Заподозрил он у себя зарождающийся простатит и тут же вдарился в панику. Вика решила показать мужа опытному специалисту и проконсультироваться.

Черт ее дернул тогда отвезти Дмитрия к Макову. Взяли всевозможные анализы, проделали процедуры, но простату не обнаружили. Маков назвал неприятные симптомы мужским климаксом. Мол, и такой бывает. Ничего страшного в этом нет, обычное дело в его возрасте, и мужская слабость ему не грозит.

Только жене он сказал другое. Точнее, ничего не сказал, а попросил заехать к нему.

Настороженная Вика примчалась на следующий день.

– Садитесь, Виктория Дмитриевна, – деловито сказал врач. – Нам надо кое-что обсудить.

Вика села, не отрывая от него взгляда. Маков бьш мужиком интересным, немного жестковатым с пациентами, но деловым и конкретным. Попусту времени не терял и всегда чувствовал себя главным, невзирая на положение и род деятельности своего подопечного.

– Ситуация складывается следующим образом, голубушка. Раз в месяц вы будете приходить ко мне и приносить две тысячи долларов в конвертике. Эта ваша дань за мое молчание. Хотите жить спокойно – платите. Для вас это не большие деньги. Я знаю, сколько вы зарабатываете сами, а о муже и говорить не стоит.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, Геннадий Акимыч. Процедуры закончены.

– Но остался результат. Ваш муж стерилен. И это не болезнь, а врожденная погрешность в его организме. Сперматозоиды Дмитрия Александровича не могут оплодотворить женщину. Наши анализы – не решение суда, где случаются ошибки. Человеку свойственно ошибаться, наука лишена таких промахов. А теперь сделаем выводы. У вас сын. Это первое. Во-вторых, я сделал вам два аборта, что зафиксировано в вашей медкарте. К тому же, с ваших слов, записанных там же, вы до встречи со мной уже делали аборты и даже указали где. Эти справки при моих возможностях нетрудно собрать. Что я и сделаю, если мы с вами не договоримся по-хорошему. Выбор за вами. Я не думаю, что ваша семья останется крепкой и нерушимой, узнай ваш муж об этих подробностях. И не смотрите на меня так, сегодня время такое. Каждый выживает как может.

Вика едва сдержалась, чтобы не треснуть его по чисто выбритой физиономии.

Но не сделала этого. Она привыкла сначала думать, потом делать и лишь в редких случаях давала волю чувствам.

– Вы хотите получать двадцать четыре тысячи в год? Серьезные деньги.

– Пока. Все зависит от инфляции и вашей карьеры. Теперь я буду очень внимательно следить за вашим ростом. Вы дама перспективная. Будем друзьями. На очередные аборты вам предоставляется скидка. На этом все. Во вторник принесете деньги.

И Вика носила. Сегодня она ехала к Макову с очередным взносом.

Он встретил свою рабыню без приветствий и поклонов, но Вика не торопилась отдавать конверт.

– Я тут подумала, а не блефуете ли вы, уважаемый шантажист? Может, у вас ничего нет? Поймали наивную дуру на крючок и тянете из нее жилы. Предъявите мне результаты анализов мужа, мою медкарту. Я должна знать, за что плачу деньги.

Он долго смотрел на нее из-под очков, словно пытался на глаз поставить диагноз. Ответ был неожиданным.

– Дайте мне вашу сумочку.

Вика оторопела, не сразу поняв, что он хочет.

– Положите сумку на стол.

Вика подчинилась. Маков раскрыл сумочку и высыпал содержимое.

– Думаете, я с оружием пришла?

– Не исключено. Сейчас никому доверять нельзя. Я должен ощупать ваше тело.

– С ума сошли?

– Бросьте, мадам. Я сделал вам два аборта, и не стройте из себя недотрогу.

И опять она уступила. Как же им всем нравилось ее унижать. Мерзавцы!

Маков предложил Вике пройти с ним.

Комната запиралась на железную дверь, как любая современная квартира. В небольшом кабинетике без окон стояли несгораемые шкафы, закрывая собой все стены. Маков открыл один из них, и Вика увидела гору папок. Он быстро нашел нужную и положил ее на маленький столик.

– Вот ваше досье, мадам. Будем зачитывать?

– Пожалуй, не стоит. У вас как на Лубянке. Полные шкафы компромата.

