— Миссис Спенсер, вы с Черил поступили совершенно правильно.

Черил вынула из кармана новую пластинку жвачки, не спеша развернула и сунула ее в рот. Потом меланхолично заметила:

— Норман не обрадуется.

Миссис Спенсер кровожадным тоном заверила дочь, что Норман Стаббингс нисколько не обрадуется, а совсем наоборот!

Пирс зашел к Маркби и сообщил новость: тайна колокольни раскрыта. Видимо, она не имеет никакого отношения к гибели Эстер.

— К тому времени, как убили Эстер, Стаббингс и девица уже перенесли место свиданий с колокольни в какой-то заброшенный сарай. Ее мамаша, миссис Спенсер, — настоящая бой-баба. В общем, если найдем Нормана Стаббингса с ножом, торчащим из спины, уж мы будем знать, кто его зарезал! — закончил свой рассказ Дэйв.

Затем он отправился в Нижний Стоуви. Владельца паба ждал крайне неприятный разговор.

Пирс вернулся домой в прекрасном настроении. Тесса тоже вернулась довольная. Она охотно согласилась выяснить у младшей сестры, какого цвета волосы у ее одноклассницы Бекки Джонс. Как она призналась, ей ужасно хочется самой немножко поработать сыщиком. Пирс испугался, что жена увлечется, и не без опасений смотрел ей вслед, когда она отправилась в родительский дом. Хорошо бы суперинтендента больше волновало, кто убил Эстер Миллар, и меньше заботил насильник, орудовавший двадцать два года назад. Пирс по-прежнему сомневался в том, что преступник остался в Нижнем Стоуви, даже если раньше и жил там. И разумеется, он не верил в то, что Картошечник снова вышел на охоту после стольких лет только для того, чтобы убить Эстер Миллар.

Пока Дэйв Пирс предавался размышлениям, его жена Тесса сидела в спальне сестры. Вначале она выслушала во всех подробностях душещипательную историю о разрыве Джезмины с последним бойфрендом. Когда Джез наконец излила душу, Тесса приступила к делу.

Глядя в зеркало, стоящее на туалетном столике, она дернула себя за длинную светлую прядь и заявила:

— Хочу покраситься в рыжий цвет.

— Что-о?! — удивилась Джез, моментально забыв о своем разбитом сердце. — С чего вдруг?

— Просто для разнообразия. А что? Может быть, мне пойдет.

— Дэйву не понравится, — глубокомысленно заметила Джез.

— Почему не понравится? — Тесса заправила прядь за ухо. — Это еще неизвестно, а мне хочется сменить имидж.

— Почти все хотят быть блондинками, — завистливо протянула Джез, разглядывая собственные мышиные кудряшки через плечо старшей сестры.

— Зато рыжие реже встречаются, — возразила Тесса. — Вот у вас в школе у многих девочек волосы рыжие или хотя бы рыжеватые? Спорим, не у многих.

Джез задумалась и сказала:

— Мишель Кинг рыжая; она терпеть не может свой цвет волос. Кожа у нее белая и вся в веснушках; ей даже загорать нельзя, сразу ожог. Когда она с родителями ездит на каникулы в Испанию, ей приходится все время прикрываться, носить майки с длинным рукавом. В одной из поездок она загорала в бикини и сказала, что в конце концов стала красная, как вареный рак.

— Но у меня ведь кожа не такая белая, верно? И вообще, — добавила Тесса, — не у всех рыжих такие сложности. Кажется, в твоем классе есть еще одна рыженькая — Бекки… забыла фамилию.

Джез нахмурилась:

— У нас в классе только одна Бекки — Джонс, но она вовсе не рыжая. У нее волосы светло-каштановые, почти как у меня.

— Да, верно, значит, я спутала ее с кем-то другим. В общем, перекрашусь я или нет, я обязательно постригусь, да покороче!

— Совсем спятила, — заключила Джез.

