– Ничего интересного. Скорее всего, просто изобьет. Если честно, у нас мало шансов. Он здоровый, да и дружки ему под стать.

– Вот и зачем? Шутить нужно так, чтобы никто на вас не подумал, но и другим не влетело. Кроме жертвы шутки.

– Хорошо, мы засыпали в револьверные патроны наставника новый порох. Он та еще сволочь, любит инженеров под плети ставить, если плохо отстреляемся. Вот мы и отплатили, отдача была… нос расквасил.

– Уже лучше. А что за порох? – Оружие наибольшая страсть Финли. Собственно, главная. На втором месте охота, на третьем, как ни странно, – книги, а розыгрыши только на четвертом. Отдельным пунктом стоят шлюхи. Иной раз Финли мог обходиться без них по полгода, но бывали периоды, когда не вылезал из борделей.

– Я привез пакетик. Стянул из личных запасов Донована. Бездымный, взрывается получше, но со временем становится жутко нестабильным. В Университете Великой революции придумали, – с явным уважением сказал Лиам. Финли только хмыкнул.

– Да уж, все там жуткие умники. На это посмотри, – достал из кобуры револьвер, надавил на барабан. Тот послушно отскочил влево. Финли надавил на основание барабана, и все патроны одновременно повыскакивали из гнезд. – Ну, что скажешь?

– Твоя разработка?

– Ага.

– В академию прислали несколько штук переламывающихся револьверов, так вот, в них гильзы сами выскакивают после открытия.

– Ладно, – помрачневший Финли вынул торчащий из барабана патрон и бросил Лиаму. – Додумались ваши инженеры до такого?

– Оболочка? Давно уже, только у тебя стальная, а мы медную используем, вернее, мельхиоровую – сплав из меди и никеля. У нас пуля полностью закрытая.

– Вот! Я оставил носик открытым, чтобы не рикошетила.

– Трудно судить. Не думаю, что мельхиоровые пули будут сильно рикошетить. Кроме того, стальные могут ржаветь. Как скажется на точности? А какой будет износ ствола?

– Пошли завтракать.

– Эй, Финли, обиделся?

– Нет, конечно. – Финли вздохнул. – Просто ты прав.

– Могу успокоить. Мельхиоровая оболочка слишком дорогая. Такие пули еще не скоро начнут выпускать массово.

– Ты прав, сталь нужно чем-то покрыть. Да и над экстрактором поработать, чтобы гильзы сами выскакивали. Пошли завтракать, я твоих зайцев стушил с луком и картофелем, – внезапно сменил тему Финли.

– А сам-то вчера что подстрелил?

– Ничего.

– Как? – На секунду у Лиама отвисла челюсть. – Опять с Грэгом в бордель ходил?

Грэг – старый знакомый Финли – тоже обожал охоту и оружие, но был ниже, шире в плечах и изредка подпускал к своему лицу бритву. Лиам иногда не мог понять – друзья эти двое или как. Могут не видеться месяцами, но доверяют друг другу в таких интимных и опасных вещах, как походы в бордель и пьянки в припортовых кабаках.

– Не твое дело, – набычился Финли.

– Стареешь… – улыбнулся Лиам. – Раньше и по пьяни из походов без добычи не возвращался.

– Все, хватит! Пошли завтракать. Сегодня еще лесозаготовкой заниматься.

Тяжелые капли пота прочертили на лице Лиама дорожки к подбородку. Финли сжалился и разрешил отдохнуть. Сам, несмотря на то, что махал топором гораздо энергичнее, по-прежнему оставался свежим и бодрым.

– Распаскудила тебя твоя академия. Совсем чахликом стал.

Лиам хотел возразить, что по выносливости один из первых, но вспомнил: Финли не знает, что такое «один из». В его понятии лучший – или нет.

– Да ну тебя. Побегаю по лесам, подтянусь.

– Ну-ну, – усмехнулся Финли. – Книги привез? – внезапно вспомнил он.

– Ты же современные не читаешь, подавай дореволюционные, а их ты и так все перечитал.

– Еще есть контрабанда из Новой Бримии.

– Смерти моей хочешь? Не стану такое покупать.

– А у меня такая имеется. – Финли хитро сощурился.

– Кто написал?

– Патрик Доггерти.

– Человек или колдун?

