– Тебе бы следовало прочесть.

Уиндем-Мэтсон неохотно взял книгу.

– «И наестся саранча», – прочитал он вслух. – Это не из тех ли книг, что запрещены в Бостоне?

– Не только в Бостоне, но и во всех Соединенных Штатах. Ну и в Европе, разумеется. – Рита вышла в прихожую и остановилась у двери.

– Слыхал я об этом Готорне Эбендсене.

На самом деле Уиндем-Мэтсон ничего о нем не слышал. И о романе знал только то, что он очень популярен. Еще одна причуда, еще одно массовое безумие. Он наклонился и воткнул книгу обратно.

«Некогда мне глотать модную беллетристику. Дел по горло. Конечно, секретарши любят читать всякую дрянь, – сердито подумал он. – Дома, в постели перед сном. Их это возбуждает. Нет бы все делать по-настоящему, но настоящего они боятся. И хочется и колется…»

– Любовная история? – проворчал он, отворяя входную дверь.

– Нет. Роман о войне.

На пути к лифту она добавила:

– Он пишет то же самое, что говорили мои родители.

– Кто? Этот Эбботсон?

– Да. Предлагает гипотезу: если бы Джо Зангара промахнулся,[52] Рузвельт вытащил бы Америку из Депрессии и вооружил ее так, что… – Рита умолкла – они подошли к лифту, где в ожидании стояли люди.

Позже, когда «Мерседес-Бенц» Уиндема-Мэтсона катил по ночной улице, она снова заговорила о книге:

– Идея Эбендсена в том, что Рузвельт был очень сильным президентом, не слабее Линкольна. Фантастическая гипотеза изложена в форме романа. Рузвельт не гибнет в Майами, а живет дальше и переизбирается на второй срок в тридцать шестом, и вплоть до сорокового он все еще президент. Понимаешь теперь? Когда Германия нападает на Англию, Францию и Польшу, Рузвельт у власти. И он все понимает и принимает меры. При нем Америка становится сильной державой. Гарнер[53] вообще-то был никчемным президентом. Наделал уйму ошибок. А так в сороковом вместо Брикера[54] избрали бы демократа…

– Это по мнению твоего Эдельсона. – Уиндем-Мэтсон холодно взглянул на нее.

«Боже, – подумал он, – прочтут какую-то книжонку и разглагольствуют, словно…»

– Так вот, вместо изоляциониста Брикера в сороковом президентом становится Рексфорд Тагуэлл.[55] – Ее гладкая кожа блестела в свете уличных фонарей, глаза широко распахнулись. Рита возбужденно жестикулировала. – Он оказался активным приверженцем антифашистской политики Рузвельта. Поэтому в сорок первом Германия побоялась прийти на помощь Японии. Не выполнила своих обязательств. Соображаешь? – Она повернулась к Уиндему-Мэтсону и вцепилась в его плечо. – И в результате Германия и Япония проиграли войну!

Он засмеялся.

Спутница не сводила с Уиндема-Мэтсона глаз, словно пыталась отыскать что-то в его лице. Он не мог понять что, к тому же надо было следить за дорогой.

– Это не смешно, – холодно произнесла Рита. – Такое вполне могло случиться. Штаты побили бы японцев, и…

– Как? – заинтересовался Уиндем-Мэтсон.

– Как раз об этом и он пишет. – Она помолчала секунду и добавила: – В форме романа. В книге много художественного вымысла, для занимательности. Его герои – двое влюбленных, как раз то, что нужно читателю. Парень служит в американской армии, а девушка… Впрочем, неважно. Так вот, президент Тагуэлл – далеко не дурак и прекрасно понимает, что затеяли японцы. Ничего, – поспешила добавить она, – об этом можно говорить, в ТША «Саранча» не запрещена. Я слышала, она очень популярна среди япошек, даже на Родных островах. Нашумевшая книга.

– Слушай, а как насчет Пёрл-Харбора? – спросил Уиндем-Мэтсон.

– Президент Тагуэлл заранее увел все корабли в море, и флот США не погиб.

