– Ну что за сволочные мужики, – неопределенно сказала Ксения. Это могло относиться к кому угодно, но Таня поняла, о ком говорит подруга. Несколько минут они молчали. И вдруг Ксения неожиданно расхохоталась.

– Что-то вспомнила? – с надеждой спросила Таня. Ей уже надоело это похоронное настроение.

– Вспомнила! Валерка же переехал! Вот, блин, хорошо, что там никого нет, а то бы мы вломились!

Таня удивилась. Еще месяц назад она звонила Валере домой по поручению Стаса. Телефон у него был прежний, и тот ни слова не сказал о переезде. Ксения объяснила, откуда у нее такие сведения:

– Я звонила ему накануне похорон, чтобы он тоже знал и пришел… А какая-то женщина сказала, что он тут больше не живет, и бросила трубку. Просила больше не звонить.

Действительно, Валера на похороны Стаса не пришел. Тогда Таня не придала этому значения. Друзья мужа занимались бизнесом, часто бывали в разъездах. И какая ей была разница – одним человеком больше, одним меньше? Если бы никто не пришел – ей было бы все равно.

– Ну, так поехали домой? – предложила Таня.

– Постой, но как же теперь с ним связаться? – Ксения погасила сигарету и задумчиво оглