Один Цюй Юань был преисполнен здравого понимания ситуации. В 313 г. до н.э. по его настоянию Сюн Хуай посватался к циской царевне, намереваясь таким путем заключить военный союз с царством Ци. Однако столь опасное объединение сильных врагов не могли допустить хитрые циньские министры. При богатстве царства Цинь решать вопросы такого рода оказалось несложно: испокон века придворные сановники и столичные чиновники были и остаются отпетыми взяточниками, и за приличное вознаграждение они готовы продать и родину, и народ, и даже собственную семью.

На подкуп чуских сановников царство Цинь выделило солидные капиталы. И вскоре со всех сторон на ухо Сюн Хуаю стали нашептывать мерзкие сплетни о продажности Цюй Юаня, которого якобы с потрохами купили цисцы, о миролюбии вана царства Цинь и об агрессивности страшного царства Ци, которое намерено обманом захватить чуский престол.

Помолвка с циской царевной была расторгнута, Сюн Хуай предпочел жениться на царевне из Цинь. Верный же Цюй Юань был выслан в деревенскую глухомань – с глаз долой! Камарилья взяточников праздновала победу. Но еще больше торжествовали циньские министры!

Правда, торжество чуских златолюбцев продолжалось недолго. Почти сразу после того, как Цюй Юань отправился в ссылку, между Цинь и Чу началась война. В 312 г. до н.э. чусцы были наголову разгромлены в битве у Даньяна. Циньцы взяли в плен и отрубили головы 80 тысячам чуских воинов. Сражение за сражением влекли за собою страшные поражения некогда всесильных чусцев – их предавали подкупленные вельможи. Война шла почти 15 лет!

В 300 г. до н.э. циньцы в одном сражении убили в бою и казнили после него 20 тысяч чусцев. А в 299 г. до н.э. во время переговоров царей о мире в Угуане циньский Чжао-ван захватил Сюн Хуая в плен и заточил его в темницу. Там чуский ван и умер через четыре года.

Чусцы провозгласили ваном сына Сюн Хуая – Цинсян-вана. В ответ циньцы вновь напали на Чу, нанесли ее армии тяжелое поражение, а после битвы обезглавили 50 тысяч пленных солдат. Цинсян-ван вынужден был откупиться от жестокого врага, но передышка оказалась недолгой.

В 284 г. до н.э. циньцы вторглись в царство Ци, разгромили его и включили в состав своего государства. Чу осталось один на один с могущественным врагом.

Все это время Цюй Юань жил в деревне и страдал, поскольку видел и понимал неизбежность близкой гибели своей родины, которой некогда служил верой и правдой.

В 280 г. до н.э. враги вновь пошли войной на царство Чу. Чусцы отчаянно защищались. К сожалению, бороться против могущественного царства Цинь было уже поздно – в 278 г. до н.э. пала столица государства город Инь.

Ссыльный Цюй Юань был потрясен тем, как сбывались все его предвидения, и тем, что сотворил с царством Сюн Хуай, некогда не пожелавший слушать мудрых советов верного министра и отдавший предпочтение лжецам, клеветникам и предателям. Безусловно, наивный ван жестоко поплатился за свой выбор, но легче от этого никому не стало. Разве что циньцам. Поэт не смог пережить позора своей родины и утопился в реке Мило. В честь мудрого патриота Цюй Юаня был учрежден праздник Дуаньу, который по сей день отмечается китайцами каждый год 5 го числа 5 го месяца по лунному календарю. На Тайване возведен особый храм обожествленного поэта Цюй Юаня.

Царство Чу агонизировало еще 55 лет. В 223 г. до н.э. Цинь окончательно поглотило Чу, а уже в 221 г. на первый императорский престол Китая взошел циньский ван по имени Цинь Шихуанди.

Ликург – великий законодатель Спарты. Именно он дал Спарте те законы, которые породили спартанский образ жизни, где важнейшими являются общественное бытие человека и жесткая, если не жестокая борьба против роскоши, изнеженности и пресыщения. Кстати, богатство было включено Ликургом в число злейших пороков человека, равно как и пустое многословие – именно от Ликурга пошло так называемое лаконичное, то есть краткое, емкое слово.

