Он достал небольшой лист бумаги и продолжил.

– Я представляю вам нашего политрука Сивцова Диму, он будет заниматься провизией, снабжением нашей группы. По легенде: он немец, который сопровождает нашу цирковую итальянскую бригаду.

Тарасов передал лист Сивцову. Тот взял лист и вышел на манеж.

– Я буду называть каждого по фамилии и имени. С именами легенды вы ознакомитесь после представления всех членов группы. Между собой мы будем общаться на любом удобном языке. Разумеется, перед немцами говорить надо только на двух языках: немецком и итальянском, использовав только имена по легенде.

– Я извиняюсь, – сказал человек одетый в костюм клоуна, – скажите, если мы далеко от врага будем, то можно использовать в общении между собой настоящие имена?

– Да, можете, но не увлекайтесь. – Сивцов поднял лист перед собой, и начал читать. – Петрушев Алексей и Маркова Ирина, воздушные гимнасты.

Гимнасты вышли на манеж, поклонились всем и сели на свои места. Впоследствии, все остальные проделали те же действия, они выходили на манеж и кланялись всей труппе и уходили под аплодисменты артистов.

– Степанова Анна, укротительница животных: собак, лошадей, голубей, – продолжал зачитывать и представлять каждого артиста Сивцов Дима. – Мартынюк Игорь, Пентюхова Вера, Румянцева Надежда, танцоры-акробаты. Уткин Кирилл – отец и Уткин Степан – сын, клоуны. Снегуров Виталий, борец, тяжелоатлет. К нам из Италии, от коммунистической партии, приехали итальянцы гарибальдийцы. Ормани Гастоне, Бортолоти Антонио, Фереро Адель, наездники, жонглеры, акробаты. Мартели Ракель, вокал, музыкальный эксцентрик. И наконец, руководитель группы, Тарасов Борис, постановщик номеров и режиссер. Всего: 15 человек, плюс животные: лошади, собаки, птицы.

– У нас есть в запасе еще несколько дней на знакомство и подготовку к выступлениям. Все вы из разных городов, – сказал Тарасов. – Пока мы находимся на нашей стороне, нас никто не должен видеть. Перемещаться на территорию врага мы будем по ночам. На территории врага будем перемещаться днем, что бы собирать как можно больше сведений о силах и дислокациях врага. У нас будет немецкая рация и связи с местными партизанами. Так мы будем держать связь, и передавать важные сведения в наше командование. В этом будет помогать Сивцов Дима и я, Тарасов Борис.

По дороге двигалось несколько повозок. На одной из повозок было написано на немецком языке слово «цирк». Навстречу цирковой группе двигалась механизированная колонна танков и бронетранспортеров немецких войск.

Немцы смотрели на циркачей и улыбались. Что бы у немцев не возникло лишних подозрений, Тарасов приказал жонглерам перебрасывать друг другу булавы. Это сработало, немецкие солдаты радовались и шутили. Сивцов вел тайно подсчет боевых единиц противника.

Одна из машин сопровождения внезапно остановилась, преградив дорогу повозке. Из машины вышел офицер и подошел к циркачам, сидящим на повозке. Тарасов подошел к офицеру и на немецком языке объяснил, что они циркачи, и направляются выступать перед немецкими солдатами, что бы поднять их настроение перед битвой. Офицер внимательно проверил документы. Проверять багаж он не стал.

– У вас все в порядке, – сказал офицер. – Не задерживайтесь здесь долго.

– Почему? – спросил Тарасов. – Разве мы не в тылу?

– По приказу командования, мы должны создать видимость нападения наших войск в этом районе. Завязать бой и отступить. Русские пойдут в атаку, тут-то наша артиллерия их и накроет. Это будет ловушка. Дьявольский котел для русских.

– Да. Ловко придумано, – ответил Тарасов.

– А, что вы везете во второй повозке? – поинтересовался офицер.

Тарасов знал, что во второй повозке кроме всего прочего, они везли замаскированную рацию. Рация была прикрыта продуктами продовольствия для артистов.

– Там продукты. Это для наших животных. Так же там находится цирковое оборудование.

