Я понимала, о чем шла речь, но не собиралась вознаградить его прозорливость ответом. Вместо этого я припала к ноутбуку и напряженно следила, как оживает экран.

— Когда ты туда пойдешь?

— Тогда же, когда и ты. — Райан пожал плечами и растянулся на кровати Бет.

— Я, скорее всего, не выйду раньше половины восьмого, — сказала я, положила ногу на ногу и закинула обе на стул.

— Отлично.

Я непонимающе уставилась на него:

— И что ты намерен делать здесь целых четыре часа?

— Общаться с тобой. Теперь моя очередь, — фыркнул Райан.

— Ого! Ты как будто делишь меня, — с отвращением сказала я.

— Да, — ответил он, даже не думая обижаться.

— Брось это.

Райан расхохотался и сцепил пальцы за головой. Я посмотрела, как он пялится в потолок. Ему не на что было рассчитывать, и я с нетерпением ждала, когда он переборет глупую страсть и мы снова сможем стать друзьями.

Четыре часа пролетели быстро. Мы обсуждали прошедшую неделю, хотя я старалась обходить стороной подробности того, что происходило на чердаке у Джареда. Мы говорили как обычно, и это было здорово. Мне не хватало Райана.

Он оказался прав: быть в его обществе мне было приятно не меньше, чем с Джаредом, но все происходило совершенно иначе. С Райаном мне всегда было легко, однако наше общение не возбуждало меня. Я не чувствовала, что в комнате не хватает кислорода, когда в ней нет Райана. Он всегда маячил где-то на задворках моего сознания, и мне было больно, когда он страдал, но кое в чем он ошибался: различие заключалось не только в том, чтобы поиграть в общий дом.

В «Скалу» мы прибыли последними. По дороге Райан захотел перекусить, и отклонение от курса стоило нам хороших мест.

При нашем появлении Бет улыбнулась мне:

— Привет!

— И тебе привет. Где ты была?

— У Чеда, — весело ответила она.

Я посмотрела на Чеда; казалось, он был сильно расстроен общением с собственным ноутбуком.

Мы с Райаном принесли стопку конспектов, чтобы было чем заняться, и принялись за работу. Через час я решила сделать перерыв и позвонить Джареду.

— Привет, — мягко ответил Джаред, снявший трубку после первого же звонка.

— Я просто звоню узнать, как у тебя дела. Хочешь, я принесу тебе кофе или еще что-нибудь?

— Нет, милая. Считай, что меня здесь нет.

— Мне не нравится, что ты сидишь там один на холоде.

— Это моя работа, помнишь? Хотя я не прочь увидеть тебя, — добавил он.

— Я тоже. — Сказав это, я поморщилась: не могла придумать ничего поизящнее. Радовало, что Джаред, судя по всему, отнесся к моим словам иначе.

Потом я вернулась к ребятам. Райан скорчил гримасу.

— Не начинай, — предупредила его я.

Райан встряхнул головой и вернулся к чтению книги, потом немного поерзал на стуле и наконец тяжело вздохнул.

— Ты опять поедешь к нему? — отважился он на вопрос.

— Это тебя не касается, — сказала я, углубившись в решение заковыристого уравнения.

— Он, кажется, говорил, что у вас были планы насчет ужина. Ужин ты пропустила — так, может, останешься сегодня здесь?

— И все равно это не твое дело, — пробормотала я, водя глазами по тексту.

Любое обсуждение моих намерений насчет ночи привело бы к новой ссоре, а у меня не было настроения продолжать препирательства.

Приступая к третьему предмету, я взглянула на часы.

— Эти часы идут правильно? — спросила я у ребят.

Все дружно подняли глаза к большому круглому циферблату на стене, а потом посмотрели на свои наручные часы и мобильники. Вразнобой подтвердили, что да, все верно.

— Что такое? — спросил Райан, потягиваясь и следя за тем, как я складываю в сумку вещи.

— Уже поздно. Мне нужно идти.

Я вытащила телефон и нажала кнопку быстрого набора, чтобы позвонить Джареду. Он не ответил. Я выбежала за дверь, огляделась и стала торопливо спускаться по лестнице; колесики сумки громко стукались о каждую ступеньку. «Эскалады» не было.

Только без паники. Он, должно быть, отъехал в какое-нибудь укромное местечко — пыталась убедить себя я. За десять минут я прошла примерно по кварталу в обе стороны. Поиски не принесли результата. Джаред не позволил бы мне блуждать одной в темноте; его здесь не было.

