- Вы реально хотите потратить кучу времени, чтобы попасть туда?
- Очередь движется довольно быстро, - с сомнением произнесла Ната, уже с меньшим энтузиазмом разглядывая дверь. Но я недооценила степень ее наивности: - Даш, но ведь исполнение желания на дороге не валяется. Ты, например, можешь пожелать, чтобы тебя зачислили в любой универ - это ведь даже вполне реально.
Я скривилась. Ну, в самом деле, зачем надо было напоминать, что меня выперли из технаря и портить настроение. Тем более что сама я об этом уже подзабыла. В кои-то веки права оказалась Наташка - наша очередь подошла быстро - я даже не успела прослушать весь плейлист своего плеера, а там было совсем немного песен. Улыбчивый мужчина распахнул передо мной дверь и пожелал удачи.
- А как хоть выглядит эта неведомая вещица? - хмуро спросила я, даже не надеясь на ответ.
- Если ты ее увидишь, то сразу поймешь, что это она и есть, - пообещал мужчина и, подтолкнув вперед, захлопнул за мной дверь.
Я оказалась в длинном туннеле, через тряпочные стены и потолок которого просвечивало теплое сентябрьское солнце. Искать здесь что-либо было так же бесполезно, как считать звезды на небе с той лишь разницей, что звезд много, а здесь было абсолютно пусто. Я все же сделала несколько шагов вперед, понимая, что через вход меня все равно никто не выпустит, да и на подходе должен быть следующий искатель удачи... Кстати, ведь Ната вошла в туннель всего секунд на 10 раньше меня - куда она могла деться?
Я постояла, подождала минуту, другую, третью... Никто более в туннеле не появлялся и мне стало немного страшно. Ладно, у меня началась паника! Я решила все же вернуться, но двери не было - место прохода было одним целым с тряпочным лабиринтом и входа-выхода не предполагало. Зато выйти захотелось в сто раз больше прежнего. Я вновь развернулась и медленно побрела вдоль туннеля, уже через 5 метров обнаружив ответвление вправо. Для человека с врожденным географическим кретинизмом выбор одного из двух предложенных маршрутов стал настоящей проблемой. В плеере зазвучал голос полюбившегося мне в последнее время Адама Ламберта, утверждающего, что границ нема, то есть there are no boundaries. К сожалению, в сложившейся ситуации согласиться я с ним не могла, но все же, с чего-то решила повернуть направо. Выхода там не было. Зато была куча ответвлений. С Наташкой я малодушно решила больше не разговаривать и не иметь никаких дел уже после четвертого. После седьмого поворота в неизвестность я перестала сожалеть, что хоть и нечаянно, но двинула ей по носу, а после девятого захотела сей опыт повторить... Эти гребанные повороты встречались на каждом шагу и я уже перестала придерживаться каких-либо правил, типа все время поворачивать направо, когда вдруг нечто необычное привлекло мое внимание.
Это определенно была не вещь. Круглое, чуть размытое мерцающее облачко, зависшее в воздухе сантиметрах в двадцати от пола. Будь я в своем уме, ни за что не подошла бы к этой неизвестной фигне, но с умом я рассталась еще на пороге этого несчастного аттракциона. Так что... Попыталась дотронуться до мерцающего облака, но рука прошла сквозь него исчезнув из поля зрения. Выход! - смекнула я (ну, про свой ум я уже говорила...) и прыгнула в облако целиком.
Тело скрутило, сжало, сдавило. Дышать стало неимоверно тяжело. Ослепительно яркое солнце ударило по глазам, наполнив голову болью. Под руками что-то мягкое, податливо сжимающееся в стиснутых в кулаки ладонях. Тепло, нет - жарко. И.. что-то невероятное, огромное, распирающее изнутри вдруг нахлынуло со всех сторон, что-то заставляющее почувствовать каждую клеточку собственного тела, выдавливая воздух из легких и не позволяя сделать новый вдох. Боль, боль, боль... распирающая, раздирающая, острая, быстро бегущая по венам вперемешку с кровью. Кровь и есть боль...
- Тише, девочка моя, - кто-то сильный подхватывает, поднимает на ноги, крепко прижимает к груди, глуша волны боли, словно мягким коконом обволакивая своими объятиями.
