- Получите, Исаак Семенович, непременно получите! - заверил Гладков.

   - А вот я, Исаак Семенович, не был бы так благодушен в оценках, - заметил Абрам Федорович Иоффе. - С чего вы решили, что в мире ничего подобного ещё лет тридцать не появится? Ведь исходные образцы не на другой планете сделаны, там вполне земная маркировка, "Made in USA". Значит, американцы такую технику уже делают?

   - Да нет, не может быть, - ответил Брук. - Я понимаю, что тут какая-то тайна, возможно, это секретная лаборатория какая-нибудь разрабатывает, но в открытой печати у американцев и близко ничего подобного не упоминается. Не только готовых изделий, но даже зачатков таких технологий, как ультрафиолетовая фотолитография, ещё и в помине нет.

   - Слишком велик разрыв в технологиях, - неожиданно поддержал его Николай Яковлевич Матюхин. - Американцы в своих научных журналах компьютеры с куда более скромными характеристиками подают как величайшее достижение научной и конструкторской мысли. И они работают пока в тех же пределах, что и мы - частота в единицы-десятки килогерц, оперативная память даже не в десятках килобайт, а в единицах. И тут вдруг такие запредельные характеристики, технологии, о которых никто даже не слышал, невероятные схемотехнические решения... Четыре ядра на одном кристалле кремния, да ещё буферная память в несколько мегабайт и графическая подсистема, и все в одной микросхеме... Я пока маркировку не увидел, честно думал, что это со сбитой летающей тарелки отвинчено...

   Все засмеялись.

   - Не беспокойтесь, товарищи, - Хрущёв сидел с видом кота, съевшего сметану, и было отчего - не каждый день удается удивить четверых академиков. - Я не имею права раскрывать детали, но по нашей с Сергеем Алексеевичем скромной оценке, технология полученных сотрудниками товарища Серова образцов опережает существующую куда больше, чем названные Исааком Семеновичем 30-40 лет.

   Сотрудники товарища Серова к получению "образцов" ни малейшего отношения не имели, но одно их упоминание в 1953 году отбивало у большинства советских граждан желание задавать дополнительные вопросы.

   - Я полагаю, товарищи, что в идее Башира Искандаровича есть, так сказать, рациональное зерно, - продолжил Хрущёв. - Надо, конечно, постараться воспроизводить устройство "образцов" по возможности точно, но если можно получить работоспособные устройства ценой разделения и пусть даже половинной потери производительности, но не через три-пять лет, а через год-полтора, это приемлемая цена. Для страны тысячи упрощенных серийных микросхем в конце следующего года будут куда более полезны, чем одна полноценная копия через пять лет. Однако, настаиваю на соблюдении одного основного принципа. Все разрабатываемые нами аналоги должны быть программно полностью совместимы с "образцами". Все ЭВМ, разрабатываемые в СССР с этого момента должны иметь обратную совместимость между собой. Никаких отступлений от принципа совместимости допускать не разрешаю! Иначе начнем "улучшать" кто во что горазд, а в результате программу от одной машины другая понимать не будет, и будем переписывать, переделывать, терять на этом время, в конце концов, на этом и закопаемся.

   Специалисты с удивлением смотрели на Хрущёва. Не секрет, что Первый секретарь ЦК в народе считался человеком, в общем-то, недалеким. Какого-либо систематического образования у Никиты Сергеевича не было. Поэтому никто не ожидал услышать от него столь конкретные технические указания, да ещё по вопросу, относящемуся к компетенции разработчиков ЭВМ, а никак не Президиума ЦК КПСС.

   Башир Рамеев вообще был потрясён, прежде всего тем, что Первый секретарь ЦК называет его, не имеющего научных титулов, по имени-отчеству, как сидящих рядом академиков.

   - И форматы данных, товарищи, должны быть едины для всех наших разрабатываемых компьютеров, - добил специалистов Хрущёв. - Чтобы одна машина могла понимать другую. Сергей Алексеевич в этом направлении уже работает, и вы должны присоединиться. Следить за этим буду строго.

