Литмир - Электронная Библиотека

– О, Дом! – Она задыхалась. – Мне так не хватало тебя!

– Слава Богу. – Он крепко прижал ее к себе.

Их губы встретились. Теперь все слова стали лишними, не нужно было сдерживаться, желание увлекло их к постели. Поцелуи поддерживали возбуждение, пока они срывали с себя одежду.

Доминик положил ее на постель и лег рядом. Обнаженные тела дрожали от возбуждения, волны любви захлестывали их. Доминик помедлил, взял ее лицо в руки и потребовал, чтобы она смотрела ему в глаза.

– Боль и наслаждение, Мэдлин, – сказал он сдавленным голосом. Глаза потемнели от страсти, ноздри дрожали, он едва мог сдерживать себя. – Так и должно быть…

– Ты же знаешь, я не?..

– Ты не могла. И я не мог. Мы принадлежим друг другу. – Доминик прижался губами к ее губам. Медленные толчки его бедер приближали полное слияние тел.

Мэдлин вскрикнула от боли, и он закрыл ей рот поцелуем, удерживая ее, пока не почувствовал, что напряжение начинает спадать. Его движения стали мощными, сдержанность исчезла, сила разделенной страсти повела их к окончательной победе. Все земное отлетело прочь, остались только обнаженные нервы и распахнувшаяся душа мужчины, впитывающая в себя душу женщины. И женщина с радостью уступила силе своего мужчины.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Мэдлин стояла у окна и смотрела, как с затянутого неба льет и льет дождь. Потоки воды стекали по стеклу, закрывая видимость.

Дом наблюдал за ней, лениво развалившись в постели. Простыня едва прикрывала бедра. Он только что проснулся и любовался прекрасным видением: на Мэдлин была только его старая рубашка, длинные ноги обнажены, волосы, роскошная шелковистая копна волос, в которую он так любил зарываться лицом, струились по спине.

– Что там интересного? – спросил Доминик.

– Дождь, дождь и опять дождь. – Мэдлин вздохнула, не отрывая взгляда от окна. – Надеюсь, до Нининой свадьбы погода улучшится.

– Конечно, улучшится. – Доминик говорил с оптимизмом типичного англичанина. – Иди ко мне, Мэдлин. Я по тебе соскучился.

Помедлив самую чуточку, она подошла и прильнула к нему, уткнувшись головой ему в шею. Доминик обнял ее.

– Я люблю тебя, – сказал он с нежностью.

– Знаю. – Она поцеловала его в шею. Но что-то беспокоило ее, настроение явно было ниже нормы.

– Эй! – Дом поднял голову с подушки и, нахмурясь, посмотрел на нее. Ее унылый вид ему не понравился. – Что случилось? Что-то не так, Мэдлин?

– Я хочу… я хочу… О, Дом! – Она тяжело вздохнула и обняла его за шею. – Я не хочу снова уходить от тебя! Не хочу уходить из этого дома, из этой комнаты. Не хочу, чтобы все вокруг снова судачили о нас!

– Не будут, – заверил Доминик, прижимая ее к себе. – Мы не позволим им даже приблизиться к нам, если ты не захочешь!

Но Мэдлин вся дрожала, ее слезы капали ему на шею. Доминика это смутило и расстроило. Ему и в голову не пришло, что перед ним все та же, прежняя Мэдлин, со своими необузданными страстями и страхами.

– Они все равно узнают, – сказала она, стараясь подавить слезы. – Им придется узнать, и все начнется сначала. Приставания, назойливые советы. Будут спрашивать тебя, не сошел ли ты с ума, чтобы снова связываться со мной. Предостерегать меня от повторных ошибок! Потом пойдут насмешки, будут вспоминать, как все было в первый раз, какими дураками мы себя выставили. И не успеем мы оглянуться, как между нами снова начнется борьба и кончится любовь.

– Ничего такого не будет, – твердо сказал Доминик. – Мы не допустим этого. Выслушай меня. Мы поженимся. Сегодня, завтра – как только я смогу подготовить документы. Мы поженимся и запремся в этом доме, где никто нас не достанет, если ты так хочешь!

– Поженимся? Ты действительно хочешь жениться на мне?

Она была так потрясена, что Доминику пришлось встряхнуть ее.

– Конечно, я хочу жениться на тебе, дурочка, – рявкнул он.

– Но ты вовсе не обязан на мне жениться, – возразила Мэдлин, а на лице ее уже расплывалась улыбка. Ей вдруг стало так хорошо, тепло и спокойно. Она любима. И, как в прежние времена, настроение мгновенно изменилось. – Буду счастлива стать твоей женой. Это гораздо привлекательнее, чем быть любовницей.