Сумка летела следом за мной, едва касаясь земли, пока я неслась через двор университета к своей машине. И я ужасно обрадовалась, что Клер припарковала ее на средней автостоянке. Я придумывала всевозможные объяснения внезапному исчезновению Джареда, но разум неуклонно возвращался к аду, через который мне пришлось пройти неделю назад. Предупреждать о разрыве отношений было не в обычае Джареда.

Когда я добралась до машины, легкие болели от нагрузки и холода. Я повозилась с ключами и едва не сорвала дверцу с петель, резко распахнув ее и бросив сумку на пассажирское сиденье. Взвизгнули шины, и я вырвалась на улицу. По дороге я проклинала все встречные светофоры, отнимавшие драгоценное время.

Я подъехала к дому Джареда и набрала в грудь побольше воздуха. «Эскалады» не нашлось и здесь, однако я все же попыталась достучаться. Мои глаза были прикованы к круглой дверной ручке: я так надеялась, что вот сейчас она повернется и дверь откроется. Где-то вдалеке лаяли собаки, и мне вдруг стало не по себе. До этого момента я и не задумывалась, какое чувство безопасности давало мне присутствие Джареда; раньше этот проулок не вызывал у меня ни малейшего беспокойства.

Я вернулась к «бимеру» раздавленной. Джаред обязательно позвонил бы, не развивайся события по наихудшему сценарию. Либо он нарушил свое обещание не бросать меня, либо находился в опасности. Прошло еще двадцать минут. Джаред не звонил. Мне стало трудно дышать, воздуха не хватало, а глаза наполнились слезами.

Вдруг раздался стук в окошко, и я вздрогнула. Снаружи показалось безупречное лицо Клер. Она вытаращилась:

— Погоди. Кое-что случилось. Я здесь, чтобы впустить тебя в дом.

Мгновение я ошалело пялилась на нее. Слова Клер ничего не объясняли, но теперь я знала: Джаред послал сестру открыть мне дверь в дом, и половина страхов исчезла.

— С ним все в порядке? — спросила я, двигаясь вслед за Клер по переулку.

— Угу… да. Ты слишком беспокоишься, — ответила Клер; ее раздражение не скрывала даже темнота.

Она прошла впереди меня по металлической лестнице, а потом отворила дверь. Я взбежала на чердак и повалилась на кровать. Меня охватило невыразимое чувство покоя, и я залилась слезами — беззвучно, чтобы избежать дальнейших насмешек Клер.

Потом я услышала ее легкие шаги: Клер поднялась по лестнице и остановилась рядом с постелью. Я вытерла глаза.

— Вау, — без всякого выражения произнесла она, чавкая комком жвачки, слишком большим для ее маленького рта. — Почему ты не идешь в душ?

Я не ответила.

Клер вздохнула и села на кровать с той стороны, где спал Джаред. Я на мгновение замерла и приготовилась услышать язвительную отповедь. Однако Клер сидела молча.

Я бросила на нее смущенный взгляд и спросила, шмыгая носом:

— Ч-что… Что ты делаешь?

— Мне положено сидеть с тобой, — объяснила она скучающим тоном.

— Сидеть со мной? Зачем?

— Просто так. Иди прими душ, а? С тобой одна морока.

Я снова шмыгнула носом и поплелась в душ: сил спорить не было. Клер никогда не упускала возможности заставить меня почувствовать себя полной дурой, но я была уверена, что она понимала причину моих слез. Я быстренько выполнила все вечерние процедуры, беспрестанно прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи: не вернулся ли Джаред.

Когда я закончила, Клер была внизу. Я натянула на себя одну из футболок Джареда — жалкая замена, но сойдет на время, а потом он сам придет. Стоило мне забраться под одеяло, как вернулась Клер, — безупречное чувство момента.

Она вдруг отвернулась от меня и неуверенно изрекла:

— Это любимая футболка Джареда.

Я посмотрела вниз и сделала ужасное открытие: футболка была жутко затасканной. Темно-серая хлопковая ткань истончилась, а на груди едва виднелись выцветшие буквы. Рассмотрев их, я улыбнулась: оказывается, это футболка с концерта «Red Hot Chili Peppers» четырехлетней давности. Я взглянула на Клер, у нее на лице появилось нечто похожее на улыбку.