Потом заговорил в диктофон:

– Что случится, если вы стрельнёте бумажным шариком в паршивца? Как он станет на это реагировать?

– Держу пари, он заплачет, как ребёнок, – высказалась Пам.

Я пожал плечами и вернулся к своей овсянке.

– Теперь вам меня не достать, – сказал я. – Я слишком счастив.

Пам и Грег переглянулись. Пам покрутила пальцем у виска. Международный жест, который означает: он псих.

– С паршивцем что‑то произошло, – объявил Грег.

– Да, – согласилась Пам. – Паршивец изменился.

30

В школе в этот день всё шло лучше некуда. До чего здорово снова оказаться в седьмом классе! Здесь учиться куда легче, чем в средней школе.

Мы играли в футбол в гимнастическом зале. Я даже забил гол.

Но когда я направлялся на последний урок, то увидел такое… У меня остановилось сердце.

По коридору шла девочка. Примерно моего возраста. Длинные светлые волосы собраны сзади в «конский хвост».

О, нет.

Лейси!

Я обмен. Что же мне делать?

Неужели Полиция реальности всё ещё преследует меня? Я уже всё уладил. Зачем им теперь усыплять меня?

Надо отсюда убираться, решил я. И приготовился бежать.

Девочка обернулась и улыбнулась мне.

Это была не Лейси. Совсем другая девочка с длинными волосами.

Я глубоко вздохнул. Надо расслабиться, решил я. Всё уже прошло. Это был страшный сон. Или что‑то вроде того.

Девочка скрылась за дверью своего класса. Я пошёл на свой последний урок. Никаких признаков Лейси, Брюса или Уэйна.

Всю дорогу до дома я шёл насвистывая и думал о том, как мало мне сегодня задали.

Я пришёл домой.

– Привет, Мэтт! – крикнула мама.

Я удивился, увидев её. Обычно в это время она всегда на работе.

– Почему ты дома, так рано?

Мама улыбнулась мне.

– Я взяла выходной. Мне надо кое‑что сделать по дому.

Я пожал плечами и повернулся к телевизору.

Мама выключила его.

– Мэтт, почему ты такой нелюбопытный?

– Нелюбопытный? А в чём дело?

– Почему ты не спросишь, чем я занималась весь день?

Я огляделся вокруг. Всё как всегда.

– Не знаю, – сказал я. – А что ты делала?

Она снова улыбнулась.

– Ты забыл? – удивилась мама. – На этой неделе у тебя день рождения!

Я и вправду забыл об этом. Когда ты борешься за свою жизнь, тебе некогда думать о дне рождения.

– У меня для тебя особый сюрприз, – сказала мама. – Пойдём наверх, я тебе покажу.

Я стал подниматься вслед за ней по лестнице, почему‑то волнуясь. Что это за сюрприз?

Обычно мама не придаёт большого значения моему дню рождения. Значит, сюрприз действительно особенный, решил я.

Мама остановилась возле моей спальни.

– Что, сюрприз в моей комнате?

– Смотри!

И она распахнула дверь.

Я заглянул в комнату. Она вся была забита большими картонными коробками. От пола до потолка.

Вау!

– И это всё для меня? – спросил я.

Мама рассмеялась.

– Подарки? Все эти коробки? Конечно, нет.

Я понимал, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Ну и что же тогда за сюрприз? – спросил я.

– Мэтт, – начала она, – я думала о том, что ты вчера сказал. И решила, что ты прав. Твоя комната слишком мала для тебя. Я превратила её в кладовую.

– Ты… ты что? – запинаясь, проговорил я.

Мама, не отвечая, пошла по коридору. И открыла дверь гостевой комнаты.

– Вот!

Нет. О, нет.

Только не это.

– Счастливого дня рождения, Мэтт, – провозгласила мама. – Добро пожаловать в свою новую спальню!

Я окаменел. Я не мог выговорить ни слова.

Моя кровать, шкаф, мои плакаты и книги – всё уже было в гостевой комнате.

– Мэтт! В чём дело? – вскричала мама. – Ты же сам сказал, что хочешь перебраться в эту комнату!

Наконец у меня открылся рот, и я пронзительно завопил.