Блестя на солнце, рельсы уносились  вдаль параллельно Столичному шоссе, но идти по ним дальше было небезопасно, поэтому девушки спустились по насыпи и вышли на тропинку у подножия горы.

- Прикинь, раньше здесь протекал Днепр, - показала рукой Жива, - а вместо поездов проплывали ладьи. Так что сейчас мы с тобой идём по руслу высохшей реки.

- Сказки всё это, - покачала головой Майя, занятая совсем  другими мыслями, - нет тут никакого Змиулана.

- Тогда откуда здесь на Девичьей, - возразила ей Жива, шагавшая впереди, - есть и Змиев дуб, и Змиева нора?

- Не знаю, - пожала плечами Майя.

- Если хочешь, я могу тебе их показать, - не оборачиваясь, предложила Жива.

- Не хочу, - ответила Майя и вздохнула, - знаешь,  мне почему-то уже совсем не хочется туда идти.

Из-за сильного гула, исходящего от трассы, Жива не расслышала последнюю фразу. Она вдруг остановилась и показала рукой на небольшой проход между кустами и на неприметную глазу тропинку, терявшуюся за ними, которая чуть повыше круто, почти вертикально вверх, поднималась в гору, землистой змейкой затем петляя по зелёному склону.

- Вот по этой тропинке можно прямо отсюда подняться на вершину. О ней мало кто знает.

Майя остановилась рядом и запрокинула голову. Прямо перед ней возвышалась легендарная Лысина – лишённый деревьев крутой склон Девич-горы. Деревья и кустарники сплошной стеной росли лишь у подножия холма, на самой же вершине отчётливо просматривалось лишь одно деревце – цветущая белым цветом дикая груши,  склонившаяся  над обрывом.

- Там находится место нашей силы, - добавила Жива, - но нам туда пока ещё рано.

*Считается, что одинокие деревья, растущие на верхушках лысых гор и тем самым привлекающие к себе внимание, являются вместилищем нечистой силы. Особенно притягивает к себе демонов именно дикая груша. В её ветвях собираются в полночь черти и играют там свои свадьбы. Под такой грушей нельзя спать и ломать с неё ветки, иначе бесы овладеют душами тех, кто, окажется рядом.

Три года спустя после описываемых событий и после долгой затяжной зимы Лысая гора именно в этом месте обвалилась. Во время таяния метрового пласта снега тонны грунта обрушились вниз и доползли до самого железнодорожного полотна. Обвал произошёл в ночь с четверга на пятницу 4-5 апреля 2013 года. Приблизительные размеры оползня составили 40 на 40 метров. Дикая груша удержалась на вершине, но весь склон некрасиво обнажился крутым песчаным обрывом.

Ещё несколько оползней произошли рядом с Выдубицким монастырем и на парковой дороге под мостиком влюблённых. Сдвиг почвы случился также и на лысой горе Хоревице, нависающей над городком миллионеров Гончары-Кожемяки, из-за чего с Воздвиженской улицы отселили 16 семей.

К обвалившейся Девичьей горе пригнали железнодорожные вагоны со щебнем, выгрузили их на месте оползня и тем самым создали своеобразный барьер против дальнейшего смещения почвы к рельсам. Для укрепления склона позднее были сооружены также ступенчатые террасы, на которых высадили сосновые, привычные к песку, саженцы. Но до сих пор это место смущает взор бесстыжей наготой.

Впрочем, Лысая гора могла обвалиться здесь и по другой причине. Существует мнение, что под горой находится целый подземный город, простирающийся на полтора километра в глубину и состоящий из целого комплекса подземных сооружений — от заброшенных шахт ракетной базы до построенного накануне войны танкового завода, от сохранившихся монашеских келий до многочисленных разветвлённых ходов древнеславянских жрецов.*

Пока Майя разглядывала гору в её первозданном виде, двоюродная сестра ушла далеко вперёд. Опомнившись, Майя бросилась её догонять. Поджидая кузину, Жива задержалась возле старого толстого пня. Лишённый коры, он на целый метр возвышался над землёй.

- Здесь на Лысой даже пни лысые, - заметила Майя.

