– Пришлось туго? Да мы все там чуть было не лишились потрохов! – пылко уточнил Том. – Брендону пришлось пересечь открытую местность, по которой так и лупили из мушкетов, и подняться по крутому склону, отправив попутно в ад шестерых мексиканцев. С последним из них он схватился врукопашную и перерезал ему глотку ножом.

Присцилла побледнела, и Брендон снова поспешил вмешаться:

– По-моему, хватит об этом.

Однако легче было остановить мустанга на полном ходу, чем разговорившегося Тома на полуслове.

– Словом, ему удалось подобраться к торчащему дулу той пушки, что не давала нам отступить с утеса. Он ухитрился забить туда солидный камень, да так крепко, что пушка взлетела на воздух вместе с обслугой при следующем же выстреле. Правда, уйти ему уже не удалось, скрутили его по всем правилам.

– Это все в прошлом, – сердито бросил Брендон.

– То есть вы попали в плен? – В голосе Присциллы звучала искренняя заинтересованность.

– Его бросили в тюрьму, – ответил Том. – Знаете, что такое мексиканская тюрьма? После нее адское пекло покажется уютным местечком. Не повезло тому, кто это испытал.

– Как же вам удалось оттуда выбраться?

– Послушайте, мисс Уиллз, – Брендон уже не скрывал раздражения, – это неподходящая тема для застольной беседы. Я был бы вам весьма признателен, если бы вы подыскали любую другую.

Воцарилась неловкая тишина. Присцилла уронила салфетку (скорее всего намеренно), поблагодарила Тома, который ее поднял, и начала складывать с излишним тщанием. Капитан поспешил наполнить стаканы. Немного погодя Уолтер Геттинг завел разговор о том, как хорошо произрастают овощи на его недавно обустроенной ферме в Броунсвиле, и все вздохнули с облегчением, особенно Брендон.

Однако позже, бросив взгляд на Присциллу, он заметил, что и она наблюдает за ним. Выражения ее лица он не понял и спросил себя, что она теперь о нем думает.

По мнению же Присциллы, званый вечер на «Уиндеме» удался. Впервые в жизни она находилась в мужской компании и наслаждалась вниманием мужчин… если не Брендона Траска, то всех остальных. Ее проводник почти все время молчал и раньше других вышел из-за стола. Девушка же после ужина прогулялась с капитаном по палубе, и он объяснил ей назначение отдельных предметов корабельного оборудования. Вино, свежий воздух и дружеская беседа утомили Присциллу, и она рано легла, но спала глубже и крепче, чем когда бы то ни было.

На другое утро, едва взошло солнце, на берегу показались дома Корпус-Кристи. Только Присцилла, Брендон Траск и немец-фермер должны были сойти здесь на берег, другие пассажиры направлялись дальше. День обещал быть жарким и душным, и даже морской бриз не приносил желанной прохлады. Присцилла надела соответствующее погоде бежевое муслиновое платье самого обычного фасона. Оно было легче, чем другие, но с закрытым воротом и длинными рукавами. Непривычная к жаре, она уже страдала, хотя день еще только начинался.

– Счастлив был с вами познакомиться, – сказал на прощание Уолтер Геттинг, когда корабельная шлюпка, высадив их, повернула назад. – Храни вас Бог на пути к жениху.

Накануне немец рассказал, что собирается погостить у родственников, живущих в здешних местах, и Присцилла пожелала ему приятно провести время.

– О, надеюсь, так и будет! – засмеялся немец и обратился к Траску: – Храни вас Бог, герр Траск.

– На всякий случай я не прощаюсь. – Тот пожал немцу руку. – Кто знает, не сведет ли нас судьба вновь. Не забывайте про покер, и тогда в следующий раз вы обчистите мои карманы.

– Ну уж едва ли!

Немец благодушно улыбнулся обоим, довольный похвалой. На том они и расстались.

Продолжать путь им предстояло в фургоне, куда уже были сложены вещи Присциллы, доставленные на берег. У фургона их ожидал возчик, рыжий, дружелюбный и разговорчивый детина лет тридцати.

– Здравствуйте, господа хорошие, здравствуйте! Я, значит, Рыжий Динг. Торчу здесь бог знает как давно, встречаю, значит, и провожаю каждый пароход, пока не явится некий Хеннесси. Что-то он не спешит, как я погляжу.

