— Надо было утрясти кое-какие дела, — сказал он.
— Вы, видимо, хотите, чтобы я сообщил, куда принести товар?
— Нет уж, лучше мы сами скажем куда.
— Мне все равно, — согласился Вигано. — Выкладывайте, что вы там надумали.
Том набрал в грудь побольше воздуха.
— У Мейси сейчас продаются плетеные корзины для пикников по восемнадцать монет за штуку, включая комиссионный сбор.
— Так…
— В следующий вторник, в три часа дня, компания из четырех человек — двое мужчин и две женщины — должна войти в Центральный парк с запада, с Восемьдесят пятой улицы. Они свернут направо, приблизятся к светофору и сядут на газон. Не позднее четырех часов кто-нибудь, либо я, либо мой напарник, явится туда и произведет обмен. Мы будем в мундирах.
— И с такой же корзинкой? — спросил Вигано.
— Совершенно верно.
— Не слишком ли там людное место?
— Как раз такое нам и нужно, — усмехнувшись в трубку, ответил Том.
— Дело ваше.
— Товар в вашей корзинке не должен иметь номеров, которые можно проследить. Кроме того, нам не нужны фальшивки.
Вигано расхохотался.
— Думаете, подсунем вам липу?
— Нет, но вы можете попытаться.
Вигано посерьезнел и, казалось, даже оскорбился.
— Прежде чем махнуться, проверим, кто с чем пришел, — сказал он.
— Прекрасно, — ответил Том.
— С вами приятно иметь дело, — произнес гангстер. Том кивнул, глядя на телефон.
— Надеюсь, с вами тоже, — сказал он, но Вигано уже повесил трубку.
ВИГАНО
Большую часть полета Вигано проспал. Он давно приучил себя высыпаться на борту самолета и теперь путешествовал по стране исключительно в ночное время. Таким образом экономились драгоценные дневные часы.
Интерьер самолета обеспечивал полный комфорт, но не резал глаз излишней роскошью. Здесь было восемь мест, обеденный зал за переборкой, душ и туалет, а в самом хвосте — спальня с двумя узкими кроватями.
В дверь спальни постучали.
— Мистер Вигано! — послышался голос стюардессы.
Он проснулся сразу же.
— Что?
— Через пять минут посадка. Принести кофе?
— Да, спасибо.
Его телохранители сидели по правому борту, и Вигано устроился на противоположной стороне. Ребят звали Энди и Майк, и Вигано никогда не обращался к ним как к своим телохранителям. Они были для него просто молодыми спутниками в странствиях. Как и Вигано, каждый держал в руках чемоданчик-«атташе» и имел представительный вид.
— Сюда надо прилетать зимой, а не летом, — подал голос Энди. Вигано выглянул в иллюминатор и улыбнулся. Он любил этих двух парней.
Посадка прошла гладко. Едва самолет остановился, к нему подкатил черный лимузин. Вигано и его попутчики подхватили чемоданчики, поблагодарили стюардессу, поздравили пилота с удачным приземлением и вышли из самолета в невыносимый зной.
— Господи, — пробормотал Энди. — Что же тут будет днем?
— Будет хуже, — ответил Вигано. Зной лип у его лица, как шерстяное одеяло. По сравнению со здешней жарой погоду в Нью-Джерси можно было считать умеренно теплой.
Они быстро домчались до гостиницы и вошли в апартаменты Джозефа Бэндела, где их ждал хозяин номера вместе со свитой советников.
— Привет, Тони, — сказал Бэндел.
— Привет, Джо.
Несколько минут ушло на пустую болтовню — заказ выпивки, вопросы о здоровье жен, представление новых лиц и прочую чепуху.
Бэндел, приземистый седовласый крепыш лет шестидесяти с небольшим, носил черный костюм и старомодный галстук. Помощники его, молодые загорелые люди, были одеты как и полагалось в курортном городе. Все они немного заискивали перед Бэнделом. Впрочем, и сам Вигано тоже, хотя был единственным из присутствующих, кто обращался к хозяину номера просто по имени.
Наконец Вигано отставил стакан в сторону и рассказал все, что знал о двух полицейских и краже двенадцати миллионов долларов. Бэндел прервал его лишь однажды, спросив:
— Эти бумаги можно использовать?