– Не все, конечно, компромат. Всякого хватает. Каждый зарабатывает, как может. Времена трудные.

– Да. Я это уже слышала. С учетом того, что ваши клиенты – люди состоятельные, вы живете неплохо, а медицина – своего рода хобби, прикладная наука, помогающая заниматься основной деятельностью. Не страшно?

– Нет. У меня хорошая охрана. На этом наша аудиенция закончена. Вы и без того отняли у меня много времени. Конверт.

Он протянул руку.

Вика отдала ему деньги и вышла за дверь, но в коридоре ей преградили дорогу двое здоровяков, очень смахивавших на те самые несгораемые шкафы, но в белых халатах.

Она оглянулась. Маков стоял возле железной двери и улыбался.

– Проводите госпожу Любовскую до выхода.

Вика стиснула зубы. Понятно, что этот подонок не блефует. Он себя обезопасил со всех сторон. Очевидно, врагов у него хватает, и они ничего сделать не могут, если Маков до сих пор жив.

На работу она приехала с опозданием. Подруга уже ждала ее у кабинета.

– Тебе заняться нечем?

– Брось, Викуля. Что ты на меня злишься? Я тут причем?

– Это ты доложила Митьке о скандале с Уткиным?

– Да ты чего? И не думала. Как только ты ушла вчера, тут такое было. Уткин всех директоров собрал. Три часа в его кабинете совещались. Но боюсь, ему не повезло. Он хотел тебя уволить, но Громов и Миркин не согласились.

– Ты подслушивала?

– И без того понятно стало. Уткин злой как черт. Ты его жену видела?

Вика открыла свой кабинет, и они прошли внутрь.

– Жену? А при чем здесь жена?

– Странно. Она внизу у здания на лавочке сидит.

– Я заехала на машине в подземный гараж, а оттуда поднялась на лифте. Ты и ей накапала? И чего тебе, Наташенька, в жизни не хватает?

– Говорю тебе, что я тут ни при чем. Наверняка, это Катька, его секретарша, все подстроила. Она всем уже разболтала. Сучка! Уткин, небось, ей мозги запудрил, вот она и начала войну с конкурентками. Дура! Двадцать лет, а не может себе парня приличного найти. Верка-то Уткина из дома выгнала. Ходят слухи, что он в гараже ночевал. А сегодня приперся весь заклеенный в пластырях.

Вся рожа в белую полосочку. Здорово ты его разрисовала. Катька перед ним на задних лапках ходит. Чокнутая девка.

– Нормальная. Уткин – мужик безвольный, скоро она его охомутает. Правильно делает. За нашим шефом большие деньги стоят, и она это отлично знает. Смышленая девочка. А ты хочешь, чтобы она себе великовозрастного придурка нашла? Глянь на двадцатилетних сопляков. Умственное развитие как у пятиклассника. Образование того же уровня. Наркотики, кражи, грабежи, убийства, дискотеки, тусовки и ничего в карманах и за душой. Большая половина из них уже импотенты и смертники. Или ты думаешь, девочка этого не видит. Другие в армии калечатся.

Лишь десятая часть мальчиков с хорошим детством в институтах учится. Так они же нищие. Когда еще людьми станут. Карьеру-то десяток из сотни сделает, другие в грузчики пойдут. Вот и угадай. И кто на нее позарится из приличных парней? Она только требовать может, а взамен ноги раздвигать. Порядочный парень на нее не клюнет, Да и ей он не нужен. Девочка уже отведала сладкой жизни и вряд ли от нее откажется. Тоже наркотик. Уткин ее избаловал на свою голову.

– Ты права, Вика. Он ее к себе на дачу возит. Девочка неплохо устроилась.

А Лидка из техотдела мне рассказывала, будто видела Катьку в автосалоне. Она себе иномарку приглядывала. Лидкин муж там работает менеджером по продажам.

Пришла она как-то к нему в салон и наткнулась на Катьку. Та, правда, ее не видела. А муж сказал, будто девочка интересовалась «фольксвагеном-жуком» последнего выпуска. А тот двадцать пять тысяч зеленых стоит. Спрашивала, когда новые поставки будут, цвет ей нужен особый. Он ей ответил, чтоб пришла в конце месяца. Катька обрадовалась. Как раз, говорит, и деньги у меня в это время появятся. А где ей их взять?