Лекция геофизика длилась до тех пор, пока я окончательно не усвоил методику нанесения на чистый лист бумаги виртуальных магнитных бугров и впадин. Зато стены МГРИ я покинул не только с вожделенным магнитометром, но и с несколькими использованными магнитограммами, любезно представленными мне Леонидом для дополнительной домашней практики. С механиком Дмитрием расплатился прямо на месте и, разумеется, наличными. Что же касается платы за аренду прибора, то пообещал просто руководителю кафедры непременно сводить его по окончании своих работ в хороший ресторан. Возражений на мое предложение не последовало.

Когда настала пора идти на вокзал за билетами, меня вдруг охватил необъяснимый мандраж: все валилось из рук, тело налилось буквально свинцовой тяжестью, ноги неудержимо влекли к дивану. Не став противиться, я лег, по возможности расслабился и попытался понять причину столь странного поведения организма. Каких-то особых причин для волнения вроде бы не было: решение посетить монастырь я принял сугубо добровольно, никакими юридическими обязательствами себя не обременял. Поэтому недолгую предстоящую поездку в Энск мысленно попытался отнести к разряду самой заурядной туристической. «Съезжу, отдохну, – старательно успокаивал я себя, – подышу свежим воздухом. Полюбуюсь местными достопримечательностями, вволю накупаюсь в местной речке, свежего деревенского молочка попью… Ничего страшного со мной не случится. Чай, в обычный российский городок еду. Ну да, добираться придется с пересадками, так разве ж мне привыкать? Прорвусь!..»

«Накачав» себя подобным образом, я решительно вернулся в вертикальное положение и принялся за сборы. Собирался тщательно. Прежде всего, как обычно, составил два списка: в первый внес все, что должно было помочь мне справиться с поставленной задачей, а во второй – предметы одежды, гигиены и прочие бытовые мелочи. Снаряжение тоже отбирал придирчиво, но в итоге все равно образовались два рюкзака и сумка. Прикинув их на вес, я поначалу даже крякнул от натуги, однако выкладывать ничего не стал. Решил, что лучше немного попотеть, чем в самый ответственный момент оказаться вдруг без какой-нибудь нужной мелочи.

Покончив со сборами, выключил в квартире все, что выключалось и, обвешав себя поклажей, двинулся на вокзал. Ну а дальше все пошло как по накатанным рельсам: метро, перрон, вагон, кивок пожилой проводницы, полка в плацкартном вагоне. Ближе к ночи я выпил стакан чая и, отказавшись играть с соседями по купе в «подкидного», завалился спать: решил отдохнуть перед полным неизвестности грядущим днем. Желанный сон однако долго не приходил: меня то накрывало пронизанной тревожными видениями полусонной волной, то бросало в жар от страха, что я проспал свою остановку. Пищали измученные летней духотой маленькие дети, звенели ложки в пустых стеклянных стаканах, жалобно скрипели вагонные колеса…

Ночь тем не менее пролетела мгновенно, и только электрический писк походного будильника заставил меня открыть глаза. По счастью, вовремя. Едва я успел натянуть одежду, как поезд нервно задергался на стрелочных переходах, явно уже приближаясь к станции. Из-за плотного предутреннего тумана видимость за окном была практически нулевой: вагон осторожно крался мимо каких-то мрачных, похожих на элеваторы строений, готовясь вот-вот замереть окончательно. Подхватив свой багаж, я ринулся в тамбур. Заспанная проводница, приглаживая на ходу всклокоченную прическу, грубо протиснулась мимо меня и принялась отпирать дверь, не попадая спросонок ключом в замочную скважину.

– Стоянка – одна минута, – хмуро буркнула она, справившись наконец с замком и распахнув дверь.

– Спасибо, что предупредили, – столь же «любезно» ответил я, – иначе я точно не успел бы выйти.