Законодатель принадлежал к царскому роду, считался прямым потомком Геракла в одиннадцатом колене. Когда умер бездетным его старший брат царь Полидект, Ликург стал преемником венценосца, но был таковым всего восемь месяцев. Едва ему сообщили, что овдовевшая царица забеременела еще при жизни мужа, благородный родич поклялся, что, если она разрешится мальчиком, престол Спарты будет отдан законному наследнику.

Спартанская монета с изображением Ликурга. II—I вв до н.э.

С этого времени и закрутились интриги вокруг Ликурга.

Вдова Полидекта немедля вступила в тайные переговоры с деверем, предложив вытравить плод, если Ликург на ней женится. Ликург ужаснулся, но, опасаясь, что ребенок все равно будет погублен, заявил, что в восторге от самого замысла, однако женщине следует родить, а затем он сам при первом же удобном случае убьет младенца. Родился мальчик. В тот же день Ликург вынес его к народу, объявил царем, возложил новорожденного на трон и нарек его Харилаем.

Спартанцы признали Ликурга опекуном царя-младенца, сказать точнее – регентом при племяннике. Но некоторые завистники стали готовить ему ловушку. Прежде всех среди интриганов оказались родственники и приближенные вдовой царицы. Брат ее Леонид публично обвинил Ликурга в том, что он готовит убийство Харилая и мечтает о царском венце. Не раз жаловалась по сему поводу и сама царица, но делала это «секретно». Цель у клеветников была одна – закрепить за собою право на власть, если с мальчиком случится какая-нибудь беда.

Ликург не стал искушать судьбу, собрался и уехал в долгое путешествие, предоставив семейству ятровки (жены брата) самим растить спартанского царя. Он поклялся вернуться только тогда, когда у Харилая родится собственный сын.

За годы странствий Ликург понял, что нет большего блага для человека и общества, чем порядок и согласие. Для утверждения этого он и разработал свои законы. Вначале молодой человек посетил Крит, затем отправился в греческие города Малой Азии.

В Малой Азии Ликург познакомился с гомеровскими «Илиадой» и «Одиссеей», европейским грекам тогда еще мало известными, а если и известными, то лишь в отрывках. Именно он первым понял значение этих творений как объединяющего начала для граждан независимых друг от друга греческих городов-государств, осознал нравственное и политическое ядро великих поэм и собрал их разрозненные отрывки в единое целое, подарив человечеству первые шедевры мировой художественной литературы.

К тому времени, когда Ликург решил вернуться в Спарту, его уже во весь голос призывали домой и народ, и цари. Там все перессорились, и дело шло к внутренней распре.

Скиталец вернулся с готовыми законами, но внедрить их с ходу было невозможно, поскольку законы Ликурга ограничивали и царскую власть, и демократию. Чтобы новые идеи были поддержаны, Ликург затеял собственную интригу. Он подговорил тридцать аристократов, и одним утром они явились на центральную площадь Спарты с оружием, страшно напугав тем противников Ликурговых законов. Царь Харилай при виде вооруженных людей убежал в храм Афины Меднодомной и затаился там в ожидании убийц – его еле уговорили выйти из убежища.

Так под угрозой вооруженной аристократии спартанцы приняли законодательство Ликурга, и Спарта стала той самой Спартой, которую мы знаем по учебникам истории.

Как известно, законодательство Ликурга прежде всего было направлено на уничтожение роскоши и богатства. Быть богатым становилось постыдно и невыгодно. Это не устраивало аристократию. Однажды целая группа богачей окружила Ликурга на площади, в него стали бросать камнями и палками. Спасаясь, законодатель скрылся в храме. Следом за ним вбежал туда разгневанный юноша и палкой выбил Ликургу глаз. Увидев обливающегося кровью законодателя, спартанцы устыдились своей ярости и выдали преступника на волю пострадавшему. Ликург не стал ему мстить, лишь заставил молодого человека некоторое время прислуживать ему вместо раба.