Поймала себя на том, что пялюсь на него с блаженной улыбкой на лице, и нахмурилась, опустив голову. Сарториус остался невозмутим, но в его глазах я заметила усмешку. Мне даже показалось, что он показал мне язык. Я удивленно похлопала глазами, отгоняя глупые видения.

Померещится же такое! А молодой он какой! Лет двадцать восемь, не больше. Всего на семь лет старше меня, а легендами оброс, как древний старик. Вот что значит в шестнадцать лет опровергнуть закон Лапикуса-Стронца.

– Петра, ты идешь или так тут стоять и будешь? – вывела меня из задумчивости Леда. – Хлоя в прострации, ты в ступоре. Да что с вами такое?

– Сарториус, – вздохнула я мечтательно.

– Любовь с первого взгляда у обеих? – удивилась Леда.

– Ты не понимаешь, – вдохновенно произнесла Хлоя. – Нас будет учить сам Вольфганг Сарториус!

– Гениальный Вольфганг Сарториус! – восторженно добавила я. – А любовь здесь ни при чем!

– Он что, такой знаменитый? – заинтересованно осведомилась подруга.

– Разумеется! – ответили ей хором.

– Женатый? – с серьезным видом задала следующий вопрос Леда. Мы с Хлоей уставились на нее, как на умалишенную святотатицу. – Впрочем, неважно, – продолжала она рассуждать. – Я же собираюсь «влюбляться» в кавычках. Чего вы так на меня смотрите? Вполне достойный объект. Или вы против? Так я другого выберу. Этого, который танцор, например.

– Танцор? – скривила я губки.

– Он в подметки Сарториусу не годится! – поддержала меня Хлоя.

– Вот и договорились, – улыбнулась Леда. – А теперь давайте поторопимся на первую лекцию по… династической истории.

Она подхватила нас под руки и повела из музыкальной гостиной. За дверями нас ожидали наши сопровождающие. Гант, увидев на мне нормальное лицо, а не маску трупа, улыбнулся и предложил свою руку. Утренний инцидент, кажется, исчерпался. Я кокетливо присела и кончиками пальцев уцепилась за его согнутый локоть. Впереди нас уже шествовали две мои подруги. Я почему-то была уверена, что эти девушки стали моими подругами на всю жизнь.

Вот так мне казалось.

Сопровождающие довели нас до знакомой аудитории и вежливо раскланялись. Я ожидала, что сегодня нам троим достанутся задние столы, но свободными оказались именно те места, на которых мы сидели вчера. Прошли с подругами за свои столы под злыми взглядами девиц с последнего ряда. Церцея и Берта словно уничтожить нас глазами пытались, испепелить. С чего бы это? Если так не хочется сидеть на последнем ряду, сели бы на другие места.

Недоразумение сразу разрешилось, как только села за стол. Место было именное. «Леди Алфея Олмарк» – гласила надпись на моей столешнице.

А ведь точно. Все сидели именно так, как вчера. Передо мной Неферта, справа Хлоя, сзади Леда… Вот мне любопытно – это было сделано специально или нет? Они так наш психотип изучают или конкретно ломают высокомерие некоторых девиц? Так ломать тут многих надо…

А забавно смотрятся они в своих бальных платьях за ученическими столами. Юбки Сороки розовыми сугробами громоздились вокруг ее кресла, занимая значительное место в проходе между столами. Звездец как-то умудрилась умять свой подол под стол. Платье Неферты повторило судьбу розового недоразумения, возвышаясь над моим столом на добрых двадцать сантиметров. В таком же плачевном состоянии пребывала Церцея. Морок Кудряшки очень дисциплинированно растекся по креслу, чуть топорщась над рукоятью меча. Леди Антифриз и Питбуль в своих вечерних платьях устроились более комфортно по сравнению с девицами в бальных нарядах.

Мои размышления прервал господин Шлимман, шумно ворвавшийся в аудиторию.

– Добрый день, леди! Не будем терять драгоценного времени и сразу приступим к занятиям.

На столешницах загорелся текст старинного документа, и господин Шлимман приступил к своей лекции.

