— Нет, я вовсе не считаю вас дерзкой, — ответил Коби, глядя с улыбкой на ее оживившееся лицо. — Позвольте поблагодарить вас, леди Дина, за оба ваших комплимента, тем более что я был невнимателен к вам. Я не спросил, предложили ли вам выпить чаю после долгой дороги. Должен ли я позвать горничную?
— И да, и нет, — весело откликнулась Дина. — Да, я пила чай, и нет, больше не хочу.
Рядом с ним она чувствовала себя совершенно раскованной. Казалось, он готов ее выслушать. На мгновение ей захотелось обладать такой же прекрасной внешностью и такими же безукоризненными манерами. В сравнении с ним даже Виолетта выглядела слишком суетливой. Каково это, знать, что ты совершенство? Смогла бы она вести себя с таким непринужденным спокойствием, если бы была ему ровней?
Позже Дина посмеялась над своими глупыми мыслями. Никогда ей с ним не сравниться. Скорее рак на горе свистнет, — как говаривала в подобных случаях ее старая нянюшка.
— Что ж, значит, разговор о чае отпадает, — так же весело ответил Коби. — А как насчет погоды? Может, побеседуем о метеорологии? Похоже, здесь это излюбленная тема. К примеру: как вы думаете, завтра будет так же солнечно, леди Дина? Или вы позволите задать вам более личный вопрос, чтобы выяснить, для чего вы пришли в библиотеку?
— Конечно, позволю, — серьезно ответила Дина, усаживаясь, чтобы и он мог сесть, — тем более, что на мой вопрос о библиотеке вы ответили. Полагаю, я должна отплатить вам той же монетой. Па, то есть профессор Фабиан, рассказывал, что покойный лорд Кенилворт собрал огромную коллекцию мемуаров и документов о выдающихся политиках за последние три столетия. Если я смогу когда-нибудь изучать историю в Оксфорде, было бы неплохо для начала внимательно прочитать документы и сделать выписки.
Да, леди Дина Фревилль действительно пошла в отца и оказалась кукушонком в гнездышке Рейнсборо. Коби сильно сомневался, что Дине разрешат поехать в Оксфорд. Виолетта этого не допустит.
— Разумная мысль, — с одобрением заметил он. — Чтобы составить правильное представление о прошлом, нет ничего лучше изучения первоисточников. Поздравляю вас, леди Дина, не многие студенты это понимают.
«Боже правый, этот американский дикарь говорит в точности как Па! Неужели он с Виолеттой и Рейни ведет такие же ученые беседы? Вряд ли».
— Многие ли американцы согласятся с вами, мистер Грант? Как вы думаете, много ли общего у государственных деятелей в Америке и у нас? Вы со многими политиками знакомы? Я слышала, Нью-Йорк совсем не похож на Вашингтон.
— Нет, конечно, — согласился Коби, снова взглянув на Дину изумленными глазами, и от этого взгляда у нее почему-то закружилась голова. Тронутый ее искренним любопытством, Коби рассказал несколько анекдотов об американских политиках и рассмешил ее.
— Похоже, единственная разница между вашими и нашими политиками, — подытожила Дина, — состоит в том, что у ваших больше прямолинейности, а у наших — лицемерия. Мне всю жизнь говорили, будто Кристофер Фревилль, первый лорд Рейнсборо, получил свой титул за какие-то дипломатические заслуги во времена правления Карла II. Но однажды Па сказал мне, что это полная чепуха, и объяснил, в каких документах можно найти подлинную историю. Кристофер был собутыльником короля Карла, — сообщила она с веселым блеском в глазах. — Королю были свойственны весьма пагубные привычки, хотя, по-моему, теперешний принц Уэльский недалеко от него ушел.
Она никогда бы не осмелилась произнести подобную ересь при Виолетте, но рядом с Коби ее почему-то так и тянуло на вольности.
— При дворе он был пустым местом, обычным камергером. Однажды король отправился на прогулку (а Па говорил, что он очень любил гулять), и начался сильный дождь. На короле был легкий плащ, а на Кристофере — плотный. Он увидел, что король промок, и предложил поменяться плащами. Тем же вечером они напились, и король пообещал Кристоферу в знак благодарности любую милость. Кристофер ответил, что дарит королю свой плащ в обмен на графский титул. Король рассмеялся и сказал: «Раз ты спас меня от дождя, быть тебе лордом Рейнсбороnote 3». Кристофер был обычным шалопаем — не дипломатом и не политиком, как называли его потомки. Король Карл II сделал его графом в шутку. Прошу вас, не рассказывайте об этом Виолетте, она не оценит.