Маркби шел по собственному следу. Среди фотографий на каминной полке в доме старого Билли Туэлвтриза была одна, на которой была изображена покойная миссис Туэлвтриз и трое ее детей. Дайлис он видел. Сандру неизвестно где искать; собственно, Сандра не особенно его волновала. Ему хотелось разыскать молодого Билли, самого старшего из троицы мрачных детей на снимке. Дайлис ровесница Рут, а Рут, как он знал, пятьдесят семь лет. Молодому Билли сейчас должно быть шестьдесят с небольшим. Значит, двадцать два года назад ему только исполнилось сорок. Но в деле Картошечника не было показаний молодого Билли Туэлвтриза. Тогда допросили всех мужчин из Нижнего Стоуви, как же упустили молодого Билли? Если его тогда не было в деревне, то где же он был?

Разыскать молодого Билли оказалось совсем нетрудно. Владелец необычной фамилии не уехал далеко от Нижнего Стоуви. Он обосновался в Бамфорде. Перед узенькой секцией домов с общей стеной красовался до безумия ухоженный крошечный палисадник. Все здесь было миниатюрным. Видимо, владелец задался целью уместить на своем клочке земли все, что обычно выращивают в саду большего размера. Крошечный, аккуратно подстриженный газон окружали кустики-бонсаи; посередине газона стояла декоративная каменная чаша фонтанчика не больше суповой тарелки, наполненная гравием; струйки воды, которая стекала по камешкам, не хватило бы и для чистки зубов. На полоске земли, больше напоминавшей дорожную колею — видимо, хозяин считал ее клумбой-рабаткой, — рос стройный рядок тюльпанов, похожих на игрушечных солдатиков. С одной стороны от крыльца стояла греческая ваза размером с блюдце для молока, в которой росла миниатюрная роза. С другой стороны к земле припала маленькая каменная лягушка, выкрашенная в зеленый цвет. Маркби показалось, что он — Гулливер в стране лилипутов.

Женщина, открывшая Маркби дверь, тоже оказалась миниатюрной и очень ухоженной. Прическа у нее была безукоризненной — волосок к волоску. Она сообщила, что «Уильям в огороде», куда можно пройти через дом насквозь.

Маркби, которому не терпелось увидеть и огород, и огородника, вошел в тесную прихожую, проследовал в поразительно чистую кухоньку размером с пивную кружку и вышел во внутренний дворик. Изумлению его не было предела. Он думал, что хотя бы огород при доме окажется нормального размера, но оказалось, что огород едва ли больше палисадника: четыре бордюрных камня в длину и три — в ширину. Сразу бросалось в глаза, что планировкой занималась та же рука. У самого дома стояли два маленьких белых пластмассовых садовых стула — Маркби решил, что отдыхать на них не слишком удобно. Остальное пространство было поделено на ровные квадратики размером с носовой платок. На каждом имелась бирка, извещавшая, что за овощ вскоре проклюнется из земли. В одном месте из земли уже проклюнулись ровные стрелки зеленого лука. В самом дальнем от дома углу, добраться до которого Маркби мог бы за шесть шагов, мужчина тщательно втыкал в землю бамбуковые шесты, сооружая подобие вигвама.

— Для бобов, — сообщил он, увидев вышедшего во дворик гостя. — Сначала я высадил их в оранжерею, ждал, когда проклюнутся.

Маркби понял, что «оранжереей» хозяин называл тепличку размером с коробку из-под обуви. Даже предприимчивому молодому Билли — или Уильяму, как его именовала жена, — пока не удалось втиснуть в свой садик настоящую оранжерею. Ничего, подумал Маркби, дайте срок, и молодой Билли наверняка что-нибудь придумает. Странно, конечно, называть шестидесятилетнего человека «молодым». Внешне молодой Билли очень напоминал Билли старого, своего отца; он оказался таким же приземистым и коренастым. Правда, он еще был мускулистым, а у его отца мышечная масса атрофировалась. И лицо у молодого Билли по-прежнему было обветренным, дубленым, как у многих деревенских жителей. Видимо, он предпочитал работу на свежем воздухе. На голове, вокруг мятой кепки, топорщился венчик седых волос. Поверх свитера ручной вязки он накинул старую, но чистую водонепроницаемую куртку-«пилот». Разговаривая с гостем, он не переставал ловко втыкать в землю бамбуковые шесты. Руки у него были сильные, натруженные.

— Здорово придумано, — заметил Маркби, кивая в сторону проростков фасоли. Потом он показал хозяину свое удостоверение. — Вы не возражаете, если мы немного поговорим?

Молодой Билли прищурился и ответил:

— Не взял с собой очки. Придется вам сказать, что здесь написано.