После этого происшествия, Лютия выбрала десять гвардейцев и, приказав им принести ей личную клятву верности, назначила их личными хранителями.

   Пока шли празднования, стража ни на минуту не прекращала поиски магистра. Они обыскивали каждый дом, но нигде не могли найти беглеца. Феликс сидел в небольшой комнатушке, из окна поглядывая за дежурившими внизу стражниками, оберегавшими его от самих себя. Судьба просто смеется над ним. Недавно великий магистр ордена Белого тигра, теперь скрывается в чужом доме, от тюрьмы его отделяет небольшой железный забор и два десятка гвардейцев. А ведь они и сами бы с превеликим удовольствием прикончили его, если бы знали, кто живет в доме, который они охраняют. Уже прошел целый день с тех пор как он сбежал. Слова того черного человека не выходили из его головы. Каждый исполнит свое предназначенье! Но магистр со всей уверенностью решил покончить с этим. Ему только нужен еще один шанс. Но где его взять? И тогда ему пришла идея. Последняя возможность выйти из этого замкнутого круга. Император должен проиграть войну. Все должно закончиться на полях Антверпена. Армия Империи терпит поражение и тогда только орден и его силы станут последним щитом на пути орды. И тогда он сможет восстановить свою честь. Феликс позвонил в колокольчик. В дверь вошел верный слуга, который много лет служил его дому. Когда схватили его господина, он оставался поблизости и с надеждой ждал что господин выйдет из застенков. Так и произошло прошлой ночью.

   - Принеси мне голубя и лист бумаги, - приказал магистр.

   Слуга поклонился и вышел за дверь. Через некоторое время он вернулся с небольшой клеткой, в которой был посажен белый голубь и с принадлежностями для письма. Он положил все это на стол и молчаливо, вышел из комнаты, предварительно, плотно закрыв за собой дверь. Феликс начал писать письмо. Буквы с трудом давались уставшему воину. Император сам поставил меня в такое положение. Теперь выбор был только один: покончить с правлением Генриха.

   Дописав письмо, Феликс привязал его к ноге голубя и выпустил его в окно. Птица старательно замахала крыльями и устремилась в небо.

   - Лети! Лети мой верный друг. Принести эти слова тем, кто должен их услышать. И пусть их преданность возобладает над долгом. Или нет, но тогда все будет кончено.

   Феликс уже сел обедать, когда в дверь ударилось что-то тяжелое. Дверь распахнулась, и в комнату ворвались несколько стражников. Слуга попытался преградить им путь, но острый клинок, вонзился в живот старика. Воины налетели на магистра, нанося удары рукоятями мечей. Феликс пытался отбиваться, но его умения не могли сравниться с многочисленными вооруженными стражниками. Магистр потерял сознание и его вновь потащили в тюрьму, из которой он недавно, так легко ушел. Ангеран де Лофер, стоял во дворе охотничьего дома Императоров, расположенного в эльфийском квартале. Он смотрел, как из дверей вытаскивают магистра, и какая-то неведомая ему прежде жалость охватила его. На мгновение он захотел отпустить друга детства, но вспомнив угрозы Лютии, отбросил эти мысли. Потом, сев в карету отправился во дворец, сообщить обо всем принцессе. Магистра поймали, и теперь ничто не угрожает спокойствию Империи, не считая огромной армии орков, уничтожающих восточные провинции.

   Основные силы имперской армии маршировали по южной дороге, обходя стороной Астерит. Войска должны были двинуться на Дижон, и только потом подойти к Антверпену. Армия шла через поля и леса Империи, не встречая врага. Не смотря на сообщения об отрядах орков рассеявшихся по землям Империи, за все три дня следования имперцы не встретили ни одного орка. Лео ехал в первых рядах рыцарской кавалерии. Можно было сказать, что его назначали командовать главным копьем рыцарей, настолько, насколько это было возможно. Рыцари империи не подчинялись никому и презирали всякую дисциплину. Каждый воин был закован в тяжелую броню и вооружен отличными клинками и пистолетами. Это была бы самая неудержимая сила, если бы каждый воин не рвался вперед всех, да к тому же без всякого приказа. Катрин недавно присоединилась к Лео, так что путешествие стало намного веселее. Она облачилась в длинное белое платье, с разрезами для посадки на коня. Тело девушки защищал позолоченный панцирь, описывающий идеальную фигуру красавицы. А на плечах крепились небольшие наплечники, изящно расписанные эльфийскими узорами. На руки и ноги были надеты легкие поручи и поножи. На боку висела тяжелая сабля, а в руках девушка держала длинный посох. Он был похож на переплетающиеся ветви лозы, на конце заканчиваясь небольшим белым камнем, зажатым средь ветвей. Катрин разговаривала с рыцарями, забыв о Лео. Так уж повелось, что беседа у них не вязалась. Они были слишком похожи, чтобы уживаться вместе. Наконец Катрин решила побеспокоить друга.

