У обоих было множество подаренных им мелких статуэток. Такие статуэтки были у всех египетских детей. Они могли изображать богов или священных животных. Археологи нашли фигурки, принадлежавшие в детстве Эхнатону. Другие игрушки того же времени, но изготовленные позже – лев, олень, птицы, змеи, лягушки, рыбы, скорпионы, скарабеи и даже мухи, – были найдены в гробнице мальчика-царя Тутанхатона.

Эхнатон и Нефертити играли в больших, великолепно обставленных комнатах огромного дворца и окружающих его садах, спускавшихся к Нилу. Египетских детей никогда не исключали из жизни семьи, поэтому у Эхнатона были свои хоть и мелкие, но важные обязанности в церемониальных обрядах, являвшихся обычной частью жизни царской семьи. В обязанности Нефертити входило наблюдать за всем происходящим и находиться поблизости от царственной, но дружелюбной особы – царицы Тиу. Благодаря жизнерадостности царицы атмосфера во дворце была легкой, а поскольку египтяне уделяли много внимания детям, мы можем быть уверены, что ранние годы Нефертити и Эхнатона прошли счастливо.

Куда бы ни пошли эти двое, их сопровождала небольшая преданная свита. Мальчиком руководил Ай, жена которого, Тиу, «великая царская няня», была в ответе за маленькую девочку.

Они были окружены животными. Невозможно понять древних египтян, не поняв их отношения к животным, которые являлись для них продолжением людей и богов. Многие животные считались священными, с ними можно было играть, иногда – заставлять их работать (и даже есть), но им необходимо было оказывать уважение, поскольку они принадлежали к богам. Кошки были олицетворением богини Бает. То, что они жили во дворце и ловили мышей, являлось честью даже для царской семьи, их особенно любили за грацию и очарование. (Обычно кошек называли Миу, а овец – Баа.)

Несколькими веками позже Геродот писал: «Египтяне дадут сгореть своему дому, но непременно спасут кошку».

Что касается собак, то они были не только животным Анубиса, бога кладбищ, но с давних времен считались почетными членами семьи. У них были собственные имена, в которых отражалась лестное и любящее отношение хозяев, они носили красивые ошейники и по ночам спали в постели хозяйки.

Вероятно, все собаки произошли от одного общего предка. Но к тому времени уже было выведено несколько особенно популярных пород. Одной из них были гончие. Надев на псов широкие защитные ошейники и поводки, хозяева брали их на охоту. Другой породой были крупные, свирепые собаки, обученные защищать своих хозяев на войне. Третьи были похожи на бассетов и грейхаундов (теперь мы называем их салуки). Предполагается, что они являются близкими родственниками шакалов, мусорщиков пустыни. Но самыми любимыми были мелкие, коротконогие собачки, напоминавшие уэльских корги.

Породистые собаки, как и их хозяева, рождались для великой судьбы. О других собаках заботились меньше, их использовали для работы. У фермеров, например, они охраняли урожай и домашних животных, а в просторных кухнях дворцов и богатых домов собаки-слуги терпеливо вращали вертела с жарившимся мясом, до которого не смели дотронуться.

Тем не менее ко всем собакам относились с уважением. Дикие собаки пустыни бегали по улицам, и никто их не прогонял. Умерших собак и других домашних животных мумифицировали, чтобы впоследствии они смогли разделить судьбу своих хозяев. Существовали даже кладбища для кошек и собак. В египетских гробницах было найдено множество мумифицированных кошек, собак и птиц. На стенах гробниц описывались их добродетели, неизменно воздавалась хвала за преданность и охрану хозяина при жизни и после смерти.

Нарисованные на внешних дверях образы черных собак использовались в качестве дополнительной защиты захоронений, там же высекали обращенные к собаке молитвы. В Египте у собак был даже собственный город – Цинополь, «город собак».

В одной из могил было найдено хвастливое заявление: «Я заботился об ибисах, коршунах, священных кошках и собаках, похоронил их в соответствии с ритуалом, обмазав маслами и завернув в ткань».

