– Не беспокойтесь, – холодно ответил Найденов. – Если вас устраивает заведение миссис Дьюди…

Тут он запнулся. Ему показалось знакомым только что произнесенное имя.

«Миссис Дьюди… Миссис Дьюди…» Он потер лоб и вдруг проговорил, обращаясь к Кадогану:

– Мне нужен сегодняшний номер «Ивнинг Стар».

Кадоган протянул ему газету. Пробежав первую полосу, Найденов нашел: «Полисмен находится в комнате пансиона миссис Дьюди, куда его принесли прохожие по инициативе пастора…»

Подняв глаза на Зуденшельда, Найденов понял, что тот внимательно наблюдал за ним.

Найденов вопросительно глядел на пастора, ожидая ответа на свой безмолвный вопрос, но Зуденшельд молча поклонился и вышел.

Кадоган поднялся из-за стола, давая понять, что свидание окончено.

– Если вам нужен провожатый до пансиона…

– Благодарю вас, – резко ответил Найденов. – Я найду дорогу сам.

Промозглая сырость осеннего Лондона сразу охватила Найденова. Он поднял воротник пальто и плотней надвинул шляпу: дождь лил как из ведра. Вместо ярко освещенной улицы, которую ожидал увидеть Найденов (он совершенно забыл о затемнении), ему пришлось спускаться прямо в темный провал, откуда неслось шипение шин невидимых автомобилей.

Утром, когда Найденов сошел к завтраку в пансионе миссис Дьюди, за столиком с газетами он увидел Зуденшельда.

– Какой приятный сюрприз! – воскликнул он удивленно. – Вы тоже пользуетесь гостеприимством миссис Дьюди?

– Очень рад вас видеть, милый мой двойник, – спокойно произнес пастор. – В гостиницах, даже самых скромных, знаете ли, немного шумно. А нервы у меня еще не совсем в порядке… Мистер Кадоган был так любезен, что подыскал мне этот пансион.

– Тишины здесь хоть отбавляй! Но вот меню…

– На этот счет я нетребователен, – скромно сказал пастор и принялся за свой завтрак.

Найденов заметил, что время от времени Зуденшельд исподлобья вскидывает на него глаза, словно порываясь что-то сказать.

– Вы хотите о чем-то спросить?

– До сих пор не понимаю, – сказал пастор, – как вам удалось уйти с «Клариссы».

– О, простое стечение обстоятельств! – с хорошо разыгранной небрежностью сказал Найденов.

– Говоря откровенно, я не рассчитывал, что вы сумеете вырваться из лап Венсторпа. – Зуденшельд поднял над головой отложенную было газету. – Уже знаете?

– Что именно?

– Полиция нашла кое-что, проливающее свет на тайну исчезновения мистера Житкова и мисс Глан…

Найденов жадно схватил газету с отчетом об аресте некоего Мэрфи.

Найденов ничего не понимал. Подняв взгляд на пастора, он заметил, что тот внимательно следит за впечатлением, какое произведет на Найденова чтение газетного отчета.

– Обошлось ли дело без нашего друга Кадогана? – спросил Зуденшельд. – Как вы думаете?

– Здесь сказано, что на след Мэрфи напала Скотленд-Ярд и она же произвела арест преступника.

– У мистера Кадогана могут быть причины скрывать свое участие в этом деле…

– Возможно. Но это занимает меня гораздо меньше, нежели судьба друга.

– А вот мне внутренний голос говорит именно о том, что нужно как следует порасспросить Кадогана.

Когда они снова встретились за ужином, пастор возобновил разговор.

– Удалось что-нибудь выяснить?

Найденов удивленно взглянул на него.

– Можно подумать, что вас это интересует больше, чем меня!

Глаза пастора, который за минуту до того добродушно улыбался, стали вдруг пытливо-серьезными. Он не спеша закрыл книгу и придвинул свое кресло к Найденову.

– Вы угадали, – сказал он, понизив голос. – Судьба Житкова беспокоит вас, как друга… Мне же недостает его, как надежного человека и вашего верного помощника.

– Он никогда не был моим помощником. Напротив: мы всегда работали в областях, почти противоположных.

