Премьер. Совершенно справедливо изволили заметить, ваше королевское величество. В свое время катаклизм уничтожил цивилизацию, созданную нашими прапредками, но ракета, запущенная ими в космос, вернулась невредимой. Великий Багени поможет нам продолжить дело наших отцов.

Король. Мы слышали, что господин Багени совершил несколько чудес и помог этим… ну, как их там?

Премьер. Черномазым.

Король. Вот именно.

Премьер. Если я верно понял нашего гостя, он оказал две—три мелкие услуги неграм… по ошибке. Он думал, что именно так выглядят современные земляне, что это они представляют нашу страну.

Король (улыбаясь). Так мы и предполагали. Забавное недоразумение. Ну, теперь-то он уже знает, кто есть кто и кто кого представляет. Пусть же он окажет небольшую услугу истинным избранникам народа.

Премьер. Господин Багени сделает все, что в его силах.

Король (играя пешкой). У нас вот уже несколько лет рождаются одни дочери. Сейчас королева опять ждет ребенка. Мы просим, чтобы это был наследник.

Премьер (обменявшись взглядом с Великим Багени). Просьба удовлетворена.

Едва премьер замолчал, как раздался гром орудий. Его королевское величество, с трудом сдерживая возбуждение, считал залпы. Двадцать четыре. Минутой позже в Лазурный зал вбежала запыхавшаяся фрейлина королевы.

— Ваше величество! — воскликнула она, приседая в почтительном реверансе. — Королева принесла миру сына.

Разрумянившийся премьер пожал руку Великому Багени и сказал дрожащим голосом:

— Достаточно, чтобы он подумал: да будет сын!

Король движением руки подозвал Начальника дипломатического протокола:

— Подай мне Орден Величайшей Благодарности.

И его королевское величество лично приколол к груди Великого Багени жемчужную звезду, сказав при этом:

— Наш дорогой гость действительно необыкновеннейший человек!

— О, провидение! — воскликнул премьер. — Ваше величество, он должен получить титул королевского камергера.

— И старшего конюшего, — добавил маршал двора.

Король одобрил предложения.

— А теперь, — сказал его величество, — мы приглашаем любезного нашему сердцу гостя на торжественный банкет.

Столы, установленные традиционной подковой, прогибались под тяжестью тарелок и блюд. Этот прием превосходил торжество, организованное двором в день коронации.

Премьер болтал с мадам Ростен, исполнявшей ответственные обязанности супруги министра изящных искусств. Генерал Косен забавлял анекдотами свою обворожительную соседку, баронессу Кен. Король прислушивался к рассуждениям профессора Зено, ректора Королевской академии. Остальные гости оживленно беседовали, рассуждая обо всем и ни о чем. Великий Багени молчал.

Мы записали беседы, которые велись поблизости от короля и высокого гостя.

Так, например, премьер сказал, обращаясь к мадам Ростен:

— Багени — прирожденный политик. За каких-нибудь сорок минут я с его помощью разрешил четыре чрезвычайно сложные проблемы государственного характера.

— А именно? — спросила супруга министра изящных искусств.

— Могу сказать только, что вскоре мы станем самым могущественным государством в Солнечной системе.

— Господин Багени — прежде всего ученый, — вклинился в разговор профессор Зено. — Мы только что обменялись с ним несколькими фразами.

— Вы разговаривали с Великим Багени? — изумился премьер.

— Я говорил, он слушал. Я прекрасно понимаю его, когда он говорит молча.

— О чем же вы беседовали?

— Эрудиция этого человека подавляет. Он знает все. Да что я говорю! Он знает больше, чем все! С его помощью мы наконец познаем тайну жизни и смерти.

— Проблемы государственного характера гораздо важнее, — заметил премьер.

— Великий Багени был послан учеными.

— Политиками, господин профессор!

— Вдохновенными! — воскликнула мадам Ростен.

