- Не мешало бы напоить коня, - не слишком умело сменил Цьинн тему разговора, и тронул поводья, заставляя клячонку остановиться. - Быть может, прекрасные хозяйки не пожалеют уставшему конику ведра свежей колодезной воды?

Он подмигнул из-под шляпы раскосым глазом, и Винди ответила приветливой улыбкой.

- Мозги у тебя вовсе не набекрень, Цьинн, ты попросту опоздал на их раздачу, клянусь бородой старины Аюца! - раздражённо процедил Хиямар, вырывая у товарища поводья и понукая лошадь. - Сколько раз тебе повторять, что эти земли испокон веку бедны водой! Не сомневаюсь, что эти юные леди каждое утро собирают росу с цветов, чтобы не помереть от жажды. Ты говоришь, колодец? Наверняка он пуст, как твоя голова. В предгорье есть речка, там и напоим твоего бравого скакуна.

Когда скрип колёс и брань Хиямара стихли вдалеке, улыбка сползла с лица Винди.

- Слышала? Водицы-то здесь отродясь мало. А хозяюшка наша зачем-то бедняге Весслару лишний грешок приписала.

Я коротко кивнула и задумчиво пожевала травинку. К моему немалому неудовольствию, мои предположения неумолимо подтверждались. Враг нашего врага - кто он? По логике вещей, наш друг. С которым мы, по всё той же пресловутой логике, просто не можем не поделиться планами "военных действий". Пожалуй, нам ещё придётся тысячу раз сказать самим себе спасибо за то, что благоразумно держали языки за зубами...

На голову шлёпнулась увесистая капля, и небо, незаметно затянувшееся плотными тёмно-серыми тучами, пронзила тонкая ветвистая молния. Я сгребла книгу подмышку, и мы с эльфийкой, полные тяжёлых мыслей, поспешили убраться в дом от зарождающейся летней грозы.

XVI

Незаметно тянулись однообразные дни в избушке Миалейн. Сославшись на то, что королю Агтирии вряд ли нужны при дворе трое беглых преступников, мы позволили себе "чуть дольше, чем предполагалось" злоупотребить гостеприимством хозяйки. Мы с Винди, соблюдая осторожность, сумели выудить из Миалейн ценнейшую для нас информацию: оказалось, что Весслар почти не держит прислуги и охраны, целиком полагаясь на силу собственной магии. Это она сболтнула между строк, однако нам ни разу ещё не представился случай как-то поймать её на слове или уличить во лжи. Работай она шпионом при дворе короля Агтирии, цены бы ей не было, как однажды в отчаянии бросил Айзерс после очередного бессмысленно потраченного вечера. С ним я почти не общалась. Он ходил мрачнее тучи, улыбаясь лишь в присутствии хозяйки, дабы не вызвать лишних подозрений. Однако его чёрные глаза невольно сужались всякий раз, когда заходила речь о Вессларе - верный признак его крайней азартной заинтересованности, - и я могла поспорить на что угодно, что это не ускользало от пронзительного взгляда Миалейн. Я неотвратимо осознавала, что со дня на день нашей дилетантской конспирации придёт конец, и досадовала на мага за его неумение скрывать эмоции. В то же время я понимала, что его ни на миг не оставляет мысль о благополучии Бирюзовой Долины, которое висело на волоске. Счёт времени нашего промедления шёл на дни, при этом каждое мгновение могло оказаться для Долины последним, а узнать здесь что-либо о происходящем в Вегдарии и Эрвендале не представлялось возможным. К тому же вынашивать план спасения товарища, не имея при этом ни малейшей зацепки, было весьма и весьма непросто. В конце концов, мы даже не имели представления, зачем престарелому колдуну мог понадобиться Лар. Вариантов было море: от создания омолаживающего зелья до изобретения оружия для межрасовой войны, эдакого аналога "Сокровища Визардела". Миалейн же о Ларе упорно молчала.

Ответ нашёлся внезапно, когда мы меньше всего этого ждали.

Ещё утром к крыльцу, где я сидела, поглощённая чтением, подъехал мальчишка-посыльный на толстеньком ладном пони и передал мне письмо для хозяйки. Я отсыпала ему в полу рубахи печенья из железной миски, стоявшей тут же на ступенях, и отправила восвояси. Письмо было упаковано в небольшой прямоугольный конверт из хрустящей жёлтой бумаги. Витиеватая надпись гласила: "Для госпожи Миалейн Син". На тёмной сургучной печати я рассмотрела герб, изображавший четырёх коней.