Зуденшельд кивком головы показал, что он это знает, и продолжал еще тише:

– Вы только летчик, а для того, что вам предстоит, нужно быть и моряком…

– Мне предстоит возвращение на родину. И как можно скорее. Действительно, хотелось бы вернуться вместе с Житковым.

– А вы взялись бы за очень важное поручение, которое можно выполнить попутно?

– Это зависит от характера поручения и от того, кто собирается его мне дать.

– Мои соотечественники обязаны вам уже столь многим… Но все сделанное до сих пор не стоит и десятой доли того, что вы могли бы при желании сделать для норвежского народа.

– Готов сделать очень многое для вашего чудесного народа, но не люблю загадок, дорогой пастор.

– Второй раз в ваши руки попадает тайна величайшей важности. В вашей власти жизнь и судьбы сотен наших людей…

Он выжидательно замолчал, но Найденов тоже хранил молчание. Зуденшельд продолжал:

– Мы боремся и будем бороться. Наши люди – мирные рыбаки и мореходы – непримиримо ненавидят фашизм и фашистов. Не хватает одного: оружия, оружия и еще раз оружия!

– Но чем я могу помочь?..

Зуденшельд не скрывал овладевшего им волнения. Он встал, крупными шагами прошелся по комнате.

– Здесь, в одном из английских портов, имеется большая партия оружия для нас. Судно готово к погрузке. По первому сигналу оно отправится к берегам Норвегии…

– Так дайте этот сигнал!

– Дело не за мной! – Зуденшельд вплотную подошел к Найденову. – Нам не хватает человека, способного взять на себя руководство такой экспедицией. Нордаль? Он прекрасный драчун, но разве можно доверить ему такое дело? Лунд? Я без колебания поручу ему довести судно до любой точки на водных пространствах земного шара, но…

– Не хотите же вы, чтобы я взял это на себя?..

Зуденшельд утвердительно кивнул головой.

– Но почему же именно я? – искренне недоумевал Найденов.

– Если бы здесь был мистер Житков, – то вы и он. А без него – вы один. Только вы, и никто другой!

– Но у меня есть свои дела на родине. К тому же я – иностранец.

– Иностранец? – Зуденшельд рассмеялся. – Вы – пастор Сольнес, он же Зуденшельд. Попробуйте уверить кого-нибудь из наших людей, что это не так! Вы же на деле доказали, на что способны.

– Но с вашим появлением все становится на свои места.

– Никто из наших людей не знает, что у вас существует второе «я». Вы для них тот, кем были и кем доказали право быть.

– Вы сами отлично могли бы стать во главе такой экспедиции…

– Если бы мне не нужно было отправиться вперед, чтобы подготовить на берегу приемку оружия. Это дело едва ли менее сложное и опасное, чем самый транспорт. – Гордо подняв голову, он сказал: – И для того и для другого у моих друзей нет иного предводителя, кроме пастора Зуденшельда!

– Чего же вы хотите?

– Чтобы пастор Зуденшельд руководил подготовкой на берегу, находясь в то же время на борту транспорта с оружием. Он должен быть в двух лицах. И каждому из двух его «я» норвежцы должны доверять абсолютно, как верят вам и мне. В каждом из них они должны быть уверены: это Сольнес или Зуденшельд, как хотите.

Слушая пастора, Найденов сосредоточенно думал. Он взвешивал все «за» и «против» этого неожиданного предложения.

– Завтра вы получите мой ответ.

Крепко стиснув ему руку, пастор сказал:

– Понимаю. Вы не можете решить это сами. Но ни минуты не сомневаюсь, что получите согласие…

На следующий день, когда Найденов сошел к завтраку, пастора, по словам миссис Дьюди, уже давно не было дома.

Найденов вызвал по телефону Кадогана и назначил ему свидание.

– Где-нибудь на нейтральной почве, – сказал он. – Мне бы не хотелось приближаться к вашему району.

– Что-нибудь новое?

– Кое-что, – уклончиво ответил Найденов.

После свидания с Кадоганом Найденов немедля отправился в советское посольство. Там его заверили, что доставка транспорта с оружием в руки норвежских патриотов не противоречила бы интересам советского командования. К тому же, выполнив это задание, Найденов мог рассчитывать без большого труда, при помощи норвежских патриотов, перебраться к своим через линию северного фронта.