-Это точно,- Тюльпан едва заметно усмехнулся,- Они не думали, что Фалангус вовремя разгадает их план и отправит на твои поиски три сотни призраков. Им и в голову не могло придти, что одному из них удастся перехватить у них объект. И они уж точно не ожидали, что этот "кто-то" вынужден будет затем порвать со своими нанимателями и начать собственную игру. В итоге, ни Дракон, ни Меченосцы так и не получили то, чего хотели. А мы с тобой вынуждены скрываться сразу от двух могущественных тайных организаций. Имея таких врагов, я удивляюсь, что мы ещё до сих пор живы и свободны. В моём мире, имея много денег, можно отыскать кого угодно и где угодно.
-Тогда ради чего ты так рискуешь собственной жизнью?- Лела подняла глаза и пристально посмотрела на юношу,- Ты ведь можешь уехать куда-то на другой конец света, где тебя не достанут даже самые лучшие наёмные убийцы. Если Драконы с Хранителями объявятся в этом мире, то война придёт туда только через двадцать или тридцать лет. Всё это время ты мог бы спокойно жить и зарабатывать себе своим ремеслом. Почему ты не бросишь всё это прямо сейчас? Зачем тебе этот тайный архив дома Медаги? Может быть, мы вообще никогда не найдём никаких обелисков.
Несколько минут Тюльпан лишь молчал и собирался с мыслями.
-Знаешь... мой учитель как-то сказал мне: Неважно кем ты был раньше; наёмным убийцей, булочником или продажным сенатором. Когда начнётся война, каждый мужчина должен взять в руки оружие и защищать свой дом. Ну, или... сделать так, чтобы эта война вообще не началась. Это будет уже не просто грызня аристократов за престол. Я и сам понимаю, что надвигается нечто ужасное. Я не могу оставить страну, в которой родился и вырос. У призраков тоже есть свои понятия о чести. К тому же, я ещё должен освободить учителя, которому обязан слишком многим в жизни.
-Именно такой ответ я и хотела услышать...
Лела вдруг как-то странно посмотрела прямо в глаза Тюльпана. Совсем не так как раньше. Теперь перед ней был уже не наёмник или случайный попутчик, а защитник и мужчина.
-Откуда у тебя это имя - Тюльпан?
Юноша с грустью улыбнулся.
-Получил в подарок вместе с татуировкой на щеке. Жестокая насмешка со стороны учителя. Кроме этого, он пару раз ломал мне рёбра и пальцы. Видимо, пытался таким способом приучить меня к покорности и смирению.
-И он добился своего?
-Наверное - да... Теперь я уже понимаю, что по-другому нельзя было сделать мужчину из мелкого беспризорного воришки.
Несколько секунд Лела молчала и просто думала о чём-то своём. Затем вдруг спросила:
-Ты любил когда-нибудь?
-Даже не знаю...- от такого вопроса Тюльпан почему-то сразу почувствовал себя глупо и неловко,- Когда мы раньше с учителем бывали в Риме, он всегда давал мне денег и отправлял в ближайший бордель. Говорил, мол, без "этого" у здорового мужика может совсем поехать крыша.
-Я спросил не об этом. Ты любил кого-нибудь по настоящему?
-Наверное, нет. Вообще то... при нашей профессии, со временем можно нажить слишком много серьёзных врагов. Нельзя подвергать опасности тех, кто находится рядом. Наш мир слишком жесток. Сами призраки даже во сне готовы к любым неожиданностям, а вот их родные - нет. Такова, видно, наша судьба - до конца дней, быть одинокими в этом мире.
-Но если бы вдруг нашёлся кто-то, кто согласился разделить с тобой любые опасности... Что бы ты ответил?- Лела вдруг потянулась ещё ближе к Тюльпану и положила свою маленькую, мягкую ладонь на его пальцы.
-Я бы сказал - нет. Особенно, если человек мне действительно дорог,- Тюльпан резко отдёрнул руку и отошёл на шаг назад,- Глупая ты совсем. Я не стою таких жертв. Неужели ты забыла, что ещё недавно я собирался отдать тебя в обмен на Чёрного Лиса.
-Я умею прощать. Многие на твоём месте поступили также.
-Но у других хватило бы смелости уже давно сказать тебе всю правду. Ты ещё не знаешь, кто я такой, и что должен сделать по приказу людей, похитивших учителя.
-Я догадываюсь,- Лела опустила глаза и печально улыбнулась,- Не такая уж я и дура, как ты думаешь. Там... в Колизее тебе сказали что-то, о чём ты до сих пор не хочешь говорить.
-Ты права,- голос Тюльпана почему-то дрогнул на последнем слове,- Тогда ты была ещё не готова узнать обо всём.
-А сейчас?
-Сейчас тоже. Извини... Придёт время и ты, может быть, поймёшь, почему я так поступил. В жизни у человека далеко не всегда бывает возможность выбора. Иногда приходится делать то, после чего начинаешь ненавидеть и проклинать себя больше всех на свете...