– Откуда ж я знаю? Может, простолюдин, а может и джентри или даже пэр. Главное, что интересная. А какие там герои!

– Не искушай, сатана.

– Я старовер.

– Ты, главное, никому не говори. За веру в Небесный Триумвират тоже сжигают.

– Да плевал я! Это вера предков.

– Как хочешь, только когда в префектуру пойдешь налоги платить, не кричи, что служишь Солнцу, а не Единому Богу.

– Ты многое забыл. Воин служит Месяцу. Только мудрецы и судьи служат Солнцу.

– Тоже мне, воин. Шестнадцать лет из лесу вылезаешь только в бордель да кабак.

– А что, поведение вполне героическое, не хуже, чем в древних сагах. Все, отдохнули, давай бревна грузить.

Финли с Лиамом рубили молодые грабы и клены, что в лесной тесноте вытягивались в погоне за солнечным светом. От этого стволы становились длинными и относительно тонкими. Из одного дерева получалось примерно два бревна да еще куча толстых веток. Лиам вцепился в край самого толстого бревна, крякнул от натуги и рывком взвалил на плечо. Финли проделал то же самое с другим концом, но таким плавным и уверенным движением, что Лиам невольно позавидовал.

Бревна грузили на низкую, хоть и длинную телегу, но они все равно торчали. У телеги имелся секрет – правый борт можно было опустить, поэтому с разгрузкой мог справиться один человек, даже не обладая силой Финли. Когда все два десятка бревен погрузили, Финли вставил в рот два пальца и свистнул настолько пронзительно, что у Лиама в ушах зазвенело.

– Сейчас примчится.

И действительно, почти сразу же послышался глухой топот неподкованных конских копыт – бежал Монстр.

В нем почти сто девяносто сантиметров и девятьсот кило. Финли любил силу и мощь, поэтому называл вещи и животных именами сильными, говорящими. Когда Лиам был еще ребенком, у них жил кот по имени Убийца. Летом кот питался исключительно перепелками, а зимой часто приносил домой белок. Он был жутким хвастуном и не упускал возможности показать хозяевам свою добычу. Убийца погиб от ран, полученных в схватке с лисом, но прежде успел показать добычу Лиаму. Ему не хватило сил дотащить лиса, поэтому он привел паренька к трупу.

Убийца в отличие от Монстра любил Лиама. А вот жеребец подпускал к себе редко. Действительно говорящее имя. Со скверным характером этой животины мог справиться только Финли. Он и взялся запрягать коня в телегу, а Лиам только восхищался рельефной мускулатурой, длинной гривой и элегантными фризами, что спускались к самым копытам, как чулки. В роду Монстра явно читался тинкер[3], но была и другая порода, поскольку тинкеры такими большими не вырастают.

От созерцания этой красоты Лиама отвлек хрипловатый лай.

– Зверь!

Старый волкодав прыжком повалил парня на землю, едва не вышибив дух.

– Гав! – рявкнул Зверь, радостно молотя длинным хвостом по ногам.

– Я тоже рад тебя видеть, старик! – Лиам приподнялся, почесал пса за длинным лохматым ухом.

Монстр только фыркнул от такой фамильярности. Впрочем, и Зверь до облизывания не опускался никогда.

– Все еще отпускаешь в лес одного? – недовольно спросил Лиам у Финли.

– А что?

– Он уже старик. Поберег бы…

– Вуф! – возмутился Зверь.

– Не сомневаюсь в твоей храбрости, но ты уже не так быстр.

– Гав! – рявкнул Зверь.

В мгновение ока Лиам вновь оказался на земле, а горло его – в пасти Зверя.

– Ладно, старик, твоя взяла.

Зверь отпустил Лиама, и тот мог поклясться, что лохматая псина ухмыляется.

– Гав-гав.

– Говорит, это детям в лесу опасно бродить в одиночку, – перевел Финли.

– Ах ты наглец!

Зверь присел на передние лапы и выпятил задницу. Хвост, как тяжелый маятник, быстро раскачивался из стороны в сторону. Пес предвкушал игру.

– Ладно, развлекайтесь, а мы бревна отвезем, – сказал Финли. – Пошли, Монстр.

Жеребец фыркнул и пошел ровным шагом, высоко задирая голову, будто тянул не телегу, а королевскую карету.

– Каков гордец, – улыбнулся Лиам.

– Гав, – согласился Зверь.