Стояла отличная ясная погода с небольшим морозом. Оля показывала Ане Ленинград. Девочки съездили на Исаакиевскую площадь, потом постояли возле памятника Петру I. Нева просторно лежала перед ними. А по другую ее сторону высились стройные здания.

— Как жаль, что я не умею рисовать! — сказала Аня.

Мечеть возле Кировского проспекта, поднимавшая к небу свои голубые тюльпаны-купола, привела Аню в восхищение.

— Что же тебе больше всего понравилось из того, что ты видела? — спросила Оля.

— Просто улицы, — ответила Аня. — Всё вместе… Да всё… такое большое, широкое, красивое… Так, значит, я увижу алешиного отца? — спросила Аня. Она спрашивала это не в первый раз.

— Непременно, непременно увидишь, — отозвалась Оля.

Вечером в комнате Викентьева было шумно и тесно.

— Ведь мы только самых близких сегодня созвали, — сдвигая к столу все стулья и табуретки, какие только у них нашлись, мимоходом сказал Ося Матвею Ивановичу. — А смотрите, сколько народу!

— Вот и отлично, значит, друзей у нас много, — отозвался Матвей Иванович.

Оля, Аня и Таня хозяйничали. Таня уже не сердилась на Олю.

За столом Димка сидел рядом с Иваном Антоновичем. Подняв голову, он снизу вверх заглянул в лицо Сахарова и спросил обеспокоенно:

— Вот вы Алика нашли. А все-таки вы и мой немножечко, да?

Иван Антонович обнял Димку.

— Ну, конечно, малыш!

Он всё поглядывал в ту сторону, где светлела голова сына.

Ося никак не мог привыкнуть, что Алик оказался совсем не таким, как он его себе представлял. Он искал худенького, бледного, слабенького мальчика. А в стоявшем перед ним подростке чувствовались скрытая сила и большое упорство.

— А с кем же Аня будет теперь заниматься арифметикой? — вдруг воскликнула Таня.

Аня покраснела, вопросительно глядя в лицо Алеше. Сама она стеснялась об этом заговорить.

Недавно Алеша переехал к отцу. Все знали, что после каникул он будет учиться в ленинградской школе.

Прощаясь с Петренковыми, Алеша обещал приезжать к ним часто. Александра Николаевна расплакалась.

— Рада я, что так получилось, — говорила она, вытирая слезы. — Но пусто у нас без тебя будет.

Федор Петрович торопливо курил, дергал себя за усы и посмеивался, как-то странно морщась.

— Да, лишаемся сынка. Если не будешь к нам приезжать, я сам приеду в Ленинград и… попадет тебе от меня. Не посмотрю, что у тебя родной отец есть.

— Что вы, папаша! Разве можно вас забыть! И всегда сдержанный Алик, как маленький, двумя руками обхватил Петренкова за шею.

— Ну ладно-ладно!.. — поглаживая по спине приемного сына, пробормотал Федор Петрович. — Я знаю, что ты нас не забудешь, это я так…

— А ты, Ленька, как у тебя свободное время, сразу ко мне приезжай! Весь Ленинград объездим! — блестя глазами, говорил Алеша.

Иван Антонович долго тряс руку Петренкову и его жене.

— Что мне сказать вам?.. Да разве это словами выразишь!

Всё это еще раз вспомнил Сахаров, глядя на сына.

Алик повернулся к Ане.

— Прости, Аня, что я сразу тебе не сказал. Ведь мы уже обо всем говорили с Марьей Ивановной. Пока с тобой будет заниматься Леня Петров. Он гораздо лучше, чем я, сумеет тебе помочь.

— Нет, Алеша, ты помогал хорошо, — поспешно сказала. Аня.

— А скоро организуют такую группу из трех-четырех мальчиков и девочек, которые будут сдавать экзамены за пятый класс. Учителя будут с вами заниматься. Марья Ивановна так сказала.

Когда сели за стол, и Матвей Иванович разлил всем понемногу красного вина, Таня сказала:

— Предлагаю тост за того, кто нашел Алика!

— А кто же его нашел? — спросил Павлик.

— Как кто? — подняла белые брови Таня. — По-моему, я! Я же его привела к Ивану Антоновичу.

Ося покраснел и отрицательно замотал головой.

— Особенно хвастаться мне нечем. Много я делал промахов в жизни. Но все-таки, мне кажется, что я гораздо больше нашел Алика, чем ты, уважаемая Суматоха Ивановна. Ты лишь случайно взяла его на абордаж. Если бы я не поехал к Алексею Петренкову… Вернее, если бы я не играл с Петренковым в шахматы, то Иван Антонович не узнал бы адрес Петренкова и не поехал бы туда… Нет, нет, если бы я не поехал туда, то не начался бы разговор об Алике и…

— Если бы! Если бы! — перебила Оля. — Запутался совсем. Причина, что Алик нашелся, — в дружбе двух школ: нашей и Подгорной.

— Это я нашел Алика! — закричал вдруг Димка. — Я сказал про открытки, и всё получилось.

Димкино заявление вызвало громкий смех. Потом заговорили все сразу.

— А Павлик тоже нашел. Конечно! — говорила Оля. — Он сказал наш адрес Ивану Антоновичу.

— Сам Иван Антонович нашел Алика, — кричала Таня. — Он подарил ту книгу. Ничего бы не было, если бы он книгу не подарил.

— Но ведь всё-таки я обнаружил этих двух Алексеев, — ероша волосы, возразил Ося. — А это было самое главное во всей этой… цепи…

— А пионервожатая Подгорной школы тоже причастна! — вспомнила Таня. — Зачем она про ту книгу спрашивала?

— Главный тут, конечно, Федор Петрович, — сказал Сахаров. — Он Алика вырастил.

— Но нашел-то, нашел-то не он! — кипятилась Таня. — Он сохранил. А нашел…

— Алик, кто тебя нашел? — спросил Димка.

Улыбаясь, Алик ответил:

— По-моему, все.

— Вот это верно! — сказал Иван Антонович. — Не будем спорить. Алика нашли все. Да и не могло быть иначе! Не мог потеряться человек в нашей советской стране.

Иван Антонович привстал и через стол протянул руку Викентьеву, которую Матвей Иванович крепко пожал.

— Ура-а! — крикнула Таня. — Нашли! Все нашли!

А найденный Алеша-Алик смотрел на всех и улыбался своей тихой, сдержанной улыбкой.