— Да, это я отлично помню… — насторожился Николай, пытаясь повторить в уме — кто он, и как его имя.

— Ну, что ж, хоть это хорошо. Возможно, к вам придёт память, но не сразу. Вам нужен отдых и покой, — сказал доктор, положив по-дружески руку на предплечье Николая.

— Доктор скажите, когда я смогу выйти из больницы?

— Вы находитесь не в больнице. В больнице вы уже были. И находились там чуть меньше месяца. В коме вы уже почти месяц, всё это время вы лежали без сознания. Затем у вас была высокая температура, вы бредили. После операции это бывает. Мы думали, что уже потеряли вас, но вы оказались сильным человеком. Вы пришли в сознание только сейчас.

— Это я понимаю. Насколько сильны мои раны, доктор? Когда я поправлюсь? — в его сердце закралась зловещее предчувствие необратимой беды.

Профессор тяжело вздохнул и продолжил.

— Вероятней всего, вы останетесь здесь навсегда.

Эти слова для Николая прозвучали, как неожиданный приговор, исполнение которого произойдет немедленно.

— Но, как?.. вы не смеете! Это ведь больница, — его слова прерывались, а мысли путались, сознание затуманилось. Но, он все же нашел последний оплот и продолжил оборону последней надежды. — В ней могут оставаться навсегда лишь покойники. Да и тех отводят в морг, а затем на кладбище. Я ведь говорю и чувствую себя, значит, я жив!

— Вы совершенно правы. Вы живы, и это главное. Не стоит волноваться. Но…

— Что значит — это ваше «но», доктор, договаривайте, — его страх отступил, уступая место любопытству перед неизвестностью.

— Ну, что ж, вы кажетесь мне сильным человеком и потому должны мужественно встретить то, что я вам скажу.

Николай превратился в сплошной слух. Внешне он казался спокойным и сосредоточенным, его выдавало лишь тревожное сердцебиение, которое всегда предчувствовало беду.

— Вы больше не сможете ходить, во всяком случае, на своих ногах. Потому что у вас больше их нет. Их ампутировали во время операции врачи, когда боролись за вашу жизнь на операционном столе. Вопрос стоял о спасении вашей жизни. Сейчас вы находитесь не в больнице, а в доме инвалидов, куда вас перевезли, через несколько дней после операции.

— Господи… Что вы говорите, как это: нет ног, — Николай попытался поднять голову, что бы увидеть ноги, но не смог.

— Не стоит. Вы хоть и пришли в сознание, но все же не стоит спешить с двигательными действиями. У вас была тяжелая операция. Ваш череп пострадал. Его по частям соединяли. Поверьте, врачи делали все, чтобы спасти вашу жизнь, — уверял доктор.

Николай почувствовал только сейчас глухую боль в шейном отделе позвонка и понял, что доктор был прав. Лучше не пытаться поднимать голову.

— Где Софья? Моя жена. Я хочу видеть её. Вы ее не пускаете? Пустите ее ко мне. Я хочу видеть мою жену, — потребовал Николай.

— Николай, вы должны выдержать и это… ваша жена, услышав о тяжелом вашем коматозном состоянии, отказалась быть рядом с вами и смотреть вас. Врачи ведь не знали — придете вы в сознание или нет. Она сразу…

— Что?! Вы врете! Вы ее не пускаете ко мне. Кто вы? Вы не доктор… — взволнованным голосом произнес Николай.

— Не волнуйтесь. Вам нельзя напрягаться, — успокаивающе говорил доктор.

Николай пытался подняться. Но в скорее понял, что это бесполезно и прекратил делать попытки. У него началась кружиться голова. Сознание помутнело. Он впервые начал чувствовать боль в ногах.

— Не может быть, что бы моя Софьюшка бросила меня… — бормотал он.

— Увы. Поэтому вы здесь, в доме инвалидов, а не у себя дома.

— Как это? Но у меня есть дом. И Софья… Она же любит меня… — не успокаивался больной.

— Вам повезло, что вы живы. А о своей жене вы можете позднее узнать, когда вам станет лучше. Она никуда не денется.

Николай закрыл глаза. Он не хотел говорить больше. Тем более, что головокружение становилось все сильнее. Он начал терять сознание. Все вокруг начало расплываться.

— Профессор он теряет сознание, что делать… — слышал он в призрачном свете.

