Но некоторые их тех, кого он прикончил в Неаполе, имели жен и детей. Иногда герцог просыпался в поту, слыша детские вопли тех, кого он осиротил.

Что же, такого человека, как он, убийцу, Зверя, вполне можно проклясть, ибо он недостоин любви.

К счастью, он давно решил, что никогда не позволит родовому проклятию пасть на него. Особенно после того как собственными глазами видел любовь, почти уничтожившую его отца.

Его решение было простым. Никого не любить. Ни к кому не привязываться. Избегать серьезных романов оказалось легко, если предпочесть женщин, не достойных ни уважения, ни доверия. Мир полон распутных вдовушек, тщеславных изменниц и расчетливых шлюх.

Вроде той, что ждала его сейчас.

Да, такие женщины вполне служили его целям.

Отказываясь позволить мрачным мыслям испортить необходимую разрядку для нервов, он отбросил их, как тяжелый плащ, и добрался до верхнего этажа.

Ледяной ветер не переставал стонать в щелях между камнями древнего замка подобно неупокоенному духу.

Шагая по темному коридору, он подошел к двери спальни и вынул ключ. Многие средневековые двери с засовами были заменены много лет назад на современные, с замочными скважинами. Его люди заперли комнату, чтобы не дать девчонке пробраться в определенные места замка, не предназначенные для посторонних глаз.

Он тихо отпер дверь.

Пора немного повеселиться.

Но, поворачивая ручку, он уже был настороже. Учитывая его членство в ордене, он привык к тому, что люди постоянно пытаются убить его без видимых причин.

Роэн вошел в спальню, готовый ко всему.

Но где она?

Оглядывая комнату, он увидел изящный белый локоток, опиравшийся на подлокотник кожаного мягкого кресла у камина.

Ого! Кажется, добыча близка!

— Кейт! — тихо позвал он, не желая испугать ее, и, прежде чем подойти, с хитрым блеском в глазах повернул ключ в скважине.

— По-моему, мы еще не успели познакомиться.

Он сунул ключ обратно, в карман жилета, и с прежней осторожностью пересек комнату.

И тут же понял, почему она не отвечает. Девушка свернулась в кресле у огня и, к его полнейшей досаде, крепко спала.

Но так ли это?

Он поднял брови.

В его мире все не так, как кажется. Она может и притворяться. Может быть вооружена. Ни за что он не доверится ей, учитывая ее связи с преступниками.

— Кейт! — позвал он немного громче. Опустившись на оттоманку напротив кресла, он пристально всмотрелся в нее и увидел само олицетворение юной женской беззащитности.

И сон, вызванный избытком вина.

Черт побери! Тепло огня, должно быть, убаюкало ее, но, похоже, она злоупотребила жидкой отвагой.

Утром кто-то будет ужасно себя чувствовать.

Герцог иронически усмехнулся. Она лежала так неподвижно… пожалуй, следовало убедиться в том, что она не допилась до смерти.

— Кейт, это Уоррингтон. Ты здорова? Принести тебе чего-нибудь? — спросил он, запуская руку под мягкую волну каштановых волос и нащупывая на шее пульс.

«Сердце бьется ровно. Хорошо, что ты вовремя остановилась, девочка моя».

— Эй, кто-нибудь есть живой?

Молчание.

— Так и быть, — пробормотал Роэн. — Поиграем утром. А сейчас пойдем.

Он осторожно поднял ее вместе с меховым покрывалом, но она не шевельнулась.

Когда ее голова упала ему на плечо, с почти детской невинностью, герцогу вдруг стало ее жаль. Как может столь прелестное создание вести такую жизнь?

Но, заметив, какое тревожное направление приняли его мысли, он постарался как можно быстрее опомниться. Ее несчастья его не касаются.

Он слишком опасный убийца, чтобы быть романтиком. И поэтому просто отнес ее в постель и уложил. Что-то сонно пробормотав, она утонула в перине.

Хотя защитный инстинкт, уже испытанный ранее, вернулся с полной силой, тихий и чувственный стон, сорвавшийся с ее губ, на секунду наполнил его слепящей похотью.

Господи Боже…

Его охватил неодолимый голод. Взгляд скользил по ее спокойному лицу, к белой шее и нежной груди.

Роэн судорожно сглотнул, уставившись на ее грудь. Почему он не может отвести от нее глаз?

С глухо колотившимся сердцем и с величайшими предосторожностями он уселся на край кровати. Желание пело в его венах, но он хотел только посмотреть!