   - Лео, неужели вас назначали во главе копья? По-моему это была самая большая ошибка этой войны. Боюсь, вы отойдете с девушкой, а армия останется без командира, - мило улыбаясь, произнесла Катрин.

   - Если вы намекаете на графиню Пуату, то ничего не было. Она очень порядочная девушка. И хорошая жена. Вы сами-то, что делали в Дижоне? Может вы уже против нас?

   - Тоже мне, против нас. Если бы мы были врагами, то вас бы уже не было. Ничего без меня не можете. И ты вроде не похож на эльфа. Так чего же тебе бояться?

   - Я за друга беспокоюсь. Его вперед как теленка на убой послали. Хорошо хоть Белые тигры теперь не проблема. Феликс в тюрьме. Его скоро повесят. Так, что если ты с ним как-то связана, то я бы на твоем месте скорей заметал следы.

   - Глупости ты говоришь! Как ты мог такое продумать.

   - Может я и не слишком умный, но я за версту чувствую предательство. Особенно после Луизы. Я ничего не сказал Дейлону. Надеюсь, ты сама все расскажешь. И тогда, может быть, он тебя простит.

   - Все кончено, Лео. Феликс и его сановники в тюрьме. Эльфам ничего не грозит. Мне не в чем признаваться, - с упорством, пыталась убедить девушка.

   Сзади, со стороны основных сил армии, послышался громкий топот копыт. Это скакал всадник, в белых геральдических одеждах ордена Белого тигра. Он громко выкрикивал фразу, которая как стрела пролетела по рядам войск. Люди начали перешептываться, соображая, что делать дальше. Герольд кричал страшные вовремя войны слова: Железный Феликс на свободе! Орден восстанет! Всадник промчался вперед, направляясь в Дижон, чтобы сообщить радостную весть в штаб квартиру ордена. Назревала гражданская война. Гонец удалялся все дальше и дальше, становясь недосягаемым для воинов империи. Катрин вскинула посох. Прицелившись, произнесла какое-то странное слово, и струя молнии, преодолев поле, ударилась о всадника. Он задымился и полетел с коня. Лео же испуганно посмотрел на девушку.

   - Ты что творишь, ведьма? Это же посыльный. Кто убивает герольдов? - изумленно воскликнул граф.

   - Вы глупец, Лео. Воины ордена не должны узнать, что их магистр на свободе, иначе война. А Дейлону конец. Ты разве забыл, что он идет на Дижон?

   Лео напряг лоб, как будто стараясь что-то вспомнить. Но его голова отказывалась соображать. Катрин еще сердитей посмотрела на бестолкового друга. Тогда он сделал вид, что согласен и приказал оруженосцу связать пленного. Рыцари неодобрительно посмотрели на товарища. Схватив герольда, он нарушал кодекс рыцарской чести, так что и без того хромающая дисциплина упала ниже некуда. Но такое положение было не только в рыцарских копьях. Полки ополчения пристроились к обозу и начали его опустошать. Интенданты и стражники пытались защищать имущество армии, но ополченцев было так много, что избитым стражникам пришлось отступить. Обоз армии сгрудился в небольшом овраге, через который проходила дорога. Повозки были набиты добром сеньоров, жалованьем солдат и еще множеством прочего имущества. Лео услышал лязг и крики, как будто сражение шло у его ног. Кто-то закричал: Орки! Другие: холопы взбунтовались. Боевой дух армии стал улетучиваться так же быстро, как и появился. Оттого что никто не видел врага, становилось еще страшнее. Испуганные люди начали сбиваться в кучи, давя друг друга. Офицеры пытались остановить обезумевших людей, но ничего не получалось. Лео приказал своим оруженосцам узнать, в чем дело. Через несколько минут примчался избитый всадник. Его камзол был порван, а из глубокой раны на голове, текла кровь. Он чуть не свалился с лошади, произнеся одно слово: обоз... Лео сразу понял что случилось. Он вскинул стяг, сзывая рыцарей к себе. Но никто не ответил на призыв. Рыцари стояли, как бараны, сбившись, друг к другу. Несколько человек были затоптаны тяжелыми рыцарскими конями. Лео выстрелил в воздух, но никто как будто не слышал своего командира. Тогда Катрин вырвалась вперед и громким голосом обратилась к воинам.