Охраняемые своими свитами из людей и животных и имеющие полную свободу передвижения, принц и его юная подруга вовсю наслаждались удовольствиями великого дворца и великого города. Они принимали участие в придворных развлечениях, изучали ритуалы, которые позже им предстояло исполнять в великом соборе Амона на противоположной стороне реки, катались на колесницах с царственными родителями по узким улочкам Фив – города, переполненного людьми и богами. А вокруг Фив, куда ни глянь, простиралась огромная Египетская империя, которая будет им принадлежать после того, как они покинут спокойный мир своего детства.

Счастливейшие часы они могли проводить в дворцовых садах. (Все египтяне любили сады, созданные для красоты, любви и удовольствия и для тех удачливых стариков, которые могли наслаждаться бездельем.) Им принадлежал великолепный дворцовый парк, за которым заботливо ухаживала армия садовников, слуг и рабов под руководством внушительного главного садовника. Посреди парка был выкопан пруд, окруженный фиговыми деревьями и финиковыми пальмами, а также редкими деревьями, кустарниками и цветами из заморских стран. Детей забавляли ужимки обезьян и бабуинов на деревьях, страусы, жирафы и другие удивительные животные, которые являлись частью дани, посылаемой отцу Эхнатона неграми Кордофана. Страусов держали в клетках, так как они могли быть опасны, так же как и львов, чей рев перекрывался лишь мычанием гиппопотамов, живших в пруду, где огромные неуклюжие животные занимались своими исполинскими играми.

Другим излюбленным местом развлечения был Нил.

У детей были свои собственные маленькие, сплетенные из камыша декоративные лодочки. Плавая среди зарослей папируса, вооруженные детскими шестами, сетями и гарпунами, они наполняли корзины рыбой, которой было столько, что вода в реке казалась серебряной. С луками, стрелами и бумерангами они охотились на уток и другую водную дичь, тучи которой, поднимаясь из тростника, закрывали солнце над Нилом.

Воистину, они росли в неприкосновенном раю.

У мальчика были игрушечные рогатки, подобные тем, что брали с собой в битву солдаты его отца. Однако если зарядить их свинцовыми пульками, они могли убить и человека, но он стрелял лишь комочками глины в птиц. Его царственный отец, дед и другие предки были отличными лучниками и охотниками, но Эхнатон никогда не отличался на спортивном поприще.

Он был задумчивым, мягким и нежным мальчиком.

Он мог бы стать и таким мужчиной.

Берега Нила, где они играли, зеленели похожими на перья листьями папируса, который в наше время почти исчез. Река текла зеленой лентой через находившиеся в Верхнем Египте Фивы и дальше, через сердце Египта, на север, или в Нижний Египет.

По обеим сторонам ее простиралось царство, которое этим двоим суждено было унаследовать.

Египтяне называли Египет «Томери», что означало «любимая страна».

Для египтян вся жизнь заключалась в Египте. Были ли другие земли так же безопасны, культурны и цивилизованны? Они об этом не знали. Они ничего не знали о других цивилизациях, таких, как Китай и Индия, медленно развивавшихся на Среднем Востоке.

Их длинная и узкая страна, с обеих сторон ограниченная пустыней, была колыбелью первой цивилизации.

В наше время существует новая и постепенно набирающая силу теория, что именно Египет был тем первым (или одними из первых) садом Эдема, где доисторический человек впервые поднялся на свои волосатые ноги. Позже эти люди начали строить хижины из тростника, смешанного с илом, делать топоры из камня и обрабатывать землю деревянными орудиями.

В целях безопасности семьи начали жить вместе, а хижины стали строить группами, засевали поля, одомашнивали скот, появились поселения, члены которых занимались сельским хозяйством. Так на берегах Нила родилась цивилизация.

Это случилось в период неолита, за четыре-пять веков до рождения Христа.

В «Кузнице цивилизации» Леонард Коттрелл писал, что до четвертого тысячелетия до н. э. цивилизации просто не существовало. «Восемью веками позже одна из них зародилась в Египте… а еще через пятьсот лет другая, шумерская, цивилизация – в Нижней Месопотамии».