- Брось оружие! Живо!

   Селянин послушно разжал руки, и огромные вилы грохнулись на землю.

   - Молю не убивайте, сохраните жизнь просящему! - в слезах стал просить он.

   - Встать! Живо пошёл с нами в конюшню!

   Он послушно заткнулся и последовал указаниям.

   Внутри пахло сеном, навозом и лошадиным потом. Не самые приятные запахи. В конюшне оказалось три лошади. Выглянув во внутренний двор, я обнаружил стоящую там повозку.

   - Там повозка, возьмём её? - стал советоваться я.

   - Ничего другого нам не остаётся. У этого бедолаги нет сёдел.

   Жестом он приказал селянину запрячь двух лошадей.

   На лице степенного крестьянина появилась гримаса неудовольствия. Расставаться с тяжело нажитым имуществом он не желал. Но, испугавшись ранее невиданного оружия, подчинился и принялся запрягать первую лошадку под нашим пристальным наблюдением.

   Но этот трус заслужил подобное обращение. Его раненая жена валяется на улице, а он в первую очередь думает только о себе. Ох уж эти отвратительные минусы эпохи средневековья. С одной стороны чрезмерная набожность, а с другой жестокосердие.

   Закончив запрягать, он отошёл в сторону. Мы запрыгнули в повозку, и я дёрнул за поводья. Лошади резко сдвинулись с места и поскакали прочь, унося нас собой.

   Выехав со двора, я направил их по главной дороге. Ехать стало не очень комфортно из-за быстрого темпа. На краю деревни нас ожидала засада из пяти боевых служительниц, так я успел окрестить их про себя. Выстрелами в воздух мы ошеломили их, и я успел направить повозку в сторону и объехать препятствие. Вдогонку послышались крики и улюлюканье. Ура! На сей раз мы спасены.

   Спустя пять минут я осадил лошадей, и мы поехали в среднем темпе, поскольку погони за нами не наблюдалось. Всё же повозку немного потряхивало, но путешествие на ней в разы лучше, чем на лошади. Повозки хотя бы не встают на дыбы, сбрасывая ездоков.

   - И? - я вопросительно посмотрел на своего напарника.

   - Ничего не понимаю, - он отрицательно покачал головой. - Теперь абсолютно ясно, что вчерашние гости имеют к происходящему непосредственное отношение. Поначалу я думал, что люди изменились благодаря аномалии во вселенной, но теперь осознал неправильность своего суждения. Так свободно манипулировать сознанием людей! Даже эстонцы не вели разработок в этом направлении. Из всего увиденного следует заключить, что они проводят своего рода эксперименты непосредственно на людях.

   - Ты хочешь сказать, они создают контрольные группы путём замены воспоминаний? - эта догадка неожиданно осенила меня.

   - Верно. Это объясняет подобную плотность и разнообразие аномального поведения людей.

   - Но как они сумели блокировать нашу технику? Неужели они обладают столь устрашающей мощью?

   На мгновение я испугался, представив себе битву отсталых племён с конкистадорами, только в роли племён выступали я, Бертран и всё остальное население земли.

   - Нет, я так не считаю, - он покачал указательным пальцем. - Вероятнее всего это эффект их появления здесь.

   - Изволь объяснить.

   - Ладно, попытаюсь максимально упростить излагаемое.

   На секунду он закрыл глаза, скорее всего призадумываясь.

   - Если представить нашу Вселенную в целом как комбинацию математических уравнений, устроенную таким образом, что как их не переставляй, результат не изменится. Не совсем корректной, но более понятной будет формулировка, которую ты употреблял ранее: от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Это и объясняет невозможность изменить что-либо во времени.

   - Об этом я и размышлял последние сутки, - я вежливо прервал его. - Тогда как им удалось это? Два плюс два всегда останется четыре.

   - Несомненно, однако, результат обязательно поменяется, если ввести в уравнение ещё число. Я клоню к тому, что необязательно переставлять слагаемые, достаточно приплюсовать дополнительное уравнение, и общая картина непредсказуемо изменится.

   - Ясно, но где взять дополнительные компоненты, если в наличии имеется всего две двойки.

