Галя.
У Вани чувства?
Не смеши!
Люська (засомневалась). Думаешь, не стоит петь? Я что-то охрипла.
Маруся. Люська, ты на попятный?
Люся (оправдываясь). Нет, меня правда продуло, когда мы на Смирнова влияли. На чердаке.
Маруся. К Ивану мы домой пойдём, там тепло.
Ваня (в сторону, угрожающе). Там им будет тепло! Жарко будет!
КАРТИНА ВТОРАЯ
Комната Вани Крутикова. Вещи разбросаны, беспорядок. Ваня и Федя сидят на кровати, уговариваются.
Ваня. Накроешься моим пальто, а из кармана пусть торчит мой шарф. Они подумают, что это я… Вот здорово, Фёдор, что ты ко мне пришёл, как раз вовремя… Ложись скорей!
Федя (ложится, накрывается Ваниным пальто). Так? Ну, а дальше что?
Ваня. А дальше — изображай меня.
Федя. Тебя? Пожалуйста… Я кого хочешь могу изобразить…
Ваня (с уважением). Конечно. Ты кого хочешь…
Федя. Я один раз даже короля играл… Премию дали — за глубокое проникновение в образ.
Ваня. Ух, и повезло мне, что мой двоюродный брат — артист!
Федя. Ты считаешь, повезло?
Ваня. Спрашиваешь! Ещё как! Только ноги у тебя не годятся. Слишком длинные.
Федя. Я же всё-таки на класс старше тебя. Ноги мы спрячем. (Накидывает на ноги старую шаль.)
Ваня. Они вот-вот явятся на меня влиять. Выдумали!
Федя. Обычное дело. У нас в школе девочки тоже ходят, влияют. Их хлебом не корми, дай на какого-нибудь парня повлиять.
Ваня. Пойдут уговоры, разговоры, песенки, басенки! Ты похлеще им отвечай. (Почтительно.) Ты же умеешь… Если что не так, я буду тебе сигнализировать, дёргать за ногу.
Федя. Из-под кровати? Понятно.
Ваня. Помучай их как следует! А потом заяви: «Я переродился, изменился, больше лодырем не буду!»
Федя. Между прочим, я им никогда и не был.
Ваня. При чём это? Ты же меня изображаешь… Девчонки, конечно, возомнят, что они на меня повлияли. Но тут я вылезу, и выяснится, что мы их блестяще одурачили.
Мы им вдвоём
Куплет споём,
На всех влиять,
Всех исправлять
Охоту отобьём.
Но ты подольше
Их морочь!
Поможешь мне?
Федя (многозначительно).
Как не помочь?
Я уже продумал план.
(В сторону.)
Ну, теперь держись, Иван.
Слышен стук в дверь. Ваня быстро залезает под кровать. Федя натягивает на голову Ванино пальто. Из кармана торчит Ванин шарф. Входят Маруся, Галя, Люська.
Маруся. Иван, ты опять притворяешься больным?
Федя (подражая Ване, с его интонацией). Выдумали! Я совершенно здоров. Просто устал, отдыхаю.
Галя. От чего же ты устал, бедненький?
Федя. Как — от чего? От лени. Думаешь, легко лодырем быть? Целый день по двору слоняться — не простое дело, с тоски помрёшь. (Ваня из-под кровати дёргает Федю за ногу.) Мне-то, конечно, такая жизнь нравится.
Девочки шепчутся, сговариваясь. Вперёд выходит Маруся.
Маруся (поёт по бумажке).
Был лентяем мальчик с пальчик,
Убегал гулять на сквер.
Вот какой он скверный мальчик.
Не бери с него пример!
Изменился мальчик с пальчик,
Взял тетрадки и пенал.
Он теперь хороший мальчик —
Недостатки осознал.
Он призвал на помощь разум,
Вот и ты понять обязан:
Люди заняты трудом!
Понимаешь ты?
Федя.
Маруся.
Должен ты бороться с ленью
В зимний день и в день весенний…
Федя (подхватывая).
И в четверг, и в воскресенье,
В бурю, в град, в землетрясенье.
Маруся.
Ты пойми, что ты подводишь…
Ты позоришь! Ты срамишь!
По крутой дорожке ходишь!
На уроке крепко спишь!
Федя начинает громко храпеть. Девочки снова шепчутся, вперёд выходит Люська.
Люська.
Ходил парень руки в боки,
Не желал учить уроки.
И, узнав об этом деле,
Три девчонки похудели.
Федя храпит.
Галя.
Эх, подружка моя,
От лентяев нет житья!
Люська.
Дуб высокий, дуб высокий
Прямо к небу тянется.
Ваня, выучи уроки,
Вот моё желаньице.
Галя.
Эх, подружка моя,
От лентяев нет житья!
Федя продолжает храпеть.
Люська.
Эх, подружка моя,
Дело всё не клеится.
Из-за лодыря такого
Плачет красна девица.
Из-за лодыря такого
Разливается рекой,
Что мне делать, я не знаю…
Федя (делая вид, что проснулся).
Маруся. И не надейся. Не рассчитывай. В покое мы тебя не оставим!
Галя. Наш отряд давно бы спутником стал, если бы не ты.
Федя. За отряд болеете? Ну ладно… Так и быть…
Девочки с надеждой смотрят на него.
…Подтянусь… С уговором: как только нас впишут в Книгу почёта, вы от меня отвяжетесь. Ведь из Книги почёта уже не вычеркнут. Лишь бы вписали, правда?
Люся. Иван! Есть у тебя совесть? Хоть на самом донышке…
