчная натура не могла упустить того, что само шло в руки, и он, не выдавая внутренней дрожи, согласился.

— Лады, Александр! Делаем так, как предлагаешь. Мы будем там вовремя.

— Постарайся только, чтобы их было не больше двух, — сказал в заключение Цыган. — Передай, что это требование — обязательное!

Уверенный в том, что, как всегда, окажется победителем, он положил трубку, а Проня мрачно задумался, и по его наморщенному лбу было видно, что «мозговой центр» их банды изобретает свою очередную хитроумную комбинацию, которая должна принести успех.

Встреча состоялась в назначенном Цыганом месте и в указанное им время. И до определенного момента проходила по задуманному им сценарию. Но потом произошла осечка. И виновником этого был Проня. Все объяснялось просто: раскусив зловещий замысел своего подельника, он, чтобы спасти свою шкуру и вдобавок увеличить куш, решился-таки открыть все Юсупову.

Поэтому, когда Цыган, получив взамен своей бумаги сумку с валютой, кинул ее в машину и выхватил из-под мышки пистолет, то остолбенел, увидев два дула, направленные на него Юсуповым и Сальниковым. Однако замешательство у находчивого бандита длилось недолго. «Продал меня им, сморчок!» — молнией мелькнуло у него в мозгу, и, не думая ни о чем, кроме мести, хотя сам задумал убить Проню вместе с остальными, он быстро развернулся и дважды выстрелил в стоящего в сторонке подельника.

Как ни странно, этот неожиданный маневр его и спас. Михаил Юрьевич бросился к упавшему навзничь Пронину, Сальников растерялся, и Цыган успел забраться в машину.

— Витек! Стреляй по колесам! — крикнул другу Юсупов, наскоро перевязывая рану на груди Пронина куском, оторванным от его рубашки.

Однако стрелял Сальников намного хуже, чем он, и повредить шины не удалось. К тому же Цыган, чтобы себя обезопасить, ухитрился, высунувшись из окошка, единственным выстрелом попасть ему в руку. К счастью, пуля прошла навылет, но рана сильно кровоточила и вывела его из строя. В этой критической ситуации Михаил Юрьевич принял единственно верное решение. Бросив перевязывать Проню, он бегом устремился к своей машине.

— Держись, дружище! Вызови милицию и «скорую», — на ходу кинул он Виктору Степановичу, который сам перевязывал себе руку. — Дай приметы Цыгана. Я попытаюсь его догнать!

В это время машина бандита уже достигла развилки дорог, одна из которых параллельно речке Яузе шла вдоль лесного массива Лосиного острова, а другая у небольшого озерца поворачивала направо. Туда, как успел заметить Михаил Юрьевич, и повернул Цыган. Отчаянно сигналя так, что шарахались в стороны встречные и попутные машины, Юсупов погнался за ним, выжимая из своего мощного автомобиля все, что можно, и поминутно рискуя.

Он видел впереди «бээмвэшку» Цыгана, и расстояние между ними все более сокращалось. «Вот прицепился, падла! — заметив это, занервничал бандит. — Еще бы, такая мощная тачка! Но х… ты меня догонишь, — матерно выругался, твердо веря в свою неизменную удачу. — Вот только доберусь до Калошина, а там уж ищи ветра в поле!» — с надеждой подумал он, мысленно представив знакомый лабиринт проездов и улиц.

Однако всегда благожелательная к нему фортуна на этот раз отвернулась от Цыгана. Примерно на расстоянии полкилометра впереди него путь пересекала рабочая узкоколейка, по которой лишь изредка ходил маневровый тепловоз. И надо было такому случиться, что, к несчастью бандита, он не только появился перед самым носом «бээмвэшки», но еще и остановился на переезде, не собираясь никуда двигаться.