Галлы, произведя опустошения и получив дань, ушли с земли Рима и Этрурии. Рим сумел оправиться от их нашествия и снова начал набирать силы. Этрурия же, напротив, получила от галльского вторжения смертельный удар. На ее территории римляне устраивают свои колонии. Один за другим попадают под власть Рима этрусские города. И постепенно Тоскана становится уже не «страной этрусков», а римской провинцией, где звучит не этрусская, а латинская речь. Верные принципу «разделяй и властвуй», римляне широко предоставляют своим бывшим соперникам гражданство. Вместе с римским гражданством приходят и римские обычаи. Родной язык забывается, забывается прежняя религия и культура, и, пожалуй, к началу нашей эры только искусство прорицания остается еще этрусским. Во всем остальном этруски — это уже латиняне, римляне. Оплодотворив своими достижениями культуру Рима, этрусская цивилизация исчезает…
Конец этрусков, так же как и эпоха расцвета Этрурии хорошо известны. Неизвестно рождение этрусской цивилизации, этрусского народа. «Отец истории», Геродот приводит самое древнее свидетельство о происхождении этрусков, называемых греками тирренами. Согласно ему они являются выходцами из Малой Азии, точнее, из Лидии (кстати сказать, женское имя Лидия донесло до наших дней наименование этой древней страны, расположенной в центре западной оконечности полуострова Малая Азия).
Геродот сообщает, что «в царствование Атиса, сына Манея, была большая нужда в хлебе по всей Лидии. Вначале лидийцы терпеливо сносили голод; потом, когда голод не прекращался, они стали измышлять средства против него, причем каждый придумывал свое особое. Тогда-то, говорят они, и были изобретены игры в кубы, в кости, в мяч и другие, кроме шахматной игры; изобретение шахмат лидийцы себе не приписывают. Изобретения эти служили для них средством против голода: один день они играли непрерывно, чтобы не думать о пище, на другой день ели и оставляли игру. Таким способом они жили восемнадцать лет. Однако голод не только не ослабевал, но все усиливался; тогда царь разделил весь народ на две части и бросил жребий с тем, чтобы одной из них остаться на родине, а другой выселиться; царем той части, которая по жребию оставалась на месте, он назначил себя, а над выселившейся поставил сына своего, по имени Тиррена. Те из них, кому выпал жребий выселиться, отправилась в Смирну, соорудили там суда, положили на них нужные им предметы и отплыли отыскивать себе пропитание и местожительство. Миновав многие народы, они прибыли наконец к омбрикам, где основали города и живут до настоящего времени. Вместо лидийцев они стали называться по имени сына того царя, который заставил их выселиться; имя его они приписали себе, и названы были тирренами».
Геродот жил в V в. до н. э. Многие его рассказы получили подтверждение в свете современных открытий, в том числе и некоторые сообщения об этрусках. Так, Геродот говорит, что этруски в честь своей победы над греками регулярно устраивали гимнастические соревнования, своего рода «этрусские олимпиады». При раскопках знаменитого этрусского города Тарквиния археологи обнаружили красочные фрески, изображающие спортивные состязания: бег, скачки, метание диска и т. д. — словно иллюстрации к словам Геродота!
Каменные гробницы этрусков имеют сходство с каменными могилами, открытыми в Лидии и соседней с нею Фригии. Святилища этрусков, как правило, расположены возле источников, так же как и святилища древних жителей Малой Азии.
По мнению многих специалистов, этрусское искусство, если отбросить позднейшее греческое влияние, имеет тесную связь и с искусством Малой Азии. Они считают, что многокрасочная этрусская роспись происходит с Востока, подобно обычаю возводить самые древние храмы на высоких искусственных платформах. Говоря образными словами одного из исследователей, «сквозь нарядные греческие одежды, наброшенные на Этрурию, просвечивает, однако, восточное происхождение этого народа».
К этому мнению искусствоведов присоединяются и некоторые историки религии, которые считают, что, хотя основные боги этрусков носили греческие имена, все же они, в принципе, были ближе к божествам Востока, чем греческого Олимпа. В Малой Азии почитался грозный бог Тарху или Тарку. У этрусков же одно из самых распространенных имен происходило от этого имени, в том числе и имена царей-этрусков, правивших Римом, династии Тарквиниев!
