—Ну!.. — не зная, что ответить, Серёга просто махнул рукой. — Набирай, сколькоунесёшь, и проходи в дом на кухню, в эту дверь и налево!

Самон вошёл в дом и, открыв шкафчик в прихожей, достал с верхней полки оставленныйему в госпитале Михой мобильный телефон. Он был разряжен. Сергей воткнул втелефон и в розетку зарядочный шнур и отправился на кухню.

Холодильникбыл пуст, пятидневной давности открытый пакет с творогом составлял единственноеего содержимое, если не считать банку горчицы и пяток яиц на дверце. Сергейпонюхал творог, поморщился — соседским курам еще, наверное, сойдёт…

Достализ шкафа пачку спагетти, банку томатной пасты, консервы «Кальмар в собственномсоку». Поставил на плиту кастрюлю с водой для макарон, сковородку с налитым внеё растительным маслом, по-армейски быстро почистил и покрошил в сковородукрупную луковицу. С плиты раздалось шкварчанье и потёк сладковатый запахжареного лука.

—Так, а куда мой яблочный грызун запропастился? — вдруг вспомнил о Даше Серёга.— Неужели и впрямь последнюю корзину приканчивает?

Онвышел на веранду и остановился, созерцая открывшееся его глазам зрелище —девушка спала, свернувшись калачиком в большом старом «сталинском» кожаномкресле, сжав в тонких пальцах надкусанное яблоко.

—Ребёнка сморило! — отметил про себя Сергей. — Очевидно, защитная реакцияорганизма — не хилую нагрузку получила её психика за последние сутки! Ладно,пусть спит, пока…

Он,стараясь не шуметь, тихонько вышел обратно на кухню, осторожно прикрыв за собоюдверь. Лук уже начал подрумяниваться. Сергей открыл банку консервированныхкальмаров, вывалил содержимое на пластиковую разделочную доску, мелкопошинковал и сгрёб в сковороду нарезанные кусочки. Шкварчанье усилилось. Сергейприкрыл сковородку крышкой, вывалил в миску несколько ложек томатной пасты, залилпарой стаканов воды, посыпал сверху приправой из пакетика и начал вилкойразмешивать содержимое миски в однородную массу. Когда консистенция жидкостипоказалась ему удовлетворительной, Сергей вылил содержимое миски в шкварчащуюсковороду и, размешав, вновь закрыл крышкой и уменьшил высоту пламени вконфорке. Вода в кастрюле уже закипела, пора было бросать макароны. Сергейвскрыл прозрачную упаковку, высыпал в кипящую воду чайную ложку соли, затем,помешав воду шумовкой, ссыпал в неё длинные тонкие соломинки спагетти. Присевна табуретку, он дождался, пока макароны сварятся. Время пролетело незаметно,без мыслей, без ожидания чего бы то ни было. Серёга просто сидел и молча ощущалза стеной присутствие в глубине помнящего ещё «апокалипсис» ХХ съезда компартиикресла этого свернувшегося котёнком в клубочек хрупкого беззащитного существа,непонятным образом влетевшего в его жизнь, словно тополиная пушинка в открытуюнастежь форточку.

—Ну ладно, хавчик почти готов, пора будить грызуна! — Сергей слил сквозь дуршлагспагетти, выключил конфорку под сковородой с уже готовым соусом, затем вышел наверанду, подошёл к безмятежно спящей девушке, присел рядом с ней на корточки иприслушался к её ровному, тёплому дыханию.

Векидевушки периодически чуть-чуть вздрагивали, губы слегка приоткрылись во сне,прядь её густых, несколько спутанных белокурых волос распушилась по щеке,ниспадая к тонкой, с почти прозрачной белой кожей, шее.

Сергеювдруг мучительно захотелось поцеловать Дашу — не страстно, не вожделенно, неплотски, а как-то особенно целомудренно, нежно, словно родного, вернувшегосяпосле долгой разлуки дитёнка — хрупкую радость стосковавшегося без любвиодинокого солдатского сердца. Сергей понял, что он не сумеет так поцеловать, несможет не разбудить и не испугать своим непрошенным проявлением сердечногочувства и без того измученную пережитыми страхами девушку. Он неглубоко,осторожно вздохнул.

—Дашонок, подъём! — Сергей тихонько пощекотал девичий нос её же собственнойпрядью волос.

Девушкапоморщилась, чихнула, встряхнув головой, открыла глаза и, увидев напротивсвоего лица улыбающееся лицо Серёги, также улыбнулась в ответ.

—Привет! С пробуждением!

—Спасибо! — несколько смутилась Даша. — Я как-то случайно заснула… Ой! Это чемтаким вкусным пахнет? — девушка приподнялась, принюхиваясь к проникшему сквозьоткрытую дверь из кухни запаху Серёгиной стряпни.

