– Знаем, что скотник! А зачем он тебе? Опять прорабатывать будешь?
– Да, видно, придется.
Комсорг Юрик Беспалый засмеялся и, усевшись на скамеечку у самого входа, принялся ждать. Ждал недолго – не прошло и пары минут, как рядом с ним уселся… давешний несостоявшийся насильник Сашок! Ну да, он – собственной персоной! Круглая толстощекая морда, ручищи‑грабли, наглый расхристанный вид.
Интересно… Алексей на всякий случай укрылся в кустах и навострил уши. О чем говорили, увы, было не очень‑то слышно, лишь иногда порывы налетавшего ветра приносили обрывки фраз: «Ермолаич», «волчий», «сказал», «графиня»… Ну, последнее слово, скорее всего, послышалось, а вот «Ермолаич» – вполне понятно. Колхозный парторг, на место которого метил ушлый Юрик! Волчий… На охоту, что ли собрались? Так Ермолаич рыбак, не охотник, да и не пойдет он с Юриком. Ладно, их терки…
Переговорив со скотником, Юрик Беспалый быстро зашагал к трактору и, позвав увлеченно лакомившегося полузрелой смородиной пассажира, запустил двигатель. Поехали, на этот раз куда как быстрее, так же быстро миновали и «Курскую дугу», по всему видно, трактористом Юрик и впрямь был неплохим.
Вот и Черное болото показалось наконец за реденьким ельником. Трактор смело заехал на гать и остановился.
– Ну? – Беспалый повернул голову. – Где копать‑то?
– А вылезем. Покажу…
Определив направление, Алексей отошел и оперся спиной об осину, росшую ввиду старого пня… того самого.
– Во‑он, от него и копай!
– Понятно!
Тракторист забрался в кабину, мотор снова зарычал, кресло повернулось, и Юрик умело заработал рычагами, управляясь с навесным экскаваторным ковшиком. Любо‑дорого было глядеть! Вот что называется – техника, это не руками шерудить! Копнул раз, копнул два – и образовалась глубокая яма, быстро заполнявшаяся коричневой болотной водицей.
Чуть тронув ЮМЗ с места, Юрик копнул еще, выводя воду к неглубокому овражку с бегущим по каменистому дну ручейком, быстро превратившимся в бурную бурую реку.
Алексей улыбался – душа радовалась!
– Ну? Все, что ли? – закончив, Беспалый выпрыгнул из кабины и подошел к протокуратору.
– Да, пожалуй, – кивнув, согласился тот. – Спасибо вам огромное!
– Не за что! Не ради вас стараюсь – наряд. Здесь вот распишитесь… Ага. Отлично. Ну, так что, едем?
– А вы поезжайте один. – Алексей светски развел руками. – Я тут еще похожу, посмотрю, прикину… Знаете что? Лопаты у вас нет, случайно?
– Лопаты? Найдем. Только небольшая.
Тракторист вытащил из кабины лопату с укороченной ручкой и протянул протокуратору:
– Вернуть только не забудьте!
– Конечно, конечно! Лично на машинный двор занесу. Вы до скольки там?
– Не буду, так сторожу отдадите. Ну, бывайте.
Проводив взглядом отъезжавший трактор, Алексей подошел к только что осушенной трясине, уже начинавшей снова заполняться болотной жижей. Этак вот прождешь до вечера – и снова будто бы и не копали! Тракторист Беспалый, конечно, хороший, но вот мелиоратор – никакой. Впрочем, ему показали, где копать – он и копал, не особенно‑то и задумываясь. Траншею выкопал, наряд закрыл – что еще надо‑то?
Звук тракторного двигателя оборвался, затих. Алексей посмотрел на солнце и, скинув рубаху, приступил наконец к давно задуманному делу.
Летели кругом чавкающая взвесь и песок, протокуратор вгрызался в болотную грязь с ожесточением и надеждою археолога, раскапывающего, если и не гробницу Тутанхамона и не Трою, так, по крайней мере, Саттон‑Ху или Гнездовские сопки.
Алексей взмок уже, а так ни до чего и не дорылся, да ведь и не знал точно – где копать, рыл вокруг пня. Рыл, рыл, рыл… Просто землекоп, экскаватор!
И сам не понял, когда под лопатой что‑то приглушенно звякнуло. Остановился… Копнул еще раз… Слепя глаза, засверкал в солнечных жарких лучах золотой браслет! Алексей наклонился – а вот, вот… грязная тряпица – куртка!
Бросить лопату, вытащить… Нет, так порвется. Еще прокопать… так…
Вытащив наконец куртку, охотник за сокровищами высыпал содержимое карманов в траву около пня. Сам присел рядом, устало прикрыв глаза… Ну, вот оно, золото, драгоценные камни, жемчуг. Как они переливаются, как завораживающе играют на свету – невозможно оторваться…
Нашел! Нашел все‑таки! Отыскал.