Лела даже не стала спорить или закатывать истерику. Лишь только лицо её стало ещё бледнее, а дрожащие губы прошептали:
-Делай то, что должен. Только не позволь Дракону и Хранителям уничтожить свой мир.
Тюльпан хотел, видимо, сказать ещё что-то, но тут за фанерной перегородкой вдруг послышался громкий и отчётливый голос проводника:
-Достопочтенные пассажиры, полёт подходит к концу. Подготовьте багаж. Высадка начнётся через пятнадцать минут.
Тюльпан медленно обернулся. За иллюминатором уже виднелись огни ночного Неаполя. Он кивнул Леле, и та молча последовала за ним. На душе было так тяжело и мерзко. На секунду юноша вдруг остановился и ещё раз посмотрел на свою невольную спутницу.
-Я ещё хотел сказать... что ты самое доброе и чистое создание из всех, кого я только встречал. Ты не заслужила той участи, что тебе приготовлена. Если можешь - прости меня. Я ещё что-нибудь придумаю. Я попытаюсь изменить всю эту проклятую ситуацию. Мы не можем и дальше быть лишь пешками в чьей-то хитрой игре...
Глава третья
Пешка или королева?
К полуночи вокзал дирижаблей в Неаполе всё ещё был до отказа забит беженцами из столицы. Горы разгруженного багажа, бесконечный поток карет и паромобилей, толпы людей на скамейках. Плакали дети, тихонько всхлипывали женщины, о чём-то угрюмо переговаривались мужчины. Казалось, теперь сам воздух был пропитан тревогой, страхом и неопределённостью. Этим людям на вокзале явно было о чём беспокоиться. Богатые промышленники, финансисты и аристократы, вынужденные оставить в Риме свои предприятия и дома, набитые дорогой мебелью, картинами и антиквариатом. О том, что сейчас происходит в столице, не знал никто. Отсутствие информации порождало самые нелепые и противоречивые слухи. Впрочем, в этой ситуации, как обычно, находились люди умудрявшиеся неплохо заработать даже на потоке беженцев. Цены на транспорт, обеды в закусочных и номера в гостиницах сразу подскочили в несколько раз. Это нормально. Деловые люди в любой ситуации должны думать, прежде всего, о собственной выгоде. Вдобавок к этому, со всего города на вокзал сегодня сбежалось большинство местных карманников, рассчитывающих на богатый "урожай" среди всей этой неразберихи.
Спустившись с дирижабля, Тюльпан тотчас взял Лелу под руку и кивнул в противоположную сторону вокзала.
-Нам нужно торопиться. К завтрашнему дню найти свободную гостиницу в этом городе будет очень сложно.
Лела в ответ лишь пожала плечами. Пока они пробирались сквозь плотную толпу, девушка, как обычно, растерянно озиралась по сторонам. При каждом детском крике или плаче она тотчас вздрагивала и замедляла шаг. Наверное, любой другой на её месте уже давно привык ко всему этому. Но она не могла. То, что творилось вокруг, было невыносимо и противоестественно для самой её сущности.
Когда вокзал, наконец, оказался позади, и толпа беженцев стала гораздо реже, они сразу прибавили в скорости. Неаполь встретил их холодным дождём и пронзительным зимним ветром. Тюльпан много слышал об этом городе от своего учителя. Чёрный Лис сам был родом отсюда и, как любой истинный неаполитанец, до сих пор с большим почтением отзывался о семействе Медаги. На самом деле, город производил довольно тяжёлое и гнетущее впечатление. Почему-то все говорят, что это тёплое и солнечное место. Странно как-то... Может они просто попали сюда не в тот сезон и не в то время суток. Ночью родовая столица дома Медаги выглядела довольно мрачно и зловеще. Тусклое уличное освещение, старые пустующие здания с выбитыми окнами и жутковатыми каменными горгульями на крышах. Кривые улочки и тёмные подворотни. Величие этого города осталось далеко в прошлом. После того, как двадцать лет назад семейство Медаги утратило главенствующее положение в империи, Неаполь начал быстро приходить в упадок. Огромные, монструозные сталелитейные заводы и ткацкие фабрики, оставшись без налоговых льгот и прочих государственных привилегий, не смогли и дальше конкурировать с предприятиями Северной Италии и ныне простаивали без дела. Остановились ткацкие станки и остыли доменные печи. Теперь здесь уже прочно обосновались местные бездомные и всякое уличное отребье. Единственным прибыльным бизнесом в городе оказалась контрабанда опиума, а также содержание игорных домов и борделей. Некогда процветающий Неаполь теперь уже стал известен, прежде всего, своей огромной безработицей и ужасающей преступностью. Всеми крупными делами здесь заправляла так называемая "мафия" во главе с семействами Джерози и Нигани, по богатству и влиянию почти не уступающие самим Медаги. Ко всему прочему, город, как и вся Южная Италия, был неизменным оплотом устаревших древнеримских традиций и обычаев. Армия здесь по-прежнему делилась на легионы, а высшие должностные лица именовались; преторами, консулами и префектами. А ещё здесь, как нигде больше, рьяно и фанатично поклонялись культу Дракона - истинного правителя и хранителя всей Римской империи.
