В своем маниакальном упорстве Фомина перестала походить на себя прежнюю – ленивую и робкую. Она бойко сыпала умными словами, расточала добротные, широкие улыбки и уже осенью сумела устроиться на работу в крупную строительную фирму. Даже по специальности! Платили в несколько раз больше, чем в институтском архиве.

Но и этого Фоминой было мало. Она не хотела останавливаться.

Неуемное честолюбие внезапно проснулось в ней, и очень быстро Фомина стала продвигаться по служебной лестнице. Она делала карьеру! Теперь она читала другие книги – по экономике. И продолжала лилейно заботиться о своей внешности. Дорогие французские крема, делающие кожу розовой и мягкой, бальзамы для волос, придающие им блеск и невиданную шелковистость…

Свою косу она теперь укладывала в парикмахерской. Как раз мода на косы-то пошла! Ей делали на голове нечто изысканное, французисто-небрежное…

Звезда Фоминой засияла высоко и ярко. Мужчины толпами бегали за красавицей и умницей, но она отвергала все ухаживания, она помнила только об одном, самом красивом из них – и ждала своего часа.

…Гром прогремел в середине весны, когда Фомина узнала о грядущей помолвке Мани и Демида. Она была приглашена на семейное торжество – задушевная подруга как-никак. Но Фомина не впала в отчаяние, ведь помолвка – это еще не свадьба. А хоть бы и свадьба…

Ее прическа, ее макияж, ее одежда – были строго продуманы, когда она появилась в загородном доме Симаковых, битком набитом гостями. На празднике присутствовало множество красивейших девиц, но Фомина выглядела лучше всех. Даже лучше прехорошенькой невесты. Выбрав удобный момент, Фомина приблизилась к жениху и заговорила с ним. О чем – не важно, важно – как. Короче, юный Аполлон понял, что пришел его настоящий хозяин. Хозяйка.

Фомина – победила. Ей повезло еще и потому, что Дема, несмотря на свою лакированную внешность, являлся мальчиком нежным и романтичным, покорным сильной воле.

В этот вечер Дема ушел с ней.

Фомина торжествовала. Симакова рыдала, родители ее утешали, почем зря костеря коварную подружку дочери, а красавчик Демид… Красавчик Демид терял голову в приступе новой любви. Сиренью благоухал май – ровно год прошел с той поры, как Фомина решилась переменить свою жизнь.

Сияло нежное майское солнышко, и нежный Демушка во время прогулок по Тверской шептал Фоминой на ушко нежные слова, этакие восхитительные бредни, понятные только влюбленным, но странно, красавица и умница Фомина их почему-то не понимала. Не принимала.

Разлюбила?

Когда прошла первая радость победы, она почувствовала скуку в обществе Демида. К концу мая он окончательно надоел ей со своими нежностями и восторгами. Смазливый щенок. Она что, спятила – связываться с каким-то манекенщиком?!

Да, она его разлюбила, но поменяться обратно, превратившись вновь в скучную девицу, – тоже уже не смогла.

И вообще, как она жила раньше? Даже не жила, а словно в норке сидела, боясь сделать лишний шаг, боясь переменить что-либо… А ведь, оказывается, это так интересно – меняться, рисковать. Идти вперед, вверх. Девушка уже думала о новой любви – с мужчиной умным и волевым, с мужчиной-завоевателем. С таким бы она пошла еще дальше. К самому Солнцу!

Решив так, Фомина безжалостно срезала свои ультрамодные длинные волосы, которые, как ей казалось, делали ее похожей на принцессу-паиньку. С короткой стрижкой она выглядела красивее и жестче, настоящей подругой будущего супермена.

По вечерам сотовый телефон звонил не переставая, на экране высвечивалось имя – «Дема». Фомина на звонки не отвечала.

Однажды он сам явился к ней домой – грустный, обиженный мальчик, и стал обвинять ее в равнодушии. Он упрекал ее и за обрезанные волосы, его испугал облик новой – сильной и жесткой – Фоминой. Но она его не слушала. Она испытывала только раздражение.

Когда он сказал, что умрет без нее, что он выбросится из окна, повесится – по-детски так сказал, забавно, – Фомина расхохоталась. Она бросила ему в лицо свою длинную черную косу, красиво упакованную в целлофан, со словами – вот, мол, тебе веревка.