—Это блюдо называется «Итальянский отдых», типа, итальянцы отдыхают –засмеялсяСерёга, одновременно отметив про себя, что он уже забыл, когда смеялся такрадостно и непринуждённо. — Пошли, синьора с надкушенным яблоком, лопатьпроизведение спецназовской кулинарии!

—Пошли-пошли! — соскочила девушка с кресла, уцепившись за протянутую Сергеемруку. — Ой, Серёжа, я, оказывается, так проголодалась!

Онивошли в кухню, по советской традиции совмещающую в себе обязанности и столовойи кают-компании.

—Как у тебя тут уютно-о! — протянула Даша, с восторгом оглядываяпродизайнированное ещё покойной тёткой в деревенском стиле просторноепомещение. — Красиво, как в кино!

—Это ещё тетя Лиля украшала, — отозвался Сергей, — она любила все эти народныерушники, корзинки, туески берестяные, собирала их долгие годы. Теперь, вот, я вэтом всём здесь живу…

—Серёжа! А давай я подежурю! Где у тебя тарелки, вилки с ложками?

—Да ладно! Садись за стол, почувствуй себя настоящей гостьей, мне быстрей самомувсё поставить, чем показывать, где всё лежит, — улыбнулся Серёга, — а ты вследующий раз подежуришь!

—Хорошо! Только, чур, я посуду помою!

—О’кей! Договорились, посуда твоя, — согласился Сергей, ловко расставляя настоле тарелки, кастрюлю и сковородку с кальмарным соусом, раскладывая вилки иложки.

—Серёжа! — осторожно промолвила девушка. — Ты не будешь против, если я передедой молитовку коротенькую прочитаю?

—Читай на здоровье! — согласился Сергей. — Вон в углу тёткина икона висит,кажется, «Несгораемая ветвь» называется… Вроде, от пожара, что ли!

—«Неопалимая купина», Серёжа, — осторожно поправила его Даша. — Так Матерь Божьюназывают, потому что Она вместила в себя огонь Божества и осталасьнеповреждённой из-за своей святости и чистоты. А сама «неопалимая купина»переводится как «несгораемый куст», этот куст пророк Моисей в пустыне видел, ис ним Сам Бог из пламени того куста разговаривал! А куст горел, но не сгорал!Потому и — «неопалимая купина»!

—Этому тебя тоже отец Леонид научил? — с лёгкой улыбкой спросил Серёга.

—Ну да! Батюшка Леонид! Я в детской Библии прочитала, которую он мне дал!

—Тогда читай свою молитву и давай есть, пока не остыло всё!

—«Очи всех на Тя, Господи, уповают, — начала Даша, перекрестившись и глядя на«Неопалимую Купину», — и Ты даёшь им пищу во благовремении, отверзаеши Тыщедрую руку Твою и исполняеши всякое животно благоволения!» Господи! Благословинам пищу и питие! — девушка с серьёзным видом перекрестила стоящую на столееду.

Сергей,посмотрев на девушку, тоже несколько неуклюже перекрестился.

—Как всё вкусно! — Даша по-детски радовалась простому удовольствию, получаемомуот еды. — Где ты научился так вкусно готовить, Серёжа?

—Да это так, на скорую руку, — отозвался, подкладывая девушке добавки, Сергей, —у меня мама хорошо готовила, а отец ещё лучше! Он очень любил готовить всвободное время, хобби у него было такое! А я любил помогать ему, когда ончто-нибудь делал: готовил или мастерил что-то по дому — он меня многому научил!

—А кто у тебя папа, — спросила Даша, аккуратно собирая вилкой рассыпающиесяскользкие от соуса макаронины, — он жив сейчас?

—Умер несколько лет назад, через пару месяцев после смерти мамы, — Сергейперестал есть и посмотрел в окно на желтеющие листья осенних деревьев. — Мама уменя молодая умерла, в сорок семь лет, от рака. Отец её очень любил, ухаживалза ней, как самая лучшая сиделка, до последнего её вздоха. А когда она умерла,он загрустил, ушёл в себя, часто ходил гулять на Патриаршие Пруды, сидел налавочке, где они с мамой познакомились в молодости. Там его и обнаружили, натой лавочке, думали, что заснул — стали будить, а у него сердце остановилось;врачи написали «сердечная недостаточность», хотя он никогда сердцем не болел.Он у меня военным был, в космических войсках инженером-электронщиком, их тамрегулярно врачи обследовали. Отец хотел, чтобы и я пошёл в военные электронщикипо его стопам, но я выбрал спецназ, разведку. Мне «зелёнку» топтать показалосьинтересней, чем за пультом штаны просиживать. Вот и топтал почти десять лет,пока не ранило в позвоночник…