– Ну конечно…

– Так что Пёрл-Харбора, можно сказать, не было. Японцы напали, но смогли потопить лишь несколько небольших кораблей.

– Как, ты говоришь, он назвал книгу? «Саранча»?..

– «И наестся саранча». Это из Библии.[56]

– Значит, япошки проиграли, потому что не было Пёрл-Харбора? Послушай, что я тебе скажу. Япония победила бы в любом случае.

– В книге флот США не дает им захватить Филиппины и Австралию.

– Так то в книге. А на деле их флот был не чета нашему. Я хорошо знаю джапов, они бы из кожи вон вылезли, но завладели Тихим океаном. А Штаты после Первой мировой переживали упадок. В той войне пострадали все страны.

Рита упрямо возразила:

– Если бы немцы не захватили Мальту, Черчилль остался бы у власти и привел Англию к победе.

– Да неужели?

– В конце концов он бы разгромил Роммеля в Северной Африке.

Уиндем-Мэтсон ответил на это грубым хохотом.

– А победив Роммеля, англичане могли двинуться через Турцию на соединение с остатками русских армий. В книге они останавливают рвущихся в глубь России немцев у одного города на Волге. Этот город никому не известен, но он существует, я нашла его в старом атласе.

– Как он называется?

– Сталинград. Там британцы добились перелома в войне. А Роммелю так и не удалось прорваться к отступающим из России армиям, которыми командовал фон Паулюс. Помнишь его? И немцы не сумели выйти ни на Ближний Восток – к нефти, ни в Индию – на соединение с японцами. И…

– Ни один военачальник не смог бы победить Эрвина Роммеля, – возразил Уиндем-Мэтсон. – И не могло быть событий, примерещившихся твоему писаке. Как бы ни защищали англичане русский город с геройским названием Сталинград, большего, чем недолгой отсрочки своей гибели, они бы не добились. Да будет тебе известно, я встречался с генералом Роммелем. В сорок восьмом, будучи по делам в Нью-Йорке. (На самом деле он лишь издали видел военного губернатора США на приеме в Белом доме.) Вот это человек! Какое достоинство, какая стать! В общем, я знаю, о чем говорю.

– Да, ужасно было, когда генерала Роммеля отозвали и на его место прислали это чудовище Ламмерса.[57] До него не было ни казней, ни концлагерей.

– При Роммеле лагеря были.

– Но… – Рита запнулась. – Неофициально. Возможно, подлецы из СС и творили мерзости, но… Роммель был не такой, как другие. Он походил на старых пруссаков – суровый…

– Хочешь знать, кому США обязаны своим возрождением? – спросил Уиндем-Мэтсон. – Кто не пожалел труда для воссоздания американской экономики? Альберт Шпеер.[58] Не Роммель и не Организация Тодта.[59] Шпеер оказался самым полезным из тех, кого Партай послала в Северную Америку. При нем снова заработали заводы, корпорации – вся промышленность, и неплохо заработали. Хотел бы я, чтобы и у нас было то же самое. А то какую отрасль ни возьми, везде конкурируют не меньше пяти компаний, неся ужасающие убытки. Ничего глупее, чем соперничество в экономике, не придумаешь.

– Моя подруга жила в трудовых лагерях и рабочих поселках, что построили на Востоке, – сказала Рита. – Я бы на ее месте не выдержала. Представляешь, там вскрывают почту. Она ни о чем не могла рассказать мне, пока не вернулась сюда. Их будили оркестром в полседьмого…

– Ничего, привыкла бы. Тебе бы обеспечили чистое жилье, сносное питание, медицинское обслуживание и условия для отдыха. Чего еще требовать, яйца в пиво?[60]

Большой немецкий автомобиль бесшумно пронизывал холодный ночной туман Сан-Франциско.

Господин Нобусукэ Тагоми сидел на полу, подобрав под себя ноги, и дул в пиалу с китайским чаем, с улыбкой поглядывая на Бэйнса.

– А вы здесь неплохо устроились, – нарушил молчание Бэйнс. – И вообще, на Тихоокеанском побережье очень спокойно. Совсем не так, как… там. – Он не стал уточнять.