Клетчатый вернулся, как и обещал, таща в руках пачку паспортов. Следом он вывалил их на стол и отодвинул кучу к левому краю. Раскрыв первый попавшийся, он принялся сверять его с моим лицом, вновь сверлив меня взглядом. Что он делает? Вклеить мою фотографию не может?! Перебрав все, он оставил два и подозвал своего приятеля, спросив:

   - Какая из них больше похожа?

   Они оба снова водили глазами туда-сюда.

   - Вот эта! - ещё порция пронзающих взглядов.

   - Отлично, вот посмотрите, - очкарик протянул мне паспорт.

   На фотографии действительно была изображена девушка, очень схожая со мной, за одним исключением: она блондинка, а я нет! Это что за выходки?! Они пытаются всучить мне чужой паспорт, с похожим лицом? Это не фальшивка, но и за правду не сойдёт!

   - Вы что, продаете мне чужой паспорт?! Но там же блондинка, кто поверит, что он мой?

   - Не волнуйтесь, фотография чёрно-белая, к тому же важно лицо, а не цвет волос, который можно изменить. Иначе бы краску для волос запретили продавать, - парень в клетчатой рубашке успокаивал меня.

   - А откуда паспорт? Меня за воровство с ним не прихватят?

   - Ну, вы же хотели быстрее, и чтобы за границу попасть. А документы эти принадлежат без вести пропавшим людям, мы в основном скупаем их у родственников и знакомых тех, кто исчез. В нашей стране нет общей базы по поиску. Так что за границу спокойно попадете, и никто вас не заподозрит. Только в те страны, где визовый режим не строгий. Это само собой разумеется. А с чисто фальшивым паспортом, ваши шансы значительно уменьшаются.

   - Ясно.

   А ведь всё так, как он и сказал! Паспорт же не биометрический, а обычный! Сверяют по лицу, а не отпечаткам пальцев! Я пригляделась уже к написанному, а не снимку. Документ принадлежал Светлаковой Веронике Петровне, проживающей в Подмосковье. Единственное, что меня напрягало, так это её возраст. Она на два года старше меня! Отныне мне двадцать пять лет. Ух, на какие ещё жертвы я пойду?! Ну, я же знаю, что мне двадцать три, какая разница, что там намалёвано на глупой бумажке!

   - Берёте или нет?

   - Да.

   Я вернула паспорт и, порывшись в сумочке, передала им деньги. Их лица мгновенно изменились, исказившись гримасой жадности, и они принялись считать их. Закончив, они отдали мне загранпаспорт и любезно сопроводили до выхода.

   - Если ещё что понадобится вам или вашим друзьям, обязательно заходите, будем рады помочь.

   Покинув фальшивое офисное здание, я всё же рискнула снять последние тридцать тысяч в очередном банкомате, так как денег было катастрофически мало. Трюк прокатил ещё раз! Видимо, в банке узнают о моей смерти лишь когда явятся за оплатой кредита.

   Наконец-то я могу уехать! Впрочем, есть одна зацепка. И она не дает мне покоя, не выходит из головы, постоянно напоминает о себе, как противная заноза. И эта заноза - странный и неадекватный Алексей в своей московской квартире. Понятия не имею, кто он на самом деле, но печёнкой чувствую, всё же он должен что-то знать! Шутка ли, взорвать антитеррористическую базу ради спасения своего друга или товарища по оружию. К тому же, если мои воспоминания не галлюцинация, то они имеют прямое отношение к гибели миллионов японцев. А это уже серьёзная террористическая организация!

   Как же мне поступить? Ведь свидетелем я быть не могу, ибо дважды умирала, один раз официально. Что я расскажу секретным службам? Что у меня есть странное аномальное свойство: если меня убить, то я тут же появлюсь снова, как в компьютерной игре? Кстати, по-моему, после моментального возрождения я оказываюсь полностью голой, ведь если поразмыслить, одежда надета на предыдущее тело! Даже если я докажу им это, убив себя, что нежелательно, они на всю оставшуюся жизнь засунут меня в лабораторную клетку и примутся изучать. А я плохого конца не хочу!

