Прошел год – разделенный дозами по два месяца приходов-уходов. За это время Манана похудела до того веса, когда ее уже не узнавали домашние, и фотографии получались такие, что на фейсбуке «лайки» сыпались Ниагарским водопадом. Гардероб она поменяла радикально, одеваясь так, как всегда мечтала – просто в джинсы и белые майки, волосы заплетала в небрежную косу, а ее шепелявость оказалась ужасно милой – худые женщины вообще милые, включая дурацкие недостатки.

Она поглядела вслед мужу, уходящему в очередной раз, и задумчиво сказала, что все – больше может не приходить. Он не обратил внимания, и зря: через положенные заведенным порядком два месяца Манана действительно не пустила его домой! Ничего не помогало: ни уговоры, ни обещания, ни посредники, ни угрозы, ни-че-го.

Манана стала звать своих девочек в гости и пировать допоздна с песнями и плясками. Потом наняла учительницу по вокалу и запела в трио городского романса. Дочери купила собаку и разрешила играть во дворе до полуночи. Муж являлся с проверками и выходил из себя – ребенок растет в неподобающих, аморальных, разлагающих условиях! Манана молча пожимала плечами и говорила: «Мне ремонт надо делать, а ты тут с глупостями».

Муж начал суетиться и сделал ей ремонт. Потом добавил денег на новую машину. Он гнездится не у той женщины и не у этой, а у своей сердобольной сестры и контролирует ситуацию издали.

Манана живет припеваючи.

– Зачем мне дома лишний хлам? – пожимает она плечами, мило шепелявя заячьей губой. – Другой мужчина – ха-ха-ха!

Кора злится и внушает Манане, что муж дома все-таки нужен – пусть даже новый. Манана загадочно улыбается и берет верхнее «до» безо всяких усилий.

Одна женщина – звали ее Хатуна – работала кардиологом в специализированной клинике и света белого не видела. Поскольку она была холодноватая и замкнутая, ее маршрут пролегал строго между «завод-кравот», то есть – работа и дом, дом и работа. Ей уже исполнился тридцатник, хотя по виду давали максимум двадцать пять, но никаких романов у нее не было и в ближайшем будущем не намечалось. Познакомиться она могла только в двух случаях: либо на работе, но все коллеги были женатые, пациенты же непригодны для романов, либо по дороге, а раз ездила она на собственном джипике – папа подарил, то и там вариантов не оставалось. Водила она не очень хорошо, вцепившись в руль и не вертя головой никуда вообще.

Родители и сестра уже отчаялись ее с кем-то познакомить – разве что заслать жениха в больницу в виде больного, но поди отыщи такого молодого человека, кто согласится на подобную авантюру. А если и отыщется, никаких гарантий, что они друг другу понравятся. А даже если понравятся, а потом не заладится – всю вину свалят на авантюристов, так что – ну его к лешему, пусть живет как хочет, лишь бы здорова была.

Как-то раз вернулась она с работы, вымотавшись сильнее обычного, и ставила джипик в гараж задним ходом. Надо понимать, что получалось у нее из рук вон плохо – это маневр не для новичка, гараж был узкий, а джипик широкий, в общем – валандалась она так битых минут сорок, закипая от бешенства, хотя эта эмоция была ей в принципе незнакома в силу нордического темперамента.

В это время соседнем подъезде на балконе второго этажа курил молодой человек. Он приехал к родителям в отпуск на месяц, чтобы жениться – у него была такая задача поставлена. И курил он не потому, что курильщик – вообще он давно бросил, просто задача оказалась дико дурацкая, и он нервничал. В очень далекой стране, где он жил, искать невесту было некогда и негде. К тому же он не хотел брать в дом кого попало, а хотел настоящую приличную девушку, чтобы уже раз и навсегда.

И после маминых разговоров он опять занервничал, что – вот, зря скатался, и что делать вообще, и жениться не хочется по расчету и сговору, это же ужас что такое, и стал курить. Тут во дворе появился джипик, вышла девушка-блондинка с убитым лицом и открыла гаражные ворота. Молодой человек на балконе – назовем его хотя бы Серго – вначале смотрел от скуки.

