Воспоминания современников дополняют биографию писателя сведениями о работе Чехова врачом и о его интересе к медицинской науке. Как пишет известный невропатолог профессор Г. И. Россолимо, «Чехов не избегал, поскольку ему позволяло время и обстоятельства, практической врачебной деятельности…». По свидетельству Россолимо, Чехов одно время мечтал даже о преподавании в университете и о научной работе. Врач Членов, говоря об интересе Чехова к медицине, сообщает о его попытке создать в Москве научный институт для усовершенствования врачей. Современники, знавшие Чехова на протяжении ряда лет, приводят многочисленные примеры самоотверженного и бескорыстного выполнения им долга врача.

1954

На склоне своей жизни Подъячев, по совету М. Горького, написал повесть о самом себе. Он так и назвал ее — «Моя жизнь». В этой книге писатель рассказал о долгом своем жизненном и литературном пути, о лишениях и невзгодах деревенского бедняка, выпавших на его долю. Но эта тяжелая, по собственному выражению писателя— «жуткая», жизнь отражена не только в его автобиографической повести. Все многолетнее творчество Подъячева посвящено теме, близкой личной судьбе самого писателя. Изображая старую русскую деревню, ее беспросветную нищету, бесправие, произвол полиции, дикую власть кулаков и помещиков, Подъячев нередко писал о собственной жизни, о жизни своих однодеревенцев и спутников по горьким скитаниям в поисках куска хлеба. «Он живет в деревне, — писал о Подъячеве М. Горький, — обычной мужицкой жизнью, которая так просто и страшно описана в его книгах».

Но, рассказывая в своем творчестве о себе или о людях, близких ему, Подъячев создал немало типических характеристик и как в языке, так и в изображении лиц и событий достиг высокой формы реалистического повествования. Уже после опубликования своих первых очерков и повестей Подъячев получил признание широких демократических кругов и вошел в число наиболее популярных писателей, посвятивших свое творчество изображению крестьянской жизни.

Творчество Подъячева не исчерпывается только изображением дореволюционной русской деревни. Один из старейших советских писателей, Подъячев, начиная с 1917 года, активно выступал в советской печати с рассказами, очерками, статьями, посвященными созиданию новой деревни. Уже известным писателем он с восторгом приветствовал советскую деревню — «новую, идущую вперед, непохожую на прежнюю». «Я прошел суровую дореволюционную школу жизни, — говорил Подъячев. — Много писал с болью сердечной о темноте и дикости, и теперь вот, на закате жизни, я вижу иное, что глубоко трогает и волнует мою душу».

Семен Павлович Подъячев родился в 1866 году в бедной крестьянской семье в селе Обольянове (ныне Подъячево) Дмитровского уезда Московской губернии. Здесь прошла значительная часть его жизни. Здесь им были написаны повести и рассказы, открывшие в авторе яркое литературное дарование и принесшие ему широкую известность. В той деревне, где рос Подъячев, еще свежи были воспоминания и о крепостном праве. От матери он, например, слышал о том, как его деда, крепостного крестьянина, насмерть засек помещик. «Такие и им подобные рассказы, — говорил Подъячев, — сделали то, что я с детства впитал в свою душу непримиримую ненависть к тому сословию, которое называло себя «белой костью» и глумилось над нами, называя нас «подлыми людишками».

Большой радостью для Подъячева в детстве были книги. Он ухитрялся читать их в сарае, на чердаке, в огороде. Однажды он забрался в барскую рожь и там за чтением заинтересовавшей его книжки был застигнут «самим» барином. С тех пор отец будущего писателя выслушал немало грубых попреков за сына, который, с точки зрения крепостника–помещика, не имел права читать книги.

После окончания сельской школы Подъячев поступил в Череповецкое техническое училище, но на его пути к образованию непреодолимым препятствием стала бедность, и он вынужден был покинуть училище, проучившись лишь зиму. С этого времени начинается самостоятельная жизнь Подъячева. С рублем в кармане он уходит в Москву. «Пошел, — как пишет он сам, — мыкаться по местам». Он служит наборщиком в типографии, сторожем на железной дороге, дворником. Потом снова возвращается в деревню. Работает батраком в помещичьем имении и в монастырях, рабочим на торфяных болотах, угольщиком на выжиге древесного угля.