- Сейчас станет легче, обещаю, - прохладная ладонь нежно приподнимает мой подбородок, заставляя взглянуть в серьезные серые глаза симпатичного светловолосого парня. Вот он наклоняется, и его губы требовательно касаются моих, заставляя приоткрыть рот. У меня нет сил сопротивляться, но я и не хочу! И тут же чувствую, как парень вдыхает в мой рот прохладный, словно ментоловый воздух.
Легким тут же стало легче, я, наконец, смогла нормально дышать. Боль уходила из сведенного судорогами тела, все еще прижимаемого к другому - сильному, заменяющему невыносимый жар приятным теплом...
Не знаю сколько я простояла, вцепившись в своего случайного спасителя мертвой хваткой, когда он наконец почувствовал, что со мной все в порядке и я держусь за него просто потому, что не хочу отпускать.
- Нам надо идти, - он улыбнулся. И его улыбка показалась мне знакомой.
Стася
Едва закончилась первая пара за мной приехали родители. Было видно, что мама недавно плакала - ее глаза были красными, а нос чуть опух, к тому же руки ее мелко дрожали, и она явно не владела собой. Видя такое ее состояние, папа тяжело вздохнул и буквально огорошил меня, заявив, что бабушка Аля умерла, и мы едем на ее похороны. Глядя на маму, я не посмела интересоваться подробностями, молча сев в машину и уставившись в окно. В голове у меня царил странный сумбур из обрывков непонятных мыслей. Кажется, я не верила, что бабушки Али больше нет. Только в груди вдруг образовалась какая-то пустота, словно из моей личной вселенной вырвали кусок, оставив на его месте зияющую черную дыру.
В машине царило напряженное молчание. Сейчас мама сдерживалась, но я знала, что на похоронах она снова будет плакать и мне было невероятно жаль ее уже сейчас.
Скинув кроссовки и подтянув колени к груди, я обреченно уставилась в окно, наблюдая как мимо проплывают полузаброшенные деревеньки. Лошадкино тоже маленькая деревня. И тихая - в стороне от основной трассы. Пока училась в школе, проводила там почти все три летних месяца, ужасно скучая по Дашке, интернету и прочим благам цивилизации. Немногочисленными развлечениями у меня тогда считались купание в лесном озере и собирание лекарственных трав, которыми баба Алевтина лечила всю округу от любой напасти. Ее вообще считали чуть ли не ведьмой, за ее спиной шептались, будто бы она продала душу дьяволу в обмен на вечную молодость. Но я только сейчас в полной мере поняла почему - ведь я думала, что бабушке Але лет 60, хотя выглядела она и того моложе, но при оформлении документов, необходимых для погребения оказалось, что той весной ей исполнилось уже 93! Мама тоже, кажется, была не в курсе истинного возраста своей родной тетки и не удивительно - баба Аля никогда не справляла Дня Рождения и даже отказывалась называть дату, считая это несусветной глупостью. А вот нам с Алисой на дни рождения всегда дарила хорошие подарки...
Я уже знала, что и сейчас Алевтина оставила мне подарок - нежно любимые и оберегаемые ею книги на тарабарском языке, которого я, естественно, не знала, а бабушка не сочла возможным меня обучить. И почему она умерла так внезапно?
Вспомнилось, что одну из этих книг она часто читала нам на ночь. Героев почему-то все время звали по разному, и бабушка каждый раз замирала на несколько секунд придумывая имя очередному герою, а вот история всегда была одна и та же. Я до сих пор помнила ее наизусть, правда в интерпретации своей сестрицы Алиски...
'В одном прекрасном Королевстве, населенном различными существами, правил добрый справедливый король... Иван (Еремей, Додон - кому какое имя больше нравится). И все жители Королевства были довольны и счастливы. Но однажды, напали на Королевство злые маги-сарацины и уничтожили почти все прекрасное, потому что в Королевстве жили одни пацифисты и воевать умели плохо.
И вот в один прекрасный день появились в Королевстве дундуки (честное слово, это бабушка их так обозвала). Никто не знал, откуда пришли эти высокие беловолосые маги с холодными, словно лед глазами. Но они бросили вызов тиранам и началась война, которая длилась очень долго - лет 50 точно.