Я вполуха слушала историю рода Леманских, которую практически наизусть знала с детства. Род Олмарк отпочковался от рода Леманских около четырехсот лет назад. Все, что происходило до этого времени, в меня вдолбили давно и основательно. И легенду о витязе Лемме – основателе рода. И сказание о славном короле Форнире и его пропавшей жене Мелиссе. И баллады о короле-рыцаре Бернарде Первом Светлейшем. И много еще чего. Теста, которого пообещал нам на следующее занятие Шлимман, я тоже не боялась. Полистаю вечерком балладник, освежу память…

Шлимман покинул аудиторию. Следующая лекция по расписанию значилась за неким господином Аем. Психология дипломатии. Угу. Следующие два часа скучать будет Эрсель. Я повернулась к Леде поделиться своими соображениями, но вопрос, прозвучавший из уст Сороки, развернул меня обратно.

– Леди Кадэ, – Жозефина заискивающе заглядывала Ванессе в глаза, – а вы уже просчитали шансы на победу?

Всех мучил этот вопрос, но только Сорока решилась его задать. В аудитории повисла тишина. Все ждали ответа Ванессы. Пауза затягивалась. Жозефина поставила профессионального статистика в очень неудобное положение. Если она скажет, что не делала расчетов, ей никто не поверит. А вот если делала…

– Чтобы просчитать шансы на победу, – назидательным тоном произнесла Кадэ, – надо знать все исходники, леди Йенч. Абстрактно свои шансы я знаю, но в этом расчете не учитывались еще двенадцать личностных параметров.

– Почему двенадцать? – встряла в ее пояснения Сорока. – Нас же еще одиннадцать!

– Да, – снисходительно усмехнулась Ванесса, – вас – одиннадцать. Но есть еще один немаловажный персонаж, от которого зависит многое, если не все!

– Кто? – подалась вперед Йенч.

– Принц! – недовольно бросила ей Клотильда. – Идиотка… Леди Кадэ, вы продолжайте! Нам всем интересно!

– Хорошо. Так вот шанс у каждой из нас может меняться практически каждый день. Это зависит от очень многих, порой незначительных факторов. Например, сегодня вы, леди Йенч, свой шанс понизили…

– Это еще почему? – с вызовом спросила Сорока.

– Ваш наряд, – невозмутимо парировала Ванесса. – Вы с ним переборщили… э-э… несколько.

– Я?! – искренне удивилась Жозефина. – Олмарк вон вообще клоуном вырядилась!

Все взоры обратились на меня.

Да уж, вырядилась…

– Леди Алфея тоже перестаралась, – согласилась с ней Кадэ, – но она этим продемонстрировала свою независимость и… некоторый протест. Это может как понизить ее шансы, так и повысить.

Я очень удивилась ее словам. Это получается, что меня вот так запросто по внешнему виду просчитать можно? Фигушки! Больше я вам таких козырей в руки не дам!

– Повысить? – скривилась Сорока. – Почему это?

– Потому что мы не знаем вкусов принца. А вдруг ему экстравагантные девушки больше нравятся? Леди Алфея сегодня очень ярко себя преподнесла, в отличие от тех, кто выбрал наряд по его стоимости и… хм… размеру, – закусила она нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.

По аудитории прошел недовольный шепот. Все, кто нарядился в бальные платья, недобро посмотрели на Ванессу. Она, не желая, видно, быть растерзанной злобными конкурентками, дальше ничего объяснять не стала. Жозефина попыхтела недовольно, но любопытство взяло верх, и она снова задала вопрос:

– По-вашему, одеваться лучше, как Олмарк?

Она демонстративно называла меня просто по фамилии, опуская «леди». Меня это стало забавлять.

– Как нужно одеваться, я продемонстрировала своим нарядом, леди Йенч. Это мое мнение. Так я не даю своему внешнему виду влиять на конечный результат.

– Понятно… А что надо делать, чтобы повысить шанс?

– Быть самой собой, – пожала плечами Ванесса. – Принц наверняка изучил наши досье. Если ваше поведение будет отличаться от того, как вы вели себя раньше, он сразу поймет, что это игра, обман…

– А если я изменяюсь в лучшую сторону?! – не сдавалась Сорока.

– Это очень похвально, – с серьезным видом сообщила ей Кадэ. – Это существенно повысит ваши показатели! Хотите, я дам вам совет, который прямо сейчас увеличит ваши шансы, леди Йенч?

– Да! – радостно выдохнула Жозефина.

– Обращайтесь ко всем девушкам так, как посоветовала Кларисса. Ведь титул назвали только вы, а остальные остались в этом вопросе инкогнито.