Она шлюха. Ей все равно, лишь бы получить деньги. А у него их много. И все же его поражало, что такую красоту можно купить.

Он любовался ее идеальной кожей, разрумянившимися, похожими на тонкий розовый фарфор щеками. Жадно смотрел на гладкий лоб, тонкие арки бровей и маленький изящный носик.

Ни за что не подумаешь, что она простолюдинка.

Но тут он воззрился на розовые губки, и глаза потемнели от возрастающего желания. У нее очаровательный подбородок, слегка выдвинутый, что говорило о твердости характера и даже упрямстве. Ему захотелось прикусить нежный изгиб.

Роэн так увлекся, что на мгновение закрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул, кляня обуявшую его фантазию. Он страстно возжелал ее.

Честно стараясь отрешиться от предательских мыслей, он натянул на нее одеяло и откашлялся.

— Тебе что-то нужно, Кейт, или все в порядке?

Но его пальцы скользнули по ее плечу, и с ее губ сорвался очередной блаженный стон.

Этого он не вынес. Хотя бы одно маленькое прикосновение…

Роэн погладил ее по плечу, восхищаясь изяществом и хрупкостью.

— Кейт! — хрипло пробормотал он. Но она продолжала спать. Такое искушение почти невыносимо. Проклиная себя, он провел кончиками пальцев по ее плечу и ниже, к ключице.

Она ответила вздохом пьянящего наслаждения, откинув голову, так что груди слегка приподнялись. Он немедленно нагнулся и нежно поцеловал ее плечо, прошептав:

— Кейт, проснись ради меня.

Кейт медленно подняла руку и обняла его.

Задыхаясь от желания, он лег рядом, так близко, что сумел поймать губами еще один легкий, восторженный вздох. Мечтательная улыбка появилась на губах, когда он стал искусно ласкать ее, позволяя привыкнуть к своим прикосновениям.

— Вот так… расслабься… — бормотал он, проводя ладонью по ее руке, до локтя, потом до тонкого запястья и дальше, к бедру. И был вознагражден, когда она привлекла его к себе. Пока он прокладывал наверх дорожку из поцелуев, Кейт призывно вытянула губки. И на секунду встретилась с ним взглядом, прежде чем он стал целовать ее: эти зеленые сверкающие глаза под отяжелевшими веками горели лихорадочным желанием.

— Здравствуй, — прошептал он и, нагнув голову, завладел ее губами. Она самозабвенно отдавалась поцелуям, судорожно вцепившись в его рубашку. Ее губы имели вкус красного вина. Он стал жадно пить ее нектар, и когда она чуть приоткрыла рот, сунул руку в вырез платья и сжал ее грудь. Одобрительный возглас без слов просил о большем. Она стала гладить его плечи и руки, но он, забыв обо всем, уже готовился припасть к ее груди.

Кейт не пыталась остановить его. Теперь она не дрожала от холода, а слегка задыхалась, и тело горело жаром, когда он расстегнул лиф ее короткого платья и обнажил прелестную грудь.

Закрыв глаза, Роэн взял ее сосок в рот и не мог оторваться, потому что она оказалась слаще, чем он себе представлял. Теперь же просто не мог насытиться.

Но когда она, громко стеная, стала жадно извиваться под ним, он постарался ублажить ее, проведя рукой по подрагивавшему животу. Она, похоже, настоящая распутница, но пока что он не торопился. Сунул руку между ее бедер, позволяя отведать вкус того, что она жаждала, и она принялась тереться о ладонь, сжимавшую ее женский холмик.

Он был уже каменно тверд и наслаждался тем, что продолжал ублажать ее, ощущая влажность ее естества, проникавшую сквозь тонкую ткань платья. Но не довел ее до экстаза и встал:

— Дай мне раздеться.

Каким-то образом он нашел в себе силы оторваться от этой знойной красоты. Ее губы все еще были приоткрыты. Глаза — словно изумрудные озера беспомощного желания…

Он послал ей мрачную полуулыбку, призывавшую к терпению, и сбросил жилет, стянул через голову рубашку. Отвернувшись, стащил сапоги и толстые шерстяные чулки, после чего снова встал, расстегнул бриджи, снял их вместе с теплыми хлопчатыми подштанниками. Помедлил, чтобы взять из тумбочки кондом. Но, вернувшись к кровати, к полной своей досаде, обнаружил, что его постельная компаньонка спит, или, если точнее, потеряла сознание.