Рифмы пропитывали кожу, бойко разносились кровью, проникали в каждую клеточку. Будоражили и увлекали. И ничего более завораживающего ранее Женя не испытывала… Талех передавал ей гены, отвечающие за генетическое зрение. Она растворялась в звучании, а цепочки бешено извивались и множились в ритме линдрийской тамарги, подобной латиноамериканскому танцу…

Женька забылась в плену образов и вскрикнула от неожиданности – Талех чувствительно прикусил ей мочку уха, шепча любовный стих и раскачиваясь в такт. Пальцы джамрану скользнули в прорези одежды, настойчиво коснулись изгибов и прочертили замысловатые узоры на разомлевшей коже. Женькины цепочки покрылись сетью звёздочек, засияли и доверчиво прильнули к талеховым. ДНК джамрану с готовностью нанизала их на репликационные вилки, увязывая и встраивая в общую матрицу, прежде чем совершить элонгацию…

«Э! – вдруг опомнилась Женя. – Так от меня ничего не останется! Дудки тебе! Без борьбы не дамся!»

И полагая, что достаточно усыпила бдительность Талеха, обвила его руками за шею и, оттолкнувшись от подиума, перекатилась вместе с ним и торжествующе оседлала. Избранник подозрительно не сопротивлялся, а наоборот истово помогал ей… Женька с удовольствием запустила ладони в густую джамранскую шевелюру и больно дёрнула за шелковистые пряди.

– Фе-кхи*! – воскликнул он и стиснул её талию четырьмя фалангами, будто клешнями.

– Соу двидарди*! – коварно парировала она, импровизируя на ходу. – Кех-на л-лаш тарди…

– Рид-жи, эт-жанди… ххар-джи… – уверенно подхватил Талех, усиливая отдачу и агрессивно заполняя удлиняющиеся цепочки трансдуктивными генами…

Рванулся с ложа, легко удерживая избранницу навесу. Стеклянный купол опрокинулся всего на миг, и они вновь очутились лицом к лицу… Сидя на подиуме. Талех стиснул Женьку в объятиях, вминаясь каждым окрепшим мускулом в податливое тело землянки. Зато мышечные рельефы джамрану стали жёстче, почти как у джамма или гатрака… Внутри танцующих спиралей, где их разделяла лишь тонкая ткань, Женя оказалась целиком в его власти.

– Эт-жанди… – шептал он, насаживая её на себя мощными, пробирающими до озноба толчками, усиливая и продлевая генетическую сцепку.

Все брачные стишки, что Женька выучила с Сандером, мгновенно улетучились из головы, а рифмы кончились… Осталось одно желание – подчиниться… Немедленно! Упиваясь этими ощущениями до бесконечности, до искр в глазах…

«Нет! – исступлённо думала она. – Да! Да! Да!»

Вот он – триумф доминанта!

«Власть бывает сладкой», – когда-то говорил Талех.

И Женька увязала в ней, как в сладкой вате… Но не липкой, а мягкой и надёжной. Её затягивало всё глубже и глубже. А после началось упоительное восхождение по чудесной полинуклеотидной лестнице к сопредельным вершинам… Женя и не собиралась возвращаться, пока не запуталась в пугающей тёмной цепочке, похожей на колючую проволоку…

«ДНК гатрака!»

Чёрные и серо-зелёные сегменты беспрерывно перекручивались, множились жгутами и картировались внутри джаммовых цепочек, искажая базовый геном джамрану…

Женя мигом вспомнила, что это поединок, а не дискотека.

«Надо ж бороться…».

И сразу запаниковала. Ей мнилось, что битва уже проиграна, из-за нехватки опыта в таких сражениях.

«Поздновато спохватилась!»

Джамрану живут с этим. Чтобы в полной мере управлять обменом, надо родиться джамрану. А она – землянка. И вряд ли способна противостоять.

Женя попыталась освободиться и застыла в нерешительности, вспомнив, что слабость и страх равносильны поражению.

«Но если взбунтоваться и оттолкнуть Талеха… Это провал! Что делать?!»

– Аррэно*, – ободряющий шёпот и ласковое поглаживание кончиками пальцев вдоль позвоночника.

– Что?

– Аррэно, – напомнил Талех, замирая вместе с ней.

«Он мне подсказывает?!»

Это сбивало с толку. Женька заподозрила бы подвох, если бы не… Рифмы! То есть, напрямую – физически конечно не может, но с помощью джамранских стихов…Не это ли ей втолковывал Сандер весь прошедший год? Выходит, она совсем потеряла голову…

«Я смогу!»