   Специалисты, конечно, не подозревали, что Хрущёв накануне обсуждал основные тезисы разговора с Лебедевым, а затем ещё и с собственным сыном, который уже неплохо разбирался в компьютерной специфике благодаря ежедневной работе с компьютером из будущего.

   - Основные усилия, товарищи, необходимо сосредоточить на нескольких направлениях, - продолжал Хрущёв. - Первое - серийный выпуск микросхем. Второе - разработка устройств ввода и отображения информации. Печатать на бумаге и вводить данные с перфоленты - это, товарищи, никуда не годится. Так в стране леса не останется. На первое время сойдут, конечно, и электронно-лучевые трубки, как предложил Сергей Алексеевич. Но такой телевизор - устройство недешевое, и для здоровья не полезное. Сидеть за ним по восемь часов вредно, а, тем более - детям.

   - Э-э... простите, Никита Сергеевич... каким детям? - присутствующим показалось, что Первого секретаря снова занесло, и академик Александр Львович Минц облёк в слова общее недоумение.

   - Нашей целью, товарищи, должно быть, чтобы компьютер мог появиться в каждой семье! - огорошил академиков Хрущёв. - Мы должны разработать схемы и наборы компонентов, из которых любой школьник в радиокружке под руководством преподавателя сможет спаять себе собственный компьютер!

   - Помилуйте, Никита Сергеевич, но ЗАЧЕМ? - изумился Брук. - ЭВМ предназначена для научных расчетов! Зачем она нужна школьнику?

   - И это говорит человек, уделяющий столько внимания подготовке кадров? - усмехнулся Хрущёв. - Исаак Семенович, вы ли это? Как вы не можете понять: если через год-два мы дадим каждому школьнику и студенту возможность собрать себе простенький дешевый компьютер, но совместимый с более сложными ЭВМ по программам и форматам данных, через 10-12 лет мы получим поколение людей, умеющих обращаться с вычислительной техникой, из которых легко можно подготовить специалистов любого профиля, готовых решать любые народнохозяйственные задачи! И вы дважды ошибаетесь, говоря, что школьнику не нужен компьютер. У меня сын студент, знаете, сколько ему приходится считать? А программы обучения будут усложняться, скоро и старшим школьникам придется считать, как сейчас студентам. Опять же, кто сказал, что ЭВМ это машина только для научных расчетов? ЭВМ, товарищи, может очень многое, если есть соответствующие программы. Бухгалтерия, обработка текстов, переводы с иностранных языков, управление сложными технологическими процессами, целыми предприятиями, учет и статистика, экономическое планирование, игры, наконец!

   - Игры?! - изумились хором четыре академика, доктор технических наук и прочие присутствующие лица. - На ЭВМ? Использовать технику такой сложности и стоимости для игр?!

   - Не забывайте, товарищи, - ответил Хрущёв, - Вы привыкли к ЭВМ, занимающим целое здание, а мы дадим каждому школьнику ЭВМ, в виде коробочки на столе. А игры, между прочим, очень эффективный метод обучения.

   - Но во что можно играть с ЭВМ?

   - Да очень просто! Вы же знаете, к примеру, что полёт самолета можно описать уравнениями? - пояснил Хрущёв. - Так пусть машина решает эти уравнения, высчитывает постоянно курс, высоту, скорость, а на телевизоре при этом отображается все, что видит летчик из кабины. Отображается не просто картинкой, а подвижно, в динамике. А у играющего в руках небольшая ручка управления, под ногами - педали, и от них на машину идут управляющие сигналы. В результате получаем что-то вроде авиационного тренажера начального уровня. А для ВВС можно будет сделать на той же основе более сложные программы, имитирующие погоду, реальный рельеф местности, боевую обстановку. Имитировать кабину реального самолета с тем же расположением приборов. Получим безопасный авиатренажер, никто не разобьётся, и обучение будет дешевле, чем тратить моторесурс реального тяжелого бомбардировщика, скажем.

   - Это звучит невероятно, но это возможно, - задумчиво произнес Матюхин.