– Вот это компания! – обрадовался первый, когда мы повернули в их сторону.

– Глянь-ка опять перевёртыш! – подхватил второй. – Смотри, какую девку зацепил!

– Ага, скоро надуется от гордости!

Они заржали, довольные шутками, а я предательски покраснел.

– Разговорчики на посту! – строго скомандовала Оксана.

Стражники вытянулись по стойке смирно, но быстро сообразили, что к чему и снова выпятили животы. Толстые рожи исказила злоба.

Охотница на вампиров сделала уверенный шаг:

– Нас ожидает комендант, разойдись!

Но перед ней скрестились вспыхнувшие синим пламенем алебарды. В суженных глазах стражников мелькнуло алчное желание.

– Стоит обыскать эту длинную, – зубоскалил первый.

– С пристрастием! – добавил второй, нагло разглядывая Оксану.

Услышав грохот, я повернул голову. Евлампий превращался в боеголема. Маленькие ноги на глазах развалились на сотню крошечных булыжников и завертелись в водовороте осколков. В каменном вихре проскакивали малюсенькие молнии. Руки удлинились. На месте разлетевшихся ладоней открылись огненные жерла, из которых повалил пар.

Этого ещё не хватало. Надеюсь, он не начнет стрелять. Единственный, кому он навредит, это я.

Вмешаться голем не успел. Охотница выхватила длинное, похожее на совиное, перо и резко провела по лбам стражников. Которые, в тоже мгновение, рухнули к нашим ногам.

– Вперёд! – крикнула Оксана и, распахнув дверь, вбежала внутрь.

Нам, а точнее мне, ничего не оставалось, как броситься следом. Голем на моём плече полностью превратился и с присущим ему твердолобием выискивал новую цель.

Я даже не успел разглядеть комендатуру, боясь отстать от охотницы на вампиров. Мы пронеслись по широкой лестнице с толстыми синими перилами и балясинами в виде морских коньков. Оксана распахнула двухстворчатую дверь с большой морской раковиной на которой отпечаталось, сияющее перламутром слово «КОМЕНДАНТЪ», и мы ворвалась в приёмную.

Охотница на вампиров взяла комендатуру приступом. Я лишь успевал отгонять зверские картины расправы, которым нас предадут в гильдии Водолюбов за такую, мягко говоря, вольность. А вот голем, в отличие от меня, не беспокоился с кем сражаться и что осквернять. Судя по воинственному виду, он готов к любому неравному бою. Что возьмешь с фанатика!

В приёмной с наполовину задёрнутыми тёмными шторами и пыльными полками заваленными свитками, нас встретила самая настоящая ведьма. До сих пор ни разу не видел чёрных колдуний, но они должны выглядеть именно так. Старая сморщенная бабка с всклокоченными седыми волосами, не знающими расчески. С маленькими злыми глазками, огромным крючковатым носом и безгубым ртом с торчащим жёлтым клыком.

– Что она делает в гильдии Водолюбов? – пробормотал я, и невольно задрожав, отступил к двери.

– Их всегда секретарями берут, – хрипло ответил голем. – Через таких не прорвёшься!

Это уж точно! Все боятся ведьм. А вот ей, судя по скучающе-брезгливому выражению лица, плевать и на нашу странную компанию, и на наш воинственный вид.

– По записи? – спросила она неприятным скрипучим голосом.

– Мы хотели бы увидеть коменданта, – отдышавшись, заявила Оксана.

Ведьма подняла крючковатый палец, указывая на стену за своей спиной. Там висел портрет пожилого мужчины с круглым лицом и глубокими залысинами.

– Посмотрели?

Голем зашипел, продувая стволы перед стрельбой.

– Извините, – начала Оксана, – вы нас неправильно поняли, нам необходима аудиенция у глубокоуважаемого господина коменданта. Вопрос междумировой важности!

Ведьма чуть приподнялась, словно хотела заглянуть внутрь Оксаны и уточнила:

– То есть без записи?

Охотница оглянулась, ожидая от нас поддержки или подсказки, и, не найдя их, наклонилась к столу.

– Отдельный мир! – одними губами выговорила она.

Вздрогнули все, даже ведьма. Голем аж вернул себе ноги с руками, чтобы схватиться за голову.

Оксана закатала рукав платья и показала красную отметину в виде перекрещенных мечей. Метку знал даже самый пьющий гном в самой глухой, глубокой пещере самого отдаленного мира. Так помечали защитников.

– Проходите! – вымолвила ведьма, взмахнув костлявой рукой.

Тяжелая двухстворчатая дверь в кабинет портового головы, обитая зелёной пупырчатой кожей, распахнулась сама собой.

Комендант полулежал в кресле-качалке придвинутой к пылающему камину. Его покрытые пледом ноги, безвольно качались то дотрагиваясь, то отскакивая от старого, затёртого до дыр ковра. Даже в тёмной комнате, в отблесках золотого пламени, он выделялся смертельно бледным пятном. В нашу сторону даже не повернулся, прокряхтев:

– Готов оказать посильную помощь защитнику.

– Господин комендант, мне нужна сторожевая грамота вампира по прозвищу Эстет.

– Что-то ещё?

– Нет, господин комендант.

– Хорошо, вы получите всё, что угодно. Кхы-кхы! Не зная брода, не лезь в воду, так у нас говорят. А теперь закройте дверь, мне холодно.

Мы отступили в приёмную и створки тут же сомкнулись, мягко стукнувшись друг об друга. Ведьма копалась в бумагах, а я не решался посмотреть в сторону Оксаны. Евлампий тоже молчал.

Сто лет назад из Отдельного мира пришли поглотители магии. Началась жуткая и бессмысленная бойня! Поглотители не брали пленных и не сдавались сами. Не нуждались в городах и сокровищах. Они жаждали только магическую энергию. Пили её, и не могли насытиться. Всё, что тысячелетиями создавалось чудодейственными заклинаниями, распадалось в прах. Всё, в чём жила магия – умирало. Рассыпались величественные дворцы, скрепленные силой чар. Иссыхали дивные фонтаны. Гибли плодоносные сады. Волшебная брусчатка обращалась в пыль. Всё до чего дотягивались ненасытные чудовища превращалось в безжизненную пустоту. Студиозусы в академии шепотом пересказывали друг другу, что поглотителям невозможно противостоять. Их прожорливые глотки втягивали боевую магию, без вреда перемалывая молнии, вихри и камнепады, заедая огненным дождем и ледяными глыбами. Они ломали и крушили волшебное оружие, раздирая в клочья самих чародеев. Миры, во всём опирающиеся на колдовство, в растерянности отступали перед врагом.

Когда поглотители вторглись в Чёрную Империю, мир покинули все, кроме оборотней. Мы остались и приняли бой. У нас никогда не было магии, только когти, клыки и дикая ярость. Мы не хлипкие чародеи, а могучие воины, самые сильные в тридцати мирах. В резервации рассказывали, что мы набросились на рогатых чудовищ и погнали прочь. А когда поглотители улепётывали, сверкая мохнатыми пятками, к нам присоединились чародеи. Потом правда оказалось, что мы всего лишь помогали, а вовсе не остановили вторжение.