Талех посчитал, что поблажек с неё достаточно, передышка закончена и вернул Женю на ложе, чередуя неутомимые вторжения с пылкими поцелуями.

– Рахх-тивар аннор сонорих! – звонко сорвалось с губ в многоцветную тишину…

Никто не шумел, кроме дуэлянтов на брачном ложе. Ни одного шепотка или даже шороха. Опекуны знали – посторонние звуки угрожают супружескому геному на уровне репликации. Могут нарушить картирование и помешать естественному течению процесса. Или же нечаянно переломить ход поединка. Поэтому зрители и судьи молчали, дабы ненароком не вмешаться и не воздействовать на ритмику брачного стиха. А через это и на синтез…

Женя уловила стук метронома, удивилась, а после сообразила, что слушает сердце Талеха. Словно размеренное тиканье ДНК-двигателя Рэпсида, как в день присяги перед вылетом… Как давно это было!

– … Лод-азэро аррхоноррих… – нескладно, но зато в рифму.

Джамранские геномы-захватчики резко перестали делиться внутри земной ДНК.

«Сработало!»

– Рахх-элджа! Эр-хорим дарх эннорим. Рахх-элджа! – поэтический выпад Талеха всё вернул на круги своя. Вернее, на спирали… С явным преимуществом джамранских репликонов.

– Я не должен поддаваться тебе, – веско произнёс он. – Это против всех правил.

Ей почудилось, или в голосе избранника таки прозвучало беспокойство?

– Соберись… А иначе, не устоишь.

И Талех выпустил хлыст…

– Ку-хиро*! – возмутилась Женька. – Запрещённый приём.

– Не совсем, – не похоже было, чтобы он упивался превосходством. – Особенности генокода – разрешённое преимущество.

И хлыст отправился гулять по сокровенным местечкам, бессовестно щекоча и дразня землянку… Хотелось кричать, умоляя о генетической разрядке-вспышке, то есть, терминации совместной репликации, которой по ощущениям не было равных! Как уверял Сандер… Вместо этого Женя изо всех сил зажмурилась и тяжело дышала сквозь стиснутые зубы, то силясь оттолкнуть, то порываясь обнять.

– Женя! Аи-но ри эзорах… Связь уже не прервать… Афоро!

Талех сжал ей ладонями виски, вынуждая открыть глаза и посмотреть на него. Она взглянула с опаской, втайне страшась увидеть джамма. Но джамрану казался прежним, только зрачки расширились и мерцали, целиком поглотив янтарную радужку… Да чуть-чуть золотом окрасились белки. Смотрел он сурово, и говорил странные вещи:

– Если сейчас подчинишься доминанту, потом у тебя не будет шансов… Это не пустой звук. Связь генетически обусловлена и скрепляется в момент первой совместной репликации. Пока кристалл формируется… Сейчас или никогда! Пока не поздно… Сейчас! Иначе…

Талех приблизил губы к самому её уху и зашептал, нежно перебирая пальцами мокрые у висков завитки… А хлыст тем временем изощрялся отдельно от джамрану, и генетическая отдача становилась просто невыносимой… Женя до слёз жаждала, чтобы он заново реплицировал каждый участок ДНК, завершил обмен и довёл до конца элонгацию. И они бы вместе наслаждались суперспирализацией, достигнув пика терминации…

Следующая фраза безжалостно отрезвила её:

– Иначе… Глубокий генетический контроль. Наследие джаммов. Твой геном окажется в моей власти. Я испытаю на тебе все генетические средства, какие только не запрещены, а ты не сможешь этому воспротивиться. Рецессиву предписано подчинение. Он генетически лишается права использовать антигены или защитные геномы против доминанта и агрессивные тоже. Я буду полностью контролировать обмен и регулировать употребление ДНК-препаратов. Твои генокоды окажутся в моём распоряжении, изменяясь ради моего удовольствия. И ты станешь с радостью соглашаться. Потому что рецессивы не отказывают, с упоением и смирением ублажая доминанта. Только так они сами испытывают удовлетворение. Если я захочу, чтобы ты стала зелёной, в крапинку или обзавелась хвостом, и не одним, то…

Женька негодовала и отказывалась в это верить. А по глазам Талеха невозможно было определить – смеётся он или нет… Инопланетянин! Внеземной разум и чужая негуманоидная логика… Хотя с виду вполне себе гуманоид.