Спустившись на плохо забетонированную дорожку, начал озираться по сторонам, желая как можно скорее сориентироваться в незнакомом месте. Тут очень кстати мимо просеменила навьюченная баулами женщина, и я пристроился следом, надеясь, что она выведет меня к зданию вокзала. Мой расчет оправдался: уже спустя пару минут я стоял перед одноэтажным зданием с черепичной крышей, на фронтоне которого красовалась вывеска с надписью «Кондилово». Толкнув входную дверь, оказался в небольшом сумрачном зале ожидания, где на стенах пылились плакаты времен «развитого социализма», а на нескольких жестких скамейках дремали порядка шести-семи пассажиров. Опустился на ближайшую скамейку и я. Соседкой оказалась закутанная в платок девушка, то и дело поглядывавшая на ручные часики. Я негромко кашлянул, дабы привлечь ее внимание, и она тотчас повернулась в мою сторону.

– Извините за беспокойство, – как можно дружелюбнее улыбнулся ей я, – не подскажете, когда пойдет автобус до Энска?

И без того огромные глаза девушки расширились еще более.

– А отсюда «пазики» только до Черничино и Линёво ходят!

– Тогда как же мне попасть в Энск? – обескураженно спросил я.

– Вам надо было до станции Деребнёво доехать, – жалостливо покачала головой девушка. – Вы просто чуть раньше с поезда сошли…

– Но, судя по карте, отсюда до Энска самое короткое расстояние, – возразил я, не желая мириться со столь обидным проколом. – Вы, наверное, сами просто не в курсе.

– Это я-то не в курсе?! – снова округлила глаза соседка по скамейке. – Да я в Энске без малого двадцать пять лет прожила! Впрочем, если вы не торопитесь, можете подождать до обеда: в два сорок семь здесь останавливается 48-й поезд. Доедете на нем до Деребнёво и к вечеру точно попадете в свой Энск.

– Если бы он был мой, – вздохнул я, обреченно откидываясь на спинку скамьи, – вряд ли я дорóгой тогда ошибся бы.

– К родственникам едете? – после недолгой паузы поинтересовалась девушка, решив, видимо, хоть как-то отвлечь меня от грустных мыслей.

– Нет, на работу, по приглашению, – охотно отозвался я, радуясь, что в гнетущей атмосфере зала ожидания звучит хоть один живой, да к тому же весьма приятный голосок.

– Пригласили, не сообщив верной дороги? – почти по-детски хихикнула она.

– Думаю, это я сам допустил оплошность, – покаянно развел я руками. – Мне следовало бы еще раз списаться с принимающей стороной для уточнения всех деталей, но ведь у нас, писателей, всегда столько всего в голове крутится, что поневоле некоторые моменты иной раз упускаешь…

– Так вы писатель?! – восторженно воззрилась на меня девушка. – Самый настоящий?

– Настоящий, – скромно кивнул я. – Но, как видите, толку от этого немного. Вместо того чтобы подъезжать сейчас к Энску, сижу вот здесь и…

Закончить фразу я не успел, поскольку в этот момент распахнулась одна из дверных створок, и в зал ожидания стремительно вошел высокий мужчина в сапогах и мотоциклетном шлеме старого образца.

– Дедушка, – мгновенно вскочила с места девушка, – ну наконец-то!

Она подбежала к мужчине и, пока помогала ему стаскивать с головы явно тесноватый для него шлем, я невольно залюбовался ее стройной гибкой фигуркой. «Вот кого надо на столичный подиум выводить! – подумалось мне. – Так нет: понабрали сплошь швабр костлявых. А здесь вон какие красавицы пропадают!..»

Меж тем мотоциклист и девушка приблизились к моей скамейке, и я тотчас поднялся, готовясь распрощаться с дамой по всем правилам.

– Никак, Танчик, ты себе ухажера завела? – пробасил мужчина, критически оглядывая меня с головы до ног. – А что? Вроде ничего, солидный парень…

– Ой, дедушка, – отмахнулась явно засмущавшаяся селянка, – опять ты в своем репертуаре! Это мой случайный знакомый, он из Москвы, писатель…

– Александр Григорьевич, – счел долгом представиться я.

– Вообще-то Александр ехал в Энск, – продолжила девушка, – но по ошибке сошел с поезда чуть раньше…

– Не иначе, бес попутал, – степенно проговорил мужчина. – Тогда, может, возьмем его с собой? А что? Довезем до наших Лисовок, а дальше он до Энска либо на катере доберется, либо пешком до моста дойдет.

– Но ты же писал, что мост еще по весне снесло, – удивилась красавица.