   Пожалуй, единственный выход - слежка за Алексеем. Я просто обязана собрать доказательства, не становясь прямым свидетелем и не подвергая свою свободу опасности.

  Глава 5.

   С удостоверением журналиста человеку становится доступно многое. К примеру, проход на закрытые кинопоказы, премьеры фильмов и куча всего другого. Так же не составит особого труда немного приврать кому-либо, что бы он на время разрешил занять его квартиру.

   Я представилась соседке Алексея и рассказала историю о журналистском расследовании одной бандитской группировки, членом которой он якобы является. Она поверила мне безоговорочно, так как была убита горем после смерти своего грудного малыша. К тому же она винила во всём Алексея, ведь её чадо погибло сразу после его угроз. Патологоанатом, написал в своём заключении: "Смерть от асфиксии, вызванной попаданием инородного тела в верхние дыхательные пути". Но она не поверила ему. Женщины, особенно матери, чаще верят своей интуиции, чем врачебным заключениям.

   Я успокоила её, как могла и попросилась временно пожить у неё, чтоб облегчить слежку. Она дала согласие моментально, так как сама с мужем собиралась уехать куда подальше, видимо убегая от горя или от постоянного звука ремонта сверху. Вот так я и заполучила выгодное местечко для засады.

   Двумя днями позднее мне позвонили удивлённые родители и сообщили, что подобранный труп был до безобразия похож на меня. Я спросила их о причине гибели, числящейся в документах. Они ответили, что бедняга подавилась куском пенопласта. От этих слов у меня сразу глаза на лоб полезли, но я сдержалась и, попрощавшись, крепко задумалась.

   Я же тогда видела, как Алексей взял в руки пенопласт. Как же получилось, что этот злосчастный предмет оказался в горле у беззащитного младенца, да и у меня тоже?! Предположим, в квартиру соседки он каким-то образом проник, но в мою-то квартиру никто не входил! И что это за извращённый способ убийства? Пораскинув мозгами, я чуть их не сломала и прекратила думать об этом. Единственный очевидный для меня факт - он убил и маленького ребёнка, и меня! Поэтому показываться перед этим монстром, и попробовать ещё раз побеседовать с ним я не отважилась, а предпочла купить самое простое оборудование для прослушки.

   Минуло ещё две недели, за которые я выяснила, что проживает он с своим то ли приятелем, то ли подельником или коллегой, я так и не поняла. Тип этот на первый взгляд был ещё загадочнее. Он с ног до головы был плотно замотан бинтами, несмотря на тридцатиградусную жару. И постоянно, даже в вечернее время, носил тёмные очки, которые на нём казались светлыми. Он же и общался со всеми строителями, зачем-то превращающими квартиру наверху в студию звукозаписи.

   Сначала я приняла его за калеку, пострадавшего от пожара или от ожога серной кислотой. Но, понаблюдав за тем, как он ходит по улице, я поняла, что ошибалась. Его движения не были скованными, как у больных. Если он скрывает свою личность, зачем покрывать себя повязками? Так ведь ещё заметнее!

   На улице я беспрепятственно шла за ним, ибо все вокруг пялились на него, и я терялась в толпе зевак. Выходил он почему-то чаще, чем Алексей. Сначала я не понимала этого, но прислушиваясь к ситуации на верхнем этаже, вникла. Алексею просто было лень, поэтому он долго уговаривал его сходить, суля взамен всякую несуразицу.

   За разные мелкие походы по магазинам и куда-то ещё он обещал грузовики, полные алмазов, целые города и страны вместе с их населением. Его сообщник соглашался, а иногда торговался. На что он рассчитывал? Это же наглая ложь! В итоге я засомневалась в ясности их ума...

   Вскоре комнату звукозаписи достроили, но это нисколько не осложнило мне жизнь: они предпочитали разговаривать и громко спорить на кухне, а в студию почти не заходили.

   Лишь однажды мне посчастливилось получить стоящую информацию. Тогда Алексей продолжительно скандалил по поводу того, кому идти на почту, забирать пришедшую посылку. В их двухчасовом поединке я узнала имя забинтованного человека. Звали несчастного Илья, и на сей раз он наотрез отказался.