— Учеными! — упирался ректор. — Его возвращение подтверждает теорию наших ученых, что некоторые из метеоритов суть космические корабли, запущенные с Земли несколько тысяч лет назад. Следует напомнить, что господин Багени прежде всего установил контакт с профессором Аустином, то есть с представителем мира науки.

— Стечение обстоятельств. Если б не губернатор…

— Господин премьер, — прервала баронесса Кен. — Великий Багени сам разберется, что к чему.

— Пусть разберется, — заявил король и, показывая на гостя серебряной вилкой, спросил: — Что означает его улыбка?

— Он хочет сказать: «Я был, есть и буду политиком, — объяснил премьер. — Как руководящий государственный деятель я был послан в ракете для того, чтобы вернуться на Землю и обеспечить продолжение политической линии наших праотцов, той самой линии, которую с железной последовательностью реализует ваше правительство!»

— Нет! Нет! — протестовал профессор. — Вы неверно прочли его мысли. В глазах маэстро я прочел: «Я был, есть и буду ученым!»

— Из его жестов ясно следует, что это неправда. Он дал мне недвусмысленно понять: он был, есть и будет политиком.

— Я читаю по его глазам, как по открытой книге. Он был, есть и будет ученым…

— Вы оба ошибаетесь, — проговорил генерал Косен. — Это солдат. Взгляните на его фигуру.

— По моему скромному разумению, — загудел министр финансов, — господин Багени — экономист.

— Господи, какая чепуха! — возмутился королевский лейб-медик доктор Пробст. — Если б он умел говорить, он сказал бы: «Моя специальность — медицина».

Дискуссию прервало появление полковника Торнера.

— Ваше королевское величество, — рявкнул военный, вручая королю голубой конверт. — Мы получили ультиматум.

— Ультиматум?

— Наши южные соседи требуют выдачи господина Багени.

— Какая наглость!

— Свои претензии они обосновывают тем, что космический корабль опустился в той части Африки, которая-де семьдесят лет назад была их собственностью.

— Невероятно!

— Они грозятся разорвать торговые отношения, если мы…

Полковник замолчал. В банкетный зал вошел майор Дель, провозгласив с порога:

— Ультиматум! Наши северные соседи требуют выдачи господина Багени. Они утверждают, что этот человек — гражданин их государства, поскольку ракета опустилась на территории, которая сто лет назад принадлежала им. Они грозятся порвать с нами культурные связи.

Король открыл рот и тут же закрыл его, не произнеся ни слова, потому что в дверях появился дипломатический курьер.

Хоть он и запыхался, но ухитрился произнести:

— Ультиматум!

— Ультиматум от юго-восточных соседей, — спокойно пояснил Председатель королевского совета. — Они требуют выдачи…

— Довольно! — прервал король. — Мы назначаем Великого Багени вице-королем принадлежащих нам африканских территорий.

— Вот ответ, достойный великого монарха! — воскликнула мадам Ростен под бурные аплодисменты.

Около восьми часов вечера гости направились в бальный зал. По счастливой случайности я заметил, что мадам Ростен в сопровождении новоиспеченного молчаливого вице-короля вышла в сад. Говорят, у хорошего газетчика должно быть по меньшей мере две пары ушей. Наверное, поэтому я услышал, как она говорила:

— Великий Багени утомлен. Отдохните же перед тем, как приступить к выполнению тяжких обязанностей вице-короля… Пройдемте в беседку.

У хорошего газетчика должно быть по меньшей мере две пары хороших глаз. Наверное, поэтому я заметил, как господин Багени присел на скамейку в беседке… Несколько позже, когда мадам Ростен отошла, к нему подошел незнакомец, и я услышал:

— Я представляю другую державу. Я чрезвычайный посол… (шепот)… По нашему мнению, то, что вам предложили пост вице-короля, — просто досадное недоразумение. Подробности в дороге.

Хороший газетчик никогда не теряет самообладания и по мере возможностей старается поспевать всюду. Наверное, поэтому я сумел добраться до аэродрома и занять место пилота самолета. Минутой позже сюда прибыл Великий Багени в сопровождении незнакомца.