«Это уж точно», — подумал Коби, благодарный Дине за то, что она поделилась с ним этой занятной историей.
Немного позже он обнаружил, что Виолетта воспринимает свою единоутробную сестру слишком серьезно. После часа увлекательной беседы дверь библиотеки распахнулась, и вошла Виолетта, великолепная в своем платье цвета чайной розы.
Коби и Дина, смеясь, играли в шахматы на инкрустированном столике возле окна. Дина обнаружила, что мистер Грант играет даже лучше, чем Па. Впрочем, Виолетту раздражало и их занятие, и мистер Грант, и Дина.
Особенно Дина.
— Вот ты где, Коби, — заявила она, подплывая к ним, словно галеон под всеми парусами, — в библиотеке. Тоже мне место нашел! Ты пил чай?
Она в ярости взглянула на доску, где черные ферзь и король пытались зажать в угол белого ферзя Дины.
— Ты же в безвыходном положении, дорогая, — насмешливо протянула Виолетта и небрежным движением руки смахнула с доски фигуры. — Ой, простите, — все с той же насмешкой воскликнула она, — но правда, Дина, эту партию не стоит и продолжать. А теперь почему бы тебе не подняться наверх и не переодеться в более приличное платье: то, что сейчас на тебе, больше подходит для детской, чем для гостиной. Да, и не забудь поблагодарить мистера Гранта, за то что он взял на себя труд развлекать тебя.
Говорила она таким тоном, словно Дина была капризным трехлетним ребенком, а Коби — ее пожилым дядюшкой.
Коби, не знающий, то ли злиться на Виолетту, то ли посмеяться над ней, с огорчением понял, что любые попытки утешить бедную девочку приведут лишь к более жестоким нападкам со стороны Виолетты, и решил промолчать.
Дина, густо покраснев, встала и направилась к выходу. Впрочем, она понятие не имела, во что ей переодеться — ни одно из ее платьев Виолетта не одобрит. Сестра никогда не забывала напомнить ей о том, какая она уродливая, неуклюжая и глупая… особенно глупая.
— Д-д-да, — запинаясь, буркнула она. Девушка нагнулась, чтобы поднять белого ферзя, закатившегося под стол, а когда выпрямилась, мистер Грант бережно взял фигурку у нее из руки и поставил на доску.
— Мы еще поиграем, — серьезно сказал Коби, не сводя с нее своих удивительных синих глаз. Ради ее же блага он не осмелился ничего добавить. Иначе Виолетта получила бы новый повод для раздражения.
Дина понятия не имела, почему Виолетта смотрит на нее с такой ненавистью.
Она бессвязно пробормотала:
— Незачем, благодарю вас… мистер Грант… я и в самом деле плохо играю… должно быть, вам скучно со мной.
Коби застыл на месте: опасный признак, хотя обе женщины не догадывались об этом.
— Ну что вы, леди Дина, мне не было скучно с вами. Напротив, я испытал огромное удовольствие.
Виолетта раздраженно притопывала ногой, пока Дина, красная, как рак, и неспособная связно ответить мистеру Гранту, не вышла из комнаты.
Не успела дверь закрыться, как Виолетта гневно воскликнула:
— Я испытал огромное удовольствие! В самом деле, Коби, нечего было так расшаркиваться перед девчонкой. Хватило бы и простого «спасибо».
Неужели она ревнует к Дине? Но почему? До прихода Виолетты Дина была интересной и веселой собеседницей, но по ее последующему поведению ясно, что Виолетта не впервые обращается с ней с подобной жестокостью. Все ее очарование мгновенно исчезло.
Неприязнь Коби к Виолетте росла с той же скоростью. Он решил защитить несчастного ребенка. Дина напомнила ему другую девушку, которую однажды, много лет назад, он тщетно пытался спасти. Даст Бог, он сумеет помочь Дине хотя бы на то время, пока будет гостить в Мурингсе.