Доминик резко опрокинул ее на спину и склонился над ней.

– Если ты думаешь, что я соглашусь на меньшее, чем брак с тобой, тебе придется еще раз все обдумать! И перестань улыбаться, как… – Глаза его метали искры.

– Как кто? – спросила Мэдлин. Пальцы сладострастно гладили желваки на его щеках.

– Как кошка, которая уже съела сметану.

– Я люблю тебя, Доминик, – проворковала Мэдлин.

– О Боже! – простонал Доминик и закрыл глаза, чтобы не видеть дьявольский блеск ее глаз. – Я, наверное, сумасшедший, раз связался с ведьмой.

– Я люблю тебя, – повторила Мэдлин, притянула к себе его голову и начала целовать сердитое лицо. – Люблю, люблю, люблю тебя.

– Ведьма, – снова пробормотал Доминик. – Я-то думал, новая Мэдлин не склонна к экстравагантным поступкам.

– Не склонна, – подтвердила она, отрываясь от поцелуев.

– Тогда как же назвать сценку, которую ты только что разыграла? Разве это не экстравагантная выходка прежней Мэдлин? – ворчливо осведомился Доминик.

– А кто это – новая Мэдлин? – усмехнулась она.

– О Боже! – Доминик откинулся на подушки. – Не спрашивай. – Он вздохнул. – Новая Мэдлин предана забвению.

– Кто-кто предан забвению?

Доминик снова вздохнул и грустно улыбнулся.

– Она… Я чуть не влюбился в нее. Мэдлин склонилась над ним.

– Лучше влюбись в меня, – предложила она в утешение и поцеловала его, не дожидаясь ответа.

Когда они снова пришли в себя, уже темнело.

– Боже мой, который же час? – Мэдлин вскочила с постели.

– Который час? – лениво откликнулся Доминик. – Зачем тебе это знать? Мы никуда не спешим.

Он протянул руку, чтобы обнять ее.

– Мне нужно домой, – возразила Мэдлин. – Родители беспокоятся. Господи! – воскликнула она в ужасе. – Я же сказала отцу, что уйду на пару часов.

Доминик крепче прижал ее к себе.

– Пусти меня, Дом! – взмолилась она. – Отец будет искать меня, если я…

– Не будет. – Его губы касались ее шеи, руки ласково скользили по телу, заставляя его трепетать. – Я позвонил к вам сразу после того, как ты ушла, и разговаривал с твоим отцом. Сказал, что хочу пригласить тебя пообедать со мной. Они не ждут тебя очень скоро.

– И что он сказал? – с любопытством спросила Мэдлин. Она вспомнила свой разговор с отцом за несколько минут до ухода.

– Он посоветовал мне поостеречься, если я собираюсь обидеть его дочь во второй раз. А я ответил, что не собираюсь ее обижать, а надеюсь убедить, что люблю ее. Потом пригласил его на ленч на следующей неделе, чтобы обсудить возможность финансовой поддержки, в которой он нуждается, и он…

– Подожди, – прервала Мэдлин. – Ты хочешь оказать ему поддержку?

Она вырвалась из его объятий и села. Волосы в беспорядке упали на лицо и плечи, обнаженная грудь светлым пятном выделялась в полутемной комнате. Ни дать ни взять – цыганка.

– Ты сообщил моему отцу, что намерен возобновить ухаживание за мной?

Доминик лениво скользил взглядом по ее телу. Потом посмотрел ей в лицо.

– Я уже пытался ухаживать за тобой, Мэдлин, и не собираюсь снова переживать эти мучения.

– Что ты еще сказал отцу? Сказал, что купил этот дом?

Странно, но ей не хотелось, чтобы кто-то знал об этом. Здесь она чувствовала себя в безопасности, была уверенной в себе, в Доминике. А если посторонние начнут вмешиваться…

– Нет. – Доминик понял, о чем она думает. – Никто об этом не знает. Только ты, я и строители.

Но Мэдлин не могла успокоиться. Высвободившись из его объятий, она встала с постели. С хмурым видом он последовал за ней.

– Мэдлин, – заговорил он, обняв ее. – Я сказал твоему отцу, что по-прежнему люблю тебя и думаю, что и ты любишь меня. Сказал, что не потерплю ничьих вмешательств. Думаю, он понял. Он не стал отговаривать меня. Потом я спросил, нашел ли он кого-то, кто согласен поддержать его последние проекты. Он ответил отрицательно. Тогда я пригласил его на ленч на следующей неделе, чтобы все обсудить. Мы простились по-дружески, хотя и сдержанно. Думаю, он подозревает о наших отношениях.

27
{"b":"19","o":1}