Блондинка заезжала в гараж так виртуозно бездарно, так упорно долбалась в один и тот же косяк, что развеселившийся Серго еле сдержался, чтобы не перегнуться через перила и закричать: «Руль выверни влево, курица!» А девушка уперто заставляла джипик взвывать, снова выезжала и опять заезжала, так что уже высунулись недовольные соседи.

Когда веселье приелось, Серго взял еще одну сигарету, и вдруг в его голове сложились два и два.

– Ма-ам! – позвал он. – В соседнем подъезде что за блондинка живет?

– Двести раз тебе рассказывала, – сердито отозвалась с кухни красавица-мама, бывшая волейболистка сборной страны, – кардиолог, Хатуна, она еще всегда нашу Весту за уши трепала. Сестра у нее еще есть, такая… огонь-девица. Не помнишь, что ли?

– Мама, я тут шесть лет не живу, – задумчиво отозвался Серго, выкинул сигарету и пронаблюдал, как точно поставила в конце концов машину терпеливая блондинка. – Ты ее номер телефона знаешь? А то она без меня пропадет вообще.

Далее было очень интересно: молодой человек позвонил Хатуне и пригласил на свидание. Ей никогда не звонили незнакомые молодые люди и не рекомендовались своими матерями. Она так удивилась, что пошла. То ли дежурство подруге дала, то ли отгул взяла – в общем, пошла.

Оба примерно одного возраста, не то чтобы очень юные, сидели и понимали – вот, это оно. Но если Серго это знал точно – все-таки программист, то кардиологу нужны были доказательства.

Серго безошибочно понял, что надо эти доказательства сфабриковать. Поэтому ровно неделю он каждый вечер выводил Хатуну в свет. То в парке гулять, то в концерты, то с друзьями в лес. Она так отвыкла от человеческой жизни, что немного сошла с ума. В конце недели Серго посадил ее за стол, дал мартини с оливкой и начал такую речь:

– Мне надо жениться. Ты мне подходишь. Времени у меня мало – еще дней пятнадцать. Сейчас ты думаешь, что я псих. Допустим, я сделаю тебе предложение, ты откажешься. Я уеду, мы будем год разговаривать по телефону и по скайпу, потом вернусь, и ты все равно дашь согласие. И только через го-о-од! – мы поженимся, познакомим семьи и начнем работать над ребенком.

Хатуна даже не покраснела, так ей вышибло последние мозги. Серго продолжал:

– А если мы поженимся сейчас и сразу начнем работать над ребенком, то через год наши дела будут намного более придвинуты вперед. Понимаешь?! Зачем откладывать?

Хатуна, ужасаясь сама себе, согласилась, потому что ей нечего было возразить, да и не хотелось, если уж начистоту.

И она в самом деле вышла замуж на двадцатый день после эпизода с гаражом и осталась ждать своего супруга с ребенком в животе. Ее родственники онемели от счастья и молча думали: вот это отмочила, тихоня наша! Молодые через год соединились и уехали уже втроем.

Сейчас она растит в тихом доме среди сосен дочку, похожую на волейболистку, встречает с работы своего Серго, мечтает о кардиологии, но не соглашается садиться за руль – так намучилась, говорит, пока ездила на работу.

Одна Женщина была безнадежно замужем уже двадцать пять лет. Безнадежно – потому что мужа своего до сих пор любила, боготворила, и не было никакой надежды влюбиться в другого. Дело в том, что этот Мужчина был у нее первым. А вот она не была у своего Мужчины первой. У него имелась какая-то Наташа (да, это ее настоящее имя). И иногда Мужчина вспоминал Наташу и спрашивал стол, стул и диван-кровать: как она там, интересно? Любит меня, наверное, до сих пор? Локти себе искусала в кровь или не в кровь?

И вот однажды он решил наконец-то найти ответы на все эти вопросы.

– Я организую встречу с одноклассниками. И позову Наташу.