Офицер направился к повозке. Уткин Степан сидел во второй повозке, он увидел любознательного офицера и решил отвлечь внимание на себя. Степан надел клоунский нос и рыжий парик. Он начал петь смешные песенки. Немцы, проезжающие мимо на бронетранспортерах заметив клоуна, начали реагировать на его выступления. Они смеялись и шутили над клоуном, показывая на него пальцем. Уткин спрыгнул с телеги и начал изображать Чарли Чаплина, жонглируя палочкой и котелком. Этот трюк сработал. Немецкий офицер остановился, он передумал идти в сторону клоуна, чтобы солдаты не видели его рядом с озорным шутом и не сравнивали его собственную походку с походкой артиста. Он пожелал Тарасову хорошо выступить, и как можно скорее покинуть территорию. Так Тарасов узнал о времени начала немецкой операции.

Сев в машину, офицер приказал освободить тележкам дорогу, что бы немецкие танки и моторизованная пехота свободно проехала по узкой дороге. Проезжая мимо играющего клоуна машина въехала в большую лужу и случайно обрызгала грязью веселящего солдат клоуна. Весь обрызганный грязью Уткин стоял на краю дороги, уступая ее смеющимся с него немецким солдатам. Через полчаса немецкая колонна проехала и скрылась за опушкой леса.

Вечером, три часа спустя, Тарасов приказал свернуть в небольшой хутор, где можно было бы остаться на ночлег. На рассвете они вновь двинулись в путь. Проезжая вдоль леса они остановились. Артисты развели огонь, что бы сделать завтрак и лишний раз прорепетировать для отвода глаз, на случай, если мимо будут проезжать немцы. Тарасов и Сивцов укрылись в небольшом овраге. Они развернули рацию, что бы передать важные сведения штабу, о предстоящей немецкой операции. Через три часа повозки вместе с циркачами уже двигались вдоль небольшой проселочной дороги. На своем пути они повстречали небольшой хутор, спаленный дотла немцами. Обгоревшие черные стены, кое-где все еще поднимался белый дым, вот и все, что осталось от некогда существовавшей деревушки. У въезда в хутор они увидели труп мужчины, висевший на веревке. На его груди была табличка с надписью на русском языке: «За связь с партизанами». На хуторе они увидели маленького мальчика лет девяти. Мальчик был голодным и весь испачканный грязью и пеплом от дыма сгоревших домов.

Циркачи подбежали к мальчику и посадили его на тележку. Пентюхова Вера не выдержала и нарушила приказ Тарасова – о разговоре только на итальянском и немецком языках. Она заговорили с мальчиком на родном для себя и его языке – на русском.

– Как тебя зовут? – спросила Вера.

– Я Миша, – заикаясь ответил мальчик.

Он прижался к Снегурову Виталию, словно почувствовал в его могучих руках защиту.

– Ты здесь живешь? – спросила Вера.

– Нет, тетя, разве вы не видите, здесь ничего нет, все сгорело.

Вера еле сдерживалась от переживания, ее сердце сжалось от переполняющих чувств.

– А, где все жители? – спросила Вера мальчика.

– Они сказали, что вон в том доме будут раздавать хлеб. Все собрались там, – мальчик указал пальцем на полностью сгоревший дом. – Моя мама спрятала меня. Она приказала мне идти на ставок, там кладбище, и сидеть у бабушкиной могилы. Сказала, что вернется скоро, и принесет мне хлеба… она обманула меня… она не вернулась, сказал заикаясь, мальчик.

Вера обняла мальчика, прижав его крепко к себе. У нее на глазах появились слезы. Артисты накормили мальчика и оставили его у себя.

– У тебя есть какие-то родственники? – спросил Тарасов мальчика.

Мальчик держал обеими ручками булочку и немного отщипывал от нее.

– Отец только, но он ушел на фронт. Я не знаю где он.

Прошло несколько дней. Циркачи научили мальчика делать некоторые трюки, чтобы немцы не догадались кто он. Так маленький Миша жил с циркачами. Он помогал им в установке циркового оборудования и спортивного инвентаря. С ним подружилась вся группа артистов. Тарасов в одном из западных лесов встретился с небольшим партизанским отрядом. Он оставил Мишу у партизан, рассказав им его тяжелую детскую судьбу. Командир партизан обещал позаботиться о мальчике.