Зуля торжествующе уставилась на Заваркиных.

– Ой, да брось! – отмахнулась Анфиса. – Неужто на нашего усатого господина бочку покатишь?

Зуля пожала плечами и улыбнулась.

– Я на вашу помощь рассчитывала, – призналась она, – я туда завтра поеду.

– Я так и знал! – ткнул в нее пальцем Вася. – Год о нас не вспоминала, а как помощь понадобилась, ты тут как тут!

– У него это больная тема, – Анфиса улыбнулась и похлопала брата по плечу, – ему вечно кажется, что его все используют! В голову-то не приходит, что страшновато к нему без повода сунуться. Даже позвонить неловко…

Вася за прошедший год набрал килограмм десять мышечной массы и обзавелся мотоциклом. К мотоциклу прилагался гардероб из черной кожи, бритая наголо макушка и взгляд исподлобья. Из своего сурового образа он выпадал лишь в очень тесной компании, и никому в здравом уме не приходило в голову набрать его номер, чтобы почирикать о насущном. Только по делу!

– Ой, да ладно, – Вася кокетливо махнул рукой и побрел открывать шампанское.

Анфиса со значением посмотрела на Зулю.

– Я могу поехать с тобой, – сказала Заваркина непринужденно, – мне совсем нечем заняться.

Ее брат стоял к ним спиной, возясь с пробкой от шампанского, и потому не видел, как тон Асиного голоса контрастирует с ее напряженным лицом. Она буравила взглядом Зульфию и даже закусила губу.

– Твоя обязанность сидеть дома и жарить мне котлеты, женщина, – заявил Заваркин, залихватски хлопнув пробкой.

Он вернулся к ним с открытой бутылкой, из горла которой еще поднимался дымок, и сладко пахнущая пенная жидкость потекла в подставленные бокалы.

– Вот и сижу в плену у неблагодарного брата, – притворно вздохнула Анфиса, мигом разжав челюсти и выпустив из себя легкий смешок.

– Зато смотри, как здорово вы живете, – Зульфия повертела головой и, не увидев ничего примечательного вокруг, посмотрела наверх.

Над стойкой висели бокалы всех сортов.

– Мы много пьем, – усмехнулась Анфиса, проследив за ее взглядом.

– Нам нескучно, – сказал Вася, зачем-то выдавливая лайм себе в шампанское.

– Кому как… – протянула Анфиса тихо.

Зуля поедала виноград из большой вазы и разглядывала хозяев дома. Что между ними происходит? Откуда взялись эти феодальные взгляды на свободу женщины?

– У меня вообще-то есть идея, как ее развеселить… – протянул Вася, бросив улыбку Зуле.

– Я не буду сниматься голой! – отрезала Анфиса. Зульфия прыснула.

– А за пять шоколадок? – рассмеялся Вася. Его сестра отрицательно покачала головой. – А за это?

Он нагнулся, достал из черного непрозрачного пакета, что ютился у его ног, прямоугольную коробку и поставил ее на столешницу. Зульфия, увидев то, что написано на крышке, ахнула.

– Это же «Пигаль»! – улыбнулась Анфиса, открыв коробку. – Классика!

В коробке лежали очень изящные и безумно дорогие туфли. Черные, лакированные, на тонкой двенадцатисантиметровой шпильке, с красной подошвой. Анфиса достала одну, надела на ногу и залюбовалась, склонив голову. Зульфия тоже не отрывала взгляда от безупречно гладкой кожи и даже забыла про бокал, что держала в руках. Шампанское тонкой струйкой вытекало из него на стойку, образуя липкую лужицу.

Анфиса надела вторую туфлю и метнулась к зеркалу у двери. Туфли были безупречны и в сочетании с ее классическими джинсами, безразмерной футболкой и экстремально короткой стрижкой определенно давали перца!

Заваркина стянула с вешалки кожаную куртку в металлических заклепках.

– Модель! – завистливо протянула Зульфия.

– Я, конечно, проститутка, – восхищенно сказала Анфиса, вернувшись к столу, – но я приду завтра в пять!

– Идет, – ухмыльнулся Вася и отпил из своего бокала глоток победителя.

– Ах да! Прихвати завтра в Дубный фотоаппарат! – вдруг вспомнила Зуля.

Вася ткнул в нее пальцем и скорчил зверскую рожу.

– Я знаю, что злоупотребляю, – заныла Зульфия, – но мне правда надо…

– Чего ты вдруг взялась сама копаться в водоканальных делах? – спросил Вася, глядя, как Анфиса рассеянно поглаживает лакированную кожу туфель. – У тебя же подчиненные есть! Или они еще не научились грамотно троллить высокопоставленных лиц?

Зуля молчала. Она никак не могла выразить словами то чувство, которое подвигло ее вылезти из редакторского кресла и отправиться в поля.

– Во имя справедливости… – напыщенно начала она.

Вася скептически хмыкнул, Ася на секунду оторвалась от своих ног и с любопытством взглянула на Зулю.

– Ну ладно, скажу правду, – сменила тон Зульфия и опрокинула в себя остатки шампанского, – я хочу большего, чем имею сейчас! Я хочу…

– Можешь не продолжать, – ответила Анфиса, вернувшись к созерцанию своих ног, – мне понятны твои чувства. Можно я завтра возьму старый «Кэнон»?

Вася проигнорировал просьбу, прикинувшись глухим. Анфиса скривилась. Она соскочила с высокого стула, грациозно процокала к большой коробке в дальнем углу, в которую были аккуратно сложены профессиональные фотокамеры, и присела на корточки, выискивая что-то на самом дне.

– Зачем ты ее голой заставляешь сниматься? – вполголоса спросила Зуля.

– Не заставляю, – хитро улыбнулся Заваркин, – но если не попросить у нее ничего взамен, она на шею сядет. Потребует кабриолет и наркотиков.

Зуля рассмеялась.

– И потом… – Заваркин с хрустом потянулся, – смотри, какая фактура пропадает!

– Прекратите шептаться, – велела Анфиса, возвращаясь с камерой в руках. – И кабриолет я не хочу. Я хочу черный, наглухо тонированный внедорожник, чтобы так, лихо… вжууух!

И бутылка рома, и шампанское расплющили их настроение. Когда вечер превратился в ночь, захмелевшую Зульфию оставили ночевать на диване. У нее не было сил возразить, и, накрывшись пледом с головой, она провалилась в прерывистую алкогольную дрему – противный бесполезный полусон, когда непонятно, спишь ты или бодрствуешь, и всё вокруг кружится. Прошло минут пятнадцать или, может, полчаса, и Зуле пришлось открыть глаза, стянуть с головы плед и задышать глубоко и размеренно. Она боролась с тошнотой.

– Она спит давно, – раздался Васин шепот.

Зуля аккуратно повернула голову. Заваркин сидел на разобранной постели, голый по пояс, и гладил сестру по спине. Анфиса, подтянув колени к подбородку, примостилась на самом краю, отвернувшись от брата. Из одежды на ней остались только туфли.

– Отвали! – Заваркина передернула плечами.

– Брось! – Вася наклонился и заскользил губами по ее голой спине, награждая поцелуем каждый позвонок. – Ты же тоже хочешь…

– Я хочу завтра поехать в Дубный, – сказала Анфиса твердо.

Вася вздохнул и откинулся на подушки.

– Мы это уже обсуждали, – кисло произнес он и пошарил по простыни в поисках сигарет.