Список подобных же доводов в пользу свидетельства «отца истории» можно было бы продолжить. Но все это доводы косвенные, по аналогии. Сходство обычаев, имен, памятников искусства может быть случайным, а не в силу глубокого древнего родства. Что же касается рассказа Геродота о «голодающих лидийцах», которые, спасаясь от голода, в течение 18 лет проводили время в играх, вы, вероятно, и сами заметили в нем много сказочного, легендарного. Тем более, что живший, как и «отец истории», в V в. до н. э. греческий автор Гелланик Лесбосский поведал нам совсем иную историю, связанную с происхождением этрусков.
Согласно Гелланику, территорию Эллады населял когда-то древний народ пеласгов — вплоть до полуострова Пелопоннес. Когда же сюда пришли греки, пеласги были вынуждены покинуть Элладу. Сначала они переселились в Фессалию, а потом греки вытеснили их за море. Под предводительством своего царя Пеласга они доплыли до Италии, где стали называться по-новому, и дали начало стране, именуемой Тирсенией (т. е. Тирренией-Этрурией).
Другие авторы античности говорят, что бежать из Фессалии пеласгов заставил потоп, бывший при царе Девкалионе, еще до Троянской войны. Сообщают они, что часть пеласгов поселилась на островах Лемнос и Имброс в Эгейском море; что первоначально пеласги высадились у реки Спинет на побережье Ионийского залива, а затем двинулись в глубь страны и лишь затем пришли на свою нынешнюю родину, Тиррению или Этрурию…
Версии эти противоречивые, но все они сходятся в одном: этруски — это потомки предшественников эллинов в Греции, пеласгов. Но помимо этой и Геродотовской «теории происхождения этрусков» имеются еще две, также восходящие ко временам античности. В Риме в конце I в. до н. э. жил уроженец малоазийского города Галикарнаса по имени Дионисий, человек образованный и хорошо знакомый как с традициями своей родины, так и с римско-этрусскими преданиями и традициями.
Дионисий Галикарнасский написал трактат «Римские древности», где решительно возражает против утверждения Геродота о том, что этруски — потомки лидийцев. Он ссылается на то, что современник «отца истории», Ксанф, написал четырехтомную «Историю лидийцев», специально посвященную этому народу. И в ней ни слова не говорится о том, что половина лидийцев переселилась в Италию и дала начало этрускам. Более того, по Ксанфу, сына царя Атиса звали не Тиррен, а Тореб. Он отделил у своего отца часть Лидии, подданные которой стали именоваться торебянами, а отнюдь не тирренами или этрусками.
Дионисий Галикарнасский считает, что лидийцы и этруски не имеют ничего общего между собой: говорят они на разных языках, молятся разным богам, соблюдают разные обычаи и законы. «Поэтому, кажется мне, правы скорее те, кто считает их местным населением, а вовсе не пришельцами», — заключает Дионисий Галикарнасский, уроженец Малой Азии, живший в Риме, некогда основанном этрусками. И эту точку зрения разделяет не только сам Дионисий, но и очень многие современные ученые.
«Пришельцы с востока или аборигены?» — так, казалось бы, можно суммировать давний спор о происхождении этрусков. Но не будем торопиться. Мы уже цитировали Тита Ливия, древнеримского историка. Процитируем еще одно любопытное замечание, сделанное им: «И альпийские племена, бесспорно, тоже по происхождению этруски, особенно ретии, которые, однако, под влиянием окружающей природы одичали до такой степени, что они не сохранили от старых обычаев ничего, кроме языка, но даже язык они не сумели сохранить без искажения».
Ретии — это жители области, простиравшейся от Боденского озера до реки Дунай (территория нынешнего Тироля и части Швейцарии). Этруски же, по словам Дионисия Галикарнасского, именовали себя расеннами, что близко к названию ретии. Вот почему еще в середине XVII! в. французский ученый Н. Фрере, ссылаясь на слова Тита Ливия, а также ряд других свидетельств, выдвинул теорию о том, что родину этрусков надо искать на севере — в Центральных Альпах. Теорию эту поддержали Нибур и Моммзен, два крупнейших историка Рима прошлого столетия, да и в нашем веке она имеет немало сторонников.
