Постепенно картина прояснилась: кетцатлькоатля выкрали американцы и вывезли на Запад в контейнере шведского дипломата, выдворенного на родину как персона нон грата. А папаша слишком рано созревшей Сэми оказался сотрудником ЦРУ – отдела секретных вооружений. Увидев снимок, на котором его дочь обнимает динозавра, он от удивления чуть не подавился кубиком льда из своего неизменного утреннего скотча. Совсем недавно в руки спецслужб США попало яйцо динозавра, найденное спелеологом-любителем в пещере Большого каньона. Там, в глубине, по природному стечению обстоятельств всегда была одинаковая температура, поэтому яйцо идеально сохранилось и, оказавшись в инкубаторе, вскоре вылупило на свет детёныша, оказавшегося самкой кетцатлькоатля – ископаемого летающего ящера с размахом крыльев до 20 метров!

И в воспалённых мозгах поджигателей войны возник план создания нового поколения биологического оружия. Представьте себе: над территорией воображаемого противника проносятся не бомбардировщики, к которым за буйный двадцатый век все давно привыкли, а стаи гигантских драконов, деморализуя и пожирая всё на своем пути! Секретный проект получил название «Когти» и щедрое финансирование конгресса. Однако чтобы приступить к производству нового оружия, надо было добыть самца. Увы, посланные во все концы света экспедиции вернулись ни с чем: яйца-то находили, но окаменевшие и безжизненные. Агрессоры расстроились и стали подумывать о выведении ос, жалящих цианистым калием. Но тут случилось невероятное. Полковник Смайл нашел кетцалькоатля-самца. И где же? На фотокарточке, привезённой его дочерью Самантой из СССР.

Немедленно в Москву под видом учёных-славистов, приехавших на научно-практическую конференцию «Русская поговорка как феномен мировой культуры», прибыли диверсанты и выкрали Змеюрика. Это оказалось совсем несложно, так как Юра Шмаков вступил с Самантой в переписку и оповестил её, что динозавра из живого уголка забрали в Палеонтологический музей, который фактически не охранялся, если не считать старика-вохровца, контуженного ещё в финскую войну. Современный читатель, особенно молодой, привыкший к вооружённой охране даже у дверей общественного туалета, может мне не поверить. Но честное благородное слово, я жил в Советском Союзе и помню, что даже сберкассы никто не сторожил, не говоря уж о школах и детских садах!

Гораздо труднее было вывезти ящера за пределы СССР. Динозавр рос стремительно, достигая уже размеров крупного аллигатора и, усыпив гигантской дозой снотворного, его едва уместили в контейнере, который транспортировали через Мемель под видом дипломатического багажа, досмотру не подлежащего. Затем на подводной лодке Змеюрика переправили в Штаты и спрятали на строго охраняемом ранчо, где уже томилась в огромной клетке его будущая подруга, словно в насмешку названная американцами «Фрида», от английского «Freеdоm». Над Советским Союзом нависла страшная угроза.

…И вот однажды вечером в квартиру, где Юра жил с матерью Лией Павловной, позвонили люди в штатском.

– А в чём дело? – забеспокоилась женщина.

После того как её оставил муж, Юра, лишившись отцовского воспитания, совершил несколько неблаговидных поступков и озаботил сотрудников детской комнаты милиции.

– Ваш сын переписывается с американкой и выдал государственную тайну, – прозвучал суровый и совершенно неожиданный ответ.

Лия Павловна понимающе испугалась (её бывший муж увлекался антисоветчинкой) и побежала собирать Юре смену белья, а также провизию на первое время. Но один из пришедших, пожилой, интеллигентный мужчина в самых массивных очках, к которому остальные уважительно обращались «Юрий Владимирович» или «товарищ председатель», успокоил встревоженную мать:

– Не беспокойтесь! Я просто поговорю с тёзкой. Вы позволите?

– Да, конечно…

Оказавшись в комнате наедине с мальчиком, Юрий Владимирович очень серьёзно спросил:

– Ну-с, молодой человек, рассказывайте, что было у вас с Самантой Смайл?

– Ничего… – залепетал подросток.

– Родину обманывать нельзя! – «Товарищ председатель» грустно посмотрел на школьника сквозь толстые дымчатые стекла.

– Всего один раз…

– Конкретнее!

– Два раза…

– Ещё конкретнее! – поморщился Юрий Владимирович.

– Целовались.

– И всё?

– Нет.

– Что ещё?

– Ещё она просила потрогать её там…

– Там? Это хорошо!

– Правда? – удивился мальчик. – Вы только Ленке Зайцевой ничего не говорите, ладно?