— Они взяли именно то, что я заказывал, Джо. Облигации на предъявителя достоинством от двадцати до ста кусков.
— Хорошо, — кивнув, ответил Бэндел.
Вигано рассказал и о принятых им условиях покупки. Когда он умолк, Бэндел сложил губы бантиком, посмотрел в противоположный угол комнаты и произнес:
— Не знаю, как и быть. Два миллиона долларов — большие деньги.
— Через пару часов они вернутся в банк, — успокоил Вигано.
— Зачем тогда вообще забирать их оттуда? Набей сумку газетами, и дело с концом.
— Они не настолько глупы, — возразил Вигано.
— Ну, тогда возьми сотню тысяч и сделай «куклу».
Вигано покачат головой.
— Не пройдет этот номер, Джо. Парни чертовски умны и осторожны. Такие перетряхнут всю корзину до самого дна, пока не увидят свои два миллиона и не успокоятся.
— Как насчет самоделок?
— И об этом уже был разговор. Они будут начеку.
— Если они настолько умны, — подал голос Стелло, новичок в штабе Бэндела, — значит, им ничего не стоит придумать способ удержать полученное.
— У нас достаточно людей, — сказал Вигано. — Мы их попросту придушим.
— А может, пусть живут? — спросил еще один советник Бэндела. — Провернув такую операцию однажды, они вполне смогут сделать это еще раз.
— А у тебя есть к ним хоть какие-то ходы? — возразил Вигано. — Мы даже не знаем, кто они. Нет, не захотят они снова рисковать. Эти парни не профессионалы. Они сами в этом признаются. Да и действовали они по-любительски.
— Неглупые, однако, любители.
— Да, но все же только любители. А это значит, рано или поздно они дадут маху и угодят в тюрьму, а до того успеют и меня заложить.
— Полицейские они или нет? — спросил Бэндел.
— Не знаю, — ответил Вигано. — Мы пытались разыскать их в управлении, наводили справки через своих «ручных» полицейских. Никто ничего не знает. Я лично просмотрел двадцать шесть тысяч фотографий, но этих двоих не нашел. Впрочем, это еще ничего не значит, потому что парень явился ко мне в парике, очках и с усами. Кто знает, как он выглядйт на самом деле?
— А почему вы не сняли с него грим? — спросил Стелло.
— Он приходил ко мне еще до ограбления.
— Какого мнения придерживаешься ты сам, Тони? — спросил Бэндел. — Лично ты? Полицейские они или нет?
— Право, не знаю, — развел руками Вигано. — Они были в мундирах и смылись на патрульной машине.
— Если парни и впрямь из полиции, вряд ли есть смысл их убирать, — сказал Стелло.
— Напротив, — возразил Вигано. — Не забывайте, что один из них побывал у меня дома.
— Если ликвидировать, то очень тихо, — предупредил Бэндел.
— Да, — согласился Вигано. — Но чтобы они успокоились и утратила бдительность, я должен показать им наличные.
Бэндел размышлял, уставившись в пустоту. Наконец он спросил:
— Каков порядок обмена?
Вигано щелкнул пальцами. Энди тут же раскрыл свой чемоданчик и извлек из него план Манхэттена.
— Я уже говорил, что они не дураки, — произнес Вигано и подошел к Энди, который стоял с картой в руках, будто живой штатив. — По их плану, мы должны поменяться корзинками для пикников в Центральном парке, в три пополудни в следующий вторник. По этим дням парк закрывают для автомобилей, ездить там разрешено только на велосипедах.
— И что же? — спросил Бэндел.
— Мы не сможем воспользоваться машиной, но и они тоже. Мы заблокируем все выезды из парка. Вот здесь, здесь и здесь. — Вигано ткнул пальцем в карту. — В самом парке будут наши люди на велосипедах и с карманными передатчиками.
— Там же тысячи свидетелей, — засомневался Стелло.
— Ну и что? Мы можем окружить этих двоих, задушить, и никто ничего не увидит. А потом вынесем к чертовой матери их тела — и порядок!
— Ты уверен в успехе, Тони? — хмуро спросил Бэндел.
— Мы не первый день знакомы, Джо. Я человек осторожный. Не будь я уверен в успехе, нипочем не ввязался бы в эту историю.
— Там действительно двенадцать миллионов в облигациях?