Присцилла открыла было рот, но Траск перебил ее:

– С мистером Хеннесси случился весьма прискорбный несчастный случай. Боюсь, он теперь в лучшем мире. Перед вами мисс Уиллз, нареченная Стюарта Эгана, а меня зовут Брендон Траск.

– Очень даже приятно познакомиться, – церемонно ответил Динг и коснулся обвисших полей шляпы, с любопытством разглядывая Присциллу. – Значит, теперь при ней вы?

– Пришлось занять это место, – бросил Траск. Глаза Присциллы гневно сверкнули, но он, словно не заметив этого, ловко и быстро помог ей сесть в фургон (вернее, закинул девушку туда, как перышко), потом поднялся следом. Траск снова сменил приличную одежду на домотканую рубаху и поношенные штаны. Присцилла обратила внимание, что он по-прежнему без оружия, как и тогда, когда взошел на борт «Уиндема». Но и без револьвера Траск уже не выглядел тем джентльменом, каким казался в салоне за ужином. Теперь в глазах его появился беспокойный блеск. Похоже, вид диких земель пробуждал в нем что-то первобытное.

– Нам понадобится провизия, – сказал он Дингу, откидываясь на деревянный бортик фургона. – Поехали к Старику Латимеру.

– Старика Латимера и след простыл, – бросил Динг через плечо, перебирая вожжи. – Отправился следом за Тейлором и его вояками. Теперь, ежели кому чего надо, ездят, значит, к полковнику Кинли. Это место так и называют – «торговая точка у трех дубов», и там найдется все, что было у Старика Латимера. Берите все, что душе угодно, все самое лучшее, ведь расплатится за это Эган. Я вас довезу до «точки», а дальше уж как знаете.

– Кроме упряжки и фургона, мне нужна верховая лошадь, и не какая-то кляча, а хорошая скаковая.

– На «точке» есть конюшня, где коротает время вороной Хеннесси. Можете, значит, считать, что он к вам перешел по наследству. Пока будете закупать провизию, я его приведу.

– Отлично.

– А где жители? – вступила в разговор Присцилла, давно уже с удивлением взиравшая на два ряда наспех сколоченных домов с забитыми окнами, расположившихся вдоль дороги.

– Теперь в Корпус-Кристи живет сотни две народу, не больше, – охотно разъяснил Динг. – Не удивился бы, если бы здесь поселилась и пара-тройка привидений.

– Прошлым летом генерал Тейлор выбрал Корпус-Кристи для своей штаб-квартиры, – сказал Траск. – Под его началом было не меньше трех тысяч солдат.

– Как сейчас помню: все это понастроили недели за две, – мечтательно добавил Рыжий Динг. – Эдакая дьявольщина, скажу я вам.

Присцилла благоразумно воздержалась от замечания. Не ее дело учить мистера Динга хорошим манерам. Она здесь чужая, и не следует этого забывать.

Между тем фургон ехал по пустой улице некогда многолюдного городка. Мимо тянулись салуны, игорные дома, магазины и лавки. Все это уже обветшало, вывески размыло дождем, доски на окнах кое-где оторвались и поскрипывали от ветра. Его порывы заставляли трепетать вылинявшие парусиновые навесы над несколькими наспех сооруженными коновязями.

– А сколько тогда привалило разной местной швали! – вспоминал Рыжий Динг, пощелкивая языком, чтобы подбодрить мулов. – Чуть меньше, чем самих солдат. И каждый точил зубы на солдатские денежки.

– И так же быстро они потом оставили город, – добавил Траск.

– А чего здесь-то болтаться? Ради служивых они в город подались, не медом же тут было намазано.

Не успела за солдатами на дороге пыль осесть, как вся эта шушера разом унесла ноги.

Один из салунов на правой стороне улицы все-таки оказался открытым. Возле него болтали несколько мужчин. Хотя они и коснулись шляп, когда фургон поравнялся с ними, Присцилла могла бы поклясться, что они отпустили на ее счет не самые пристойные замечания.

Возчик оглянулся и сплюнул в их сторону.

– Еще и похуже народец собрался, как опустел город-то. Головорезы, по-другому не скажешь. Я все надеюсь, может, и до нас когда очередь дойдет, набежит пара-другая рейнджеров да и очистит наши места.