Теперь за малым дело – обменять на рубли. Ну, с этим сладим – Емельян поможет, дружок…
– Ох, ничего ж себе, мама моя родная! – ахнули за спиной, рядом.
Вздрогнув, Алексей обернулся…
Беспалый! Тракторист! Так вот он, оказывается… Подсматривал, гад!
– Ну, клад государству сдавать будем? Так сказать – было ваше, стало наше, – алчно прищурился Юрик. – Или другую пословицу вспомним…
Глава 12Июль 1980 г.Черное болото – деревня Касимовка
Я глаз не мог закрыть,
Я думал – что же будет,
Если станут пить
Чуть больше наши люди…
Андрей Макаревич.
Блюз о безусловном вреде пьянства
…– Бог делиться велел!
Беспалый смотрел настороженно, внимательно, готовый в любую минуту отпрянуть. Увидев, как Алексей потянулся к лопате, опасливо попятился:
– Но, но! Нас с тобой видели… Не глупи, парень! Тут на всех хватит.
– На всех? – протокуратор зло усмехнулся.
И кого было сейчас во всем винить? Себя, только себя. Ишь, расслабился, осторожность отбросил – тут и на тебе… Делиться… А ведь придется, наверное! Не убивать же, в конце‑то концов. Хватило бы только денег, Федотиха сказала – сто тысяч рублей нужно. Сумма солидная, не хухры‑мухры! Что ж, посчитаем…
– Посчитаем, – отбросив в сторону лопату, приглашающе кивнул Алексей.
– Посчитаем, – согласился Беспалый. – Высыпай все в кучу, да не забывай – нас с тобой вместе видели. И наряд был. Не вернусь к ужину – на кого подумают? А ты далеко не убежишь, мест не знаешь… да и – оно тебе надо, бегать? К тому ж, вижу, ты парень не глупый, не жадный… Понимаешь, к чему я?
– Понимаю, как не понять? Я‑то не жадный, а вот вы, товарищ комсомолец…
– Ладно, не будем пререкаться – к делу!
Сочли быстро. Сам Алексей в переводе сокровищ в современные цены не разбирался, но, по прикидкам навязчивого сотоварища, выходило где‑то около двухсот тысяч, даже больше – почти что четверть миллиона рублей. Как заключил Беспалый – «на два десятка „Волг“»! Ну, если так…
– До деревни подкинешь?
– Спрашиваешь… Слушай, ты там, в болотине, все проверил? Не дай бог, найдут монетину или перстень…
– Да пусть их, находят, – отмахнулся протокуратор. – Вот еще, пачкаться. Кстати, не запались при обмене!
– Сам не запались! А я сейчас менять и не собираюсь, выжду.
– Хитер.
– Умен – так уж лучше.
Трактор, как и предполагал Алексей, оказался не так уж и далеко от болота, у выезда на грунтовку, аккуратненько так стоял в кусточках – с дороги не увидишь.
– И как это только ты за мной следить вздумал? – покосился на Беспалого протокуратор.
Тракторист расхохотался:
– Так у старого пня на Черном болоте всю жизнь что‑нибудь находили: то золотые монеты, то жемчуг, вот я и подумал… А уж, когда ты лопату попросил – так и наверняка смекнул!
– Смекалистый ты, однако.
– Да уж не дурак. Ну что, поехали?
И сейчас, в кабине, и потом, на досуге, Алексей размышлял о произошедшем. Думал и пришел к выводу, что поступил правильно. Это только подростки – жестоки, потому что еще не знают ни жизни, ни потерь, ни боли. В более же зрелом возрасте обычно приходит понимание – если можно обойтись без эксцессов, если есть к этому хотя бы самая маленькая возможность – надо обходиться. Вот, как сейчас… Ну допустим – умозрительно представим только – убил бы сейчас протокуратор Юрика Беспалого. Завалил бы лопатой – рука б не дрогнула, и что? Ну избавился бы от трупа, загнал бы куда подальше трактор, чтоб подольше искали, а дальше? Как ни крути, а ушлый комсорг был кругом прав – все, кому надо, включая председателя колхоза, знали – с кем и куда отправился тракторист. На кого падет подозрение – догадаться несложно. Даже если и допустить, что некоторое время можно будет поводить того же председателя за нос. Соврав что‑нибудь более или менее убедительное насчет, скажем, незапланированной помощи Юрика каким‑нибудь шабашникам или еще что‑нибудь… Но это ведь ненадолго! Рано или поздно все вылезет наружу – и скорее рано, чем поздно! А обменять драгоценности на рубли – для этого нужно время, по‑любому нужно, даже при всех возможностях старого дружка Емельяна. Как раз его‑то Алексей и решил попросить помочь, что давно уже и задумал.