В это время он начинает писать — преимущественно стихи, подражая Кольцову, Никитину, Некрасову. Желая завязать литературные связи, Подъячев отправляется в Петербург. Однако из этого ничего не вышло, и вскоре он должен был пешком возвратиться к себе на родину. «Не меньше месяца плелся я пеш от Питера к Москве», — рассказывал Подъячев.

Дома его ждали нужда и унижения. «Вот теперь господа узнают, что ты пришел, — говорила ему мать, встречая его после долгой разлуки, — нам с отцом все глаза проколют тобой». Некоторое время Подъячев служил рассыльным в редакции небольшого московского журнальчика «Россия». Потеряв здоровье, он навсегда вернулся в родное село и стал вести жизнь труженика–крестьянина.

Несколько небольших рассказов Подъячева появилось в печати еще в конце 80–х годов прошлого века. Однако широкую писательскую известность он приобрел значительно позднее. Годы тяжелой борьбы за существование надолго задержали развитие его дарования. Рассказы Подъячева, напечатанные в 1888 году, остались незамеченными, и он сам не придавал им большого значения. Только перед революцией 1905 года Подъячев выступил в печати с очерками «Мытарства» и повестью «Среди рабочих» и вскоре стал известен как автор рассказов о тяжелой жизни крестьянской бедноты и деревенского пролетариата.

В очерках «Мытарства», которые появились в журнале «Русское богатство» в 1902 году, Подъячев показал страшную жизнь городского «дна», невыносимые страдания и унижения неимущих людей. Сам автор, как он вспоминал об этом позднее, пережил такие же горести, когда не мог найти места в Москве, «весь прожился, проел и пропил с себя одежонку и, очутившись, по обыкновению, в безвыходном положении, попал в работный дом. Попасть в этот работный дом, — вспоминал далее Подъячев, — в те времена считалось среди безработной бедноты последним делом, — то есть хуже уж этого ничего не могло быть». Эти очерки с их беспощадной правдивостью в передаче страшной обстановки работного дома отличаются глубоким внутренним драматизмом. Подъячев рисует целую галерею персонажей работного дома, не похожих друг на друга ни по своей психологии, ни по личной своей судьбе. Наряду с впавшими в нищету крестьянами и рабочими писатель изобразил здесь и спившегося дворянина, подметив в нем черты полного морального разложения.

Очерки «Мытарства», значительные по самому своему материалу, одушевленные горячим чувством протеста, обратили на себя внимание таких писателей, как Горький, Короленко и Серафимович.

«Прочитав очерки еще раз, — писал М. Горький, — я уловил в тоне рассказа Подъячева нечто, напоминающее мне «Нравы московских закоулков» Воронова и Левитова — писателей, которым были чужды сентиментализм и слащавость народопоклонников. А кроме этого, почуялось и еще что–то от самого Подъячева, что–то почти неуловимое, но своеобразное».

«Его «Мытарства», — сообщал в письме от 14 ноября 1902 года В. Г. Короленко, —-вызвали очень много разговоров, а в Москве они — целое событие».

В газете «Курьер», в номере от 29 июня 1903 года, на «Мытарства» Подъячева откликнулся А. С. Серафимович очерком «Призреваемые». «Семен Подъячев в «Русском богатстве» развернул потрясающую картину жизни в московском работном доме», — писал А. С. Серафимович.

Вслед за «Мытарствами» выходят в свет повести «По этапу» и «Среди рабочих» (1903— 1904). Эти произведения, построенные на отдельных моментах биографии Подъячева, как бы продолжают тему «Мытарств», раскрывая дальнейшую картину полуголодных скитаний крестьянина.

В 1903 году, уже после того, как были напечатаны его «Мытарства» и «По этапу», Подъячев решил наняться на торфяные разработки, где он работал в прежние годы. Об этом он сообщал В. Г. Короленко в письме от 19 октября 1903 года: «В мае месяце ходил на болота, но неудачно: меня не приняли на работу — не потому, что я негоден, а потому, что тот человек, который взял было мой паспорт (какой–то племянник фабриканта), читал «Мытарства» и вспомнил мою фамилию… Пришлось уходить, да еще чуть ли не с урядником». В этом же письме Подъячев говорит о характере и содержании своей новой повести: «В настоящее время я пишу очерки под названием «Среди рабочих», то есть описываю жизнь рабочих в одном барском большом имении, среди которых жил и работал я».