Дом для инвалидов, а точнее пансионат, был расположен в живописном месте. Земля в таком районе дорого стоила. На территории пансионата находилось несколько зданий. В основном это были корпуса, в которых жили бездомные инвалиды или те от которых отказалось общество. Их жизни были разные, а судьба заканчивалась одинаково, в муках и страданиях, которые не желало видеть здоровое и цветущее общество.

Директор дома инвалидов сам когда-то потерял руку, теперь ему государство поручило должность управляющего этим учреждением. Зная, какова тяжелая жизнь инвалидов, их проблемы, директор искренне заботился о каждом из них. Он добивался защиты прав инвалидов в городе, помогал им в поисках работы. Искал спонсоров и меценатов, которые могли бы посодействовать в закупке медикаментов, инвалидных принадлежностей, без которых инвалидам жилось бы значительно труднее. Он помогал инвалидам, что бы они не чувствовали себя забытыми и покинутыми. Он делал все, что бы они чувствовали себя нужными обществу, и забыли о своих недостатках или ограниченных физических возможностях.

Директора очень любили и уважали жители этого приюта. Однако, не смотря на все старания директора Игоря Ивановича, земля, на которой был расположен пансионат инвалидов, легко могла оказаться в руках тех, у кого есть легкие деньги и власть. Беда этого дома была в том, что земля этой территории высоко ценилась. Охотников приобрести эту землю было предостаточно, но каждый раз Игорю Ивановичу удавалось отстаивать собственность и права инвалидов, и всякий раз он с трепетом рассматривал свои утраченные временем силы. Он старел, его силы и уверенность уменьшались. Он чувствовал обреченность и безвыходность сопротивления тем, у кого деньги и власть.

В такой дом и попал Николай после того, как он потерял обе ноги в автомобильной аварии, и после того, как от него отказался самый дорогой для него человек — его жена.

Через несколько дней Николаю стало лучше, и его уже возили в инвалидной коляске на процедуры. Он ни с кем не общался и стал замкнут. После того, как он узнал о том, что произошло с ним и о том, что его бросила жена, присвоив квартиру, он ни разу ни с кем не разговаривал. Николай потерял всякий смысл в жизни. Оказавшись никому не нужным, он замкнулся в себе и ни с кем не хотел разговаривать. Память последних событий к нему пока еще не вернулась. Больше всего на свете он желал узнать, что же с ним произошло, почему судьба так обошлась с ним, почему он оказался таким беспомощным, выброшенным обществом и покинутым близким человеком, которого он так сильно любил.

Со своей женой Софьей он познакомился год назад, во время банкета, у одного из приятелей шефа Сергея Степановича. Его босс очень ценил способности Николая: его решительность, отвагу, а главное — умение быстро реагировать в нестандартных ситуациях. Сергей Степанович познакомился с Николаем три года назад, на соревнованиях по саньда — китайские единоборства. Тогда Сергей Степанович был поражен тем, как Николай легко и ловко расправляется со своими соперниками на ринге. Он предложил Николаю большие деньги за участие в боях, где можно хорошо заработать, и показать себя перед «большими людьми, с еще большими возможностями», как он говорил. Николай согласился потому, что нуждался в деньгах и хорошей работе, а так же хотел прославиться. Сергей Степанович дал ему все это: и славу, и деньги. Спустя некоторое время он предложил ему работать на него — освобождать мир от «жадных и грязных душой людей, которых давно заждались в аду», как он говорил. Однажды Николая задержали по подозрению в убийстве, которого он не совершал. Сергей Степанович помог ему выпутаться из этой неприятной истории — он нанял в суде опытного и дорогого адвоката. Через время, на одном из боев, Николай сильным ударом убил своего соперника. И вновь, Сергей Степанович заступился за Николая. С тех пор Николай доверял своему боссу, как родному отцу, и выполнял разные поручения для него — освобождал мир от «грешников», как выражался Сергей Степанович. Босс был очень доволен своим новым работником, так как Николай легко справлялся с любыми порученными делами: от убийств крупных чиновников и устранения конкурентов (бандитских формирований), до охраны богатых людей и перевозки запрещенных товаров. Но судьба распорядилась так, что теперь, после аварии, Николай перестал быть нужным, ни Сергею Степановичу, ни красивой молодой жене Софье. Он оказался совершенно один. Государство выбросило его в этот дом инвалидов, так как за ним ни кто не мог и не хотел ухаживать.