– Не скажу, тёзка, не бойся! А теперь слушай меня внимательно! Готовится ответная поездка учеников вашей школы в Америку. Жить вы будете в семьях. Прямо сейчас, при мне, напиши Саманте о том, что ты не можешь забыть ваши поцелуи и то, что у неё там!

– Я не знаю, как это по-английски, – смутился мальчик.

– Мы подскажем. Напиши, что очень хотел бы пожить в её семье. Понял? Остальные инструкции получишь позднее… – и он вручил Юре обычный транзисторный приёмник «Сокол» в кожаном футляре. – Запомни: прибор должен быть всегда включен и настроен только на вот эту волну, – Юрий Владимирович постучал ухоженным ногтем по красной стрелочке.

– А если сядут батарейки?

– Не сядут. Я умру, ты на пенсию выйдешь, а они все ещё не сядут… – впервые за время разговора улыбнулся «товарищ председатель». – Твой позывной – «Орлёнок». Мы – «Гнездо».

Не стоит рассказывать, как тщательно готовили делегацию школьников, как учили вести политические дискуссии, ходить по трое, не терять сознание при виде немыслимых магазинных витрин. В Америке Юра поселился в доме Бобби Смайла, преуспевающего торговца ортопедической обувью. Его жене Хелен, пышноволосой блондинке с формами куклы Барби и белоснежной, как сантехнический фаянс, улыбкой, русский мальчик сразу понравился. Она кормила его пудингами, приговаривая: «Ешь, бедненький, у вас ведь в России все, кроме членов партии, голодают, не так ли?» Юра, конечно, возражал, с трудом рассказывая по-английски о продовольственной программе, принятой на недавнем съезде КПСС. В свободное от дискуссий время он купался в бассейне, бегал по зелёной лужайке наперегонки с Сэми и томился в гостевой спальне, пятой по счёту, прислушиваясь к молчащему приёмнику «Сокол». На четвертую ночь вдруг аппарат заработал, и тихий голос приказал:

«Орлёнок, Орлёнок, я Гнездо, слушай и запоминай!»

Согласно полученным инструкциям, на следующий день Юра увлёк Саманту в парк, поцеловал её, потрогал там, где она хотела, и поведал страшную тайну о том, что её отец никакой не торговец ортопедической обувью, а полковник ЦРУ, куратор безумного проекта «Когти». Это по его заданию спецгруппа выкрала из Москвы Змеюрика, чтобы наладить промышленный вывод страшных летающих ящеров и уничтожить, в конце концов, человечество, ибо СССР насилия не потерпит и сделает с Нью-Йорком то же самое, что Америка сделала с Хиросимой. Теперь от Саманты зависит судьба цивилизации! Поплакав и несколько раз повторив задумчивое слово «shit», которому в спецшколе Юру не обучили, она, как всякая нормальная американская девочка, охотно согласилась принять участие в спасении мира. Но что надо делать? Об этом Юре во время следующего сеанса связи рассказал приёмник «Сокол».

И вот, когда Бобби Смайл, надев чёрный костюм со строгим галстуком, поцеловал дочь, хлопнул по упругим ягодицам Хелен и сел в свой грузовой «Форд», подростки, незаметно проникнув в кузов, спрятались между коробок с ортопедической обувью фирмы «Гудфут». Спустя три часа мнимый коммивояжер въехал в бронированные ворота строго охраняемого ранчо. Дождавшись, пока Бобби с парнями из ЦРУ напьётся виски и заснёт мёртвым сном военнослужащего алкоголика, отважные школьники под покровом ночи выбрались наружу.

Пугаясь теней и странных звуков, они отправились на поиски Змеюрика. Миновав пальмовую рощу, дети увидели впереди два странных силуэта (один побольше, другой поменьше), издали похожие на снегоуборочные машины или сельскохозяйственные комбайны. Однако приблизившись, подростки поняли: перед ними Фрида и похищенный Змеюрик, который страшно вытянулся за время разлуки и отрастил огромные перепончатые крылья. Динозавр сквозь стальную сетку смотрел на приближавшихся подростков удивленным круглым глазом величиной с сомбреро и угрожающе щелкал зубастыми клювом, большим, словно стремянка. Вдруг, узнав Юру, он вытянул шею, радостно затрубил и захлопал крыльями, отчего пальмы кругом накренились, как при мощном муссоне. Затем Змеюрик повернулся к настороженной Фриде, которая была его раза в полтора крупнее, и защёлкал клювом, объясняя, что в гости к ним пришли друзья – бояться нечего. Самка закивала и с пониманием улыбнулась острыми зубами, похожими на борону.