   - В этом нам и предстоит разобраться, - он запнулся, поскольку телега подскочила на кочке.

   - Прошу прощения, - я выровнял лошадей и повернулся для продолжения разговора.

   - Ух, чуть язык не прикусил! - Бертран вытер со лба холодный пот. - Не привык я, как вы историки, разъезжать на экзотических видах транспорта.

   - Сконцентрируемся на нашей проблеме.

   - Точно. Они состоят из материи, а где, кроме нашей Вселенной имеется ещё вещество?

   Я стал понимать, к чему он ведёт.

   - Только не это. Сначала ты прибегаешь к теории инопланетных захватчиков, а ныне и к совсем утопической идее о множестве Вселенных. Всем давно известно, что наша реальность единственная. Всё это лишь умозрительные выдумки.

   - Я серьёзно! - он схватил меня за плечо. - Поразмысли сам! Если предположить, что другие Вселенные существуют параллельно с нашим миром, то всё происходящее встаёт на свои места!

   - Хватит! - я нервно стегнул лошадок, и повозка набрала скорость.

   - Всё ясно. В тебе говорит учёный, нежелающий признавать возможность альтернативной истории! - он упёр руки в бока.

   - А известно ли тебе, сколько мы натерпелись из-за фальсификаций тех же эстонцев?! - я повысил голос. - История только одна, а все альтернативы - это жалкие подделки в попытках её переписать в угоду эгоизму! Будьте вы прокляты, эстонцы! - погрозил я кулаком вдаль.

   - Но разве это не объясняет наличие совершенно неизвестного языка и элементов культуры, никогда не существовавших здесь?

   Как ни прискорбно, а в этом он совершенно прав. Согласно имеющимся данным, сей язык возник из пустоты.

   - Это очередная пакость подлых эстонцев! - запротестовал я.

   - Я понимаю твои чувства, все мы искренне ненавидим эстонцев. Но всё же, сваливать все злодеяния на них неверно. Ты чрезмерно поддался влиянию культурной среды данной эпохи.

   В его словах определенно был толк. Привычка делить мир на чёрное и белое, а все беды списывать на дьявола, очень заразительна из-за большой своей простоты.

   - Ты прав, прошу прощения. Историк всегда должен стараться быть объективным.

   - Надо же, кажется, мы пришли к взаимопониманию, - Бертран почесал затылок. - Следует напомнить, что эстонцев уже нет, собственно как и Эстонии, да и всего будущего. Рискну выдвинуть предположение, что там сейчас сплошная мешанина, обретающая форму лишь после их появления.

   - То есть будущее не существует как таковое, а формируется исходя из настоящего?

   - Совершенно верно! - я оторопел.

   Как так? Вся моя семья, друзья, мой дом, страна, весь мир, всё исчезло.

   - А... как же так?

   - Смирись, - посоветовал Бертран. - На данный момент гораздо важнее выстроить возможные гипотезы и планы дальнейших действий.

   - Ах, дела не требуют отлагательств, - печально высказался я.

   Что ж, факт того, что я посвятил себя истории, заставлял смириться с возможной гибелью или потерей чего-то ценного. Наверное, поэтому я почти ничего не почувствовал. С кем не бывает.

   - Вернёмся к разговору. Подытожим всё ранее сказанное: наиболее вероятно, что это гости из параллельной Вселенной. Они проводят некие эксперименты на людях, цель которых нам пока неизвестна. Они технически более развиты, чем мы. Это имеющиеся предположения и факты. Теперь перейдём исключительно к догадкам.

   Бертран сделал жест ладонью, тем самым передавая мне право продолжить.

   - Предположим, что там, где они живут, им запрещают испытания на человеке и во избежание бюрократических препятствий они отправляются вне поля юрисдикции их законов. То есть сюда.

   - Судя по тому, что творится, моральные нормы не очень-то сковывают их. Не слишком ли сложный путь ради простой цели?

   - А что тогда, по-твоему?

   - Минуточку, - я призадумался.

   Что как историк я могу наблюдать на протяжении ведомой истории? Войны!