- Это точно, - кивнула Жива.

Повыше над лысым пнём была вырыта в песке глубокая нора.

- А это, случайно, не Змиева нора? – настороженно спросила Майя.

- Нет, - усмехнулась Жива и поглядела на стоявший рядом бигборд.

Рекламный щит, установленный неподалёку, на самом деле выполнял иную миссию. Он отвлекал внимание водителей от Главного входа на гору, и без того не слишком заметный с трассы из-за густых деревьев.

Именно в этом месте, судя по старинным картам, находилась раньше пристань, куда причаливали поначалу галеры с рабами и торговые ладьи, а затем и более современные плавсредства.

Пройдя несколько метров вперёд вслед за Живой, Майя заметила, что гора неожиданно расступилась перед ней в виде громадной подковы, внутри которой находилась огромный котлован, заросший очеретом и скрытый от трассы столетними плакучими ивами.

- Когда река ушла в сторону, - сообщила Жива, - здесь ещё долгое время оставалось небольшое озеро, которое вскоре тоже высохло.

Между высохшим озером, именуемым на недавних картах Восточным озером, и правым отрогом горы поднималась вверх широкая тропа, перегороженная  в самом начале пути упавшим чёрным деревом. Мёртвый истлевший ствол граба словно специально преграждал дорогу, чтобы никто по ней не ходил.

С противоположной стороны котлована просматривалась за деревьями ещё одна тропинка, которая  вела вдоль левого отрога горы.

- Это и есть Восточный вход, - сообщила Жива.

- Скорей, это похоже на развилку, - скептически заметила Майя. – Я вижу здесь два хода.

- Выбирай теперь, куда пойдём, – предложила Жива. – Направо или налево?

- А что там? – кивнула Майя на тропу перед собой.

- Ведьмин яр, - глухо ответила Жива.

- А  там? – показала Майя рукой налево.

- Там - Русалочий яр.

- Тогда пошли налево, - сказала Майя. Второе название ей понравилось больше.

Обогнув ряд плакучих ив, склонивших зелёные ветви над высохшим озером, они двинулись дальше мимо котлована, сплошь заросшего метровым сухостоем.

С противоположной стороны над бывшим озером нависал отвесный меловой обрыв, осыпавшийся и обнажившийся сверху, но уже успевший зарасти до самого низа грабовой порослью.

- Между прочим, - заметила Жива, -  именно сюда прилетала и купалась в этом озере булгаковская Маргарита.

- Да? – удивилась Майя, - а я почему-то считала, что Маргарита встречалась с ведьмами  на левом берегу.

- Это потом она с ними там встречалась, - заверила Жива кузину, - а вначале она прилетала сюда, чтобы искупаться.

*Это, действительно, была та самая меловая гора, куда прилетала на половой щётке королева всех ведьм булгаковская Маргарита. Именно с этого отвесного обрыва она прыгнула вниз головой и плескалась затем в тёплой реке, чтобы потом, выйдя из воды, радостно приплясывать на берегу, по которому шли сейчас Майя и Жива.

Вертикальный обрыв, правда, наводил на мысль, что не только она одна бросалась тут в воду вниз головой. Девичья гора была печально знаменита тем, что именно здесь многие девушки кончали жизнь самоубийством. Правда, сейчас это сделать было уже невозможно, поскольку весь склон теперь полностью зарос деревьями.*

- А ещё в этом озере, - продолжила рассказ свой Жива, - водились раньше русалки.

- Да, ладно, - не поверила Майя.

- Можешь не верить, - усмехнулась Жива, - но там, на  дне, до сих пор лежат их останки.

- Какой ужас! - всплеснула руками Майя, а затем  поинтересовалась, - а, правда, что русалки… ну, в них превращались ведьмы, которых утопили?

- Есть такая теория, - подтвердила Жива, - но здешние русалки, на самом деле, произошли от тех девственниц, с которыми переспал Змиулан. Поэтому и хвост у здешних русалок был не рыбий, а змеиный.

- Да, ну, тебя! – махнула рукой Майя. – Хватит издеваться надо мной!

- А ты, что, до сих пор ещё девственница? – догадалась Жива.