Дема взял косу, грустно посмотрел на Фомину и ответил, что именно так он и поступит. Фоминой было все равно. Она только вздохнула облегченно, когда дверь за ним наконец захлопнулась.

Как всегда в начале мая в воздухе витал дух любви и беспечности – женская консультация была почти пуста, лишь пара-тройка беременных бесформенными облачками проплыли мимо Лены по коридору. Лена завистливо вздохнула – ее терзали проблемы совсем иного рода.

Врач, добродушная пожилая тетка, основательно изучив Ленин внутренний мир, нашла у своей пациентки дисфункцию. Точнее – психогенную аминорею. Лену этот диагноз привел в ужас. Она никогда не слышала таких слов.

– Ничего страшного, милочка, но лечиться вам все-таки придется. Вот таблеточки еще я выписала.

– Они помогут? – спросила Лена, благоговейно разглядывая корявые загогулины рецепта и печать под ними – «доктор Кабанец Мария Петровна».

– Помогут, безусловно, – стул под энергичной докторшей заскрипел, – только для полного эффекта необходимо жить регулярной половой жизнью.

– То есть? – напряглась Лена.

– Короче – занимайтесь почаще любовью, – подмигнула Кабанец, – очень помогает от дисфункции. Все гениальное просто.

Помимо своей воли Лена покраснела и закашлялась.

– Выпейте, – доктор Кабанец мгновенно наполнила стакан водой из графина, – не думала, что вы настолько впечатлительны. Годы-то ваши уже далеко не девичьи… – И она заглянула в карту, где суровым приговором стоял год Лениного рождения.

В ответ Лена разрыдалась.

– Пишу вам еще направление к невропатологу, – доктор решительно придвинула к себе новый бланк. Написав, она откинулась назад и внимательно всмотрелась в Лену. – А теперь расскажите мне о своей личной жизни. – Она не могла не покопаться и в Лениной душе, ибо каждый гинеколог чувствует себя еще и немного психотерапевтом.

– Я не замужем, – выдавила из себя Лена.

– Я тоже не замужем. Ну и что?

– Ваш совет… ну, об этом самом – совершенно невыполним. У меня сложный случай… у меня никого нет, то есть полное отсутствие партнера.

– Совсем никого? – строго уточнила доктор, словно Лена пыталась скрыть от медицины какие-то важные сведения.

– Совсем.

– Быть такого не может! – возмущенно взорвалась врачиха. – Даже я – в моем-то возрасте… Да, я имею поклонника. И могла бы иметь не одного, если б захотела только!

– Вообще-то у меня есть знакомый мужчина, именно знакомый. Но не могу же я ему предложить это, – потерянно пробормотала Лена, страстная поклонница старинных фильмов и сентиментальных романов.

– А вы попробуйте.

– Но я не люблю его.

– Глупости. Дребедень романтическая эти ваши «люблю – не люблю». Вы что, в прошлом веке живете? Если здоровье требует, значит, надо.

– Но я не люблю его!

– И слышать ничего не хочу, – тоном военачальника вострубила решительная Кабанец. – На выход. Следующая!

Лена вышла вон, пропустив мимо себя очередную беременную с размякшим лицом.

…Биография Лены Кирсановой была так же проста и безыскусна, как отварной картофель. После окончания средней школы она поступила в институт культуры, добросовестно проучилась в нем четыре положенных года – троек нет, но четверок больше, чем пятерок, а после отправилась работать в библиотеку социально-производственной направленности. По своей специальности – библиотекарем-библиографом.

Библиотека была не центральной, а филиалом, располагалась в одноэтажном особнячке, сотрудников всего четверо: заведующая Шарлотта Кузьминична – вздорная шестидесятилетняя тетка; роковая женщина Наталья; толстая Крылова – одинокая мать сына-подростка, и она, Лена. Платили как и везде – скупо, начисляя за диплом копейки, но юная выпускница института культуры не унывала, потому что работу свою любила.

Она обожала запах книг, она радовалась каждому читателю… Активно вела общественную работу. Проводила вечера для пенсионеров, вела встречи с писателями, организовывала всевозможные кружки и мероприятия. Как вам – костюмированный вечер танцев?