Я неохотно поднялась и толкнула покосившуюся дверь. Обернувшись на шум, хозяйка тут же подскочила ко мне и, выхватив письмо, сломала печать. Пересчитав выскользнувшие из конверта деньги, она удовлетворённо улыбнулась и убрала их в деревянную шкатулку, стоявшую в нише буфета.

- Плата за средство против чахотки, - пояснила она.

Я понимающе кивнула. Простенький рецепт жизненно важного зелья был знаком мне по травнику, который был незаменим, когда я чувствовала, что мозг начинает закипать от постоянных не приводящих к каким-либо достойным выводам размышлений.

Внезапно до моего слуха донёсся визгливый собачий лай и звук охотничьего рога. Миалейн встрепенулась и, едва не сбив меня с ног, выскочила из дома. Я последовала за ней, и увидела у крыльца Винди и Айзерса, которые пристально всматривались куда-то вдаль. Со стороны предгорья к нам приближались двое всадников. Крепкие кони бежали рысью, а чуть впереди, сдерживаемые толстыми кожаными поводками, неслись, заливисто лая, четыре борзых пса. Поравнявшись с нами, всадники ослабили поводья, заставляя коней перейти на шаг, и отпрянула в неотвратимом осознании, но, почувствовав на плече ладонь Айзерса, взяла себя в руки, хотя это стоило мне величайших усилий.

Один из всадников оказался высоким худощавым стариком с длинными, до плеч, аккуратно подстриженными пепельными волосами и глубокими карими глазами с навесом. Он был одет в летний костюм для охоты, подпоясанный широким ремнём, на котором были укреплены ножны. Из голенища расшитого узорами сапога торчала рукоятка кинжала. Не будучи приверженцем теории о силе первого впечатления, я, однако, со всей ответственностью могла заявить, что этот тип сразу мне не понравился. Он скользнул по нашим лицам безразличным взглядом, задержавшись чуть дольше на Айзерсе, и я почувствовала, как еле заметно дрогнула рука мага.

Вторым всадником был Лар. Облачённый в богато расшитый золотом камзол и чёрную, отделанную тонкой серебряной нитью рубаху, он скучающе смотрел на нас сверху вниз взглядом утомлённого праздной жизнью аристократа. Его льняные волосы, изящно контрастирующие с тёмной одеждой, были гладко причёсаны и собраны сзади в хвост, перетянутый шёлковой лентой. Винди сделала неловкий шаг в его сторону, но вовремя опомнилась, однако я могла на что угодно поспорить, что зоркие глаза Миалейн не упустили этого её движения. Впрочем, даже если это и было так, хозяйка искусно умела скрывать свои догадки. Она низко поклонилась всадникам, многозначительным взглядом приглашая нас последовать её примеру. Старик холодно кивнул в ответ, скривив тонкие губы в подобии улыбки, отчего выражение его лица стало ещё неприятнее. Ларриан одарил нас высокомерным взглядом, затем что-то коротко вполголоса сказал своему спутнику и пришпорил коня, оставив позади себя густое облако взбитой копытами дорожной пыли.

- Выжил из ума чернокнижник окаянный, совсем выжил, - тихо говорила Миалейн, макая в чае кусочек варёного сахара, - возомнил себя хозяином здешних земель, благо, что на них почти никто не живёт. Требует, чтоб его встречали поклоном и именовали "Вессларом агтиринонским, владыкой срединных земель, реки, леса и прочих богатств всевластителем". Спрашивается, кто же тогда король Агтирии?

Я молчала. Встреченный мною сегодня Весслар в корне отличался от того Весслара, которого ночами рисовала моё излишне бурное воображение. Нарисованный в моём представлении таинственный чёрный маг имел только одно единственное сходство с высоким аристократичным стариком на гнедом жеребце: длинные седые волосы. Хотя и они, по идее, должны были угрюмо свисать оборванными серыми космами.

- Кто с ним был? Слуга? - спросил Айзерс, отхлёбывая из высокого стакана душистый травяной чай.

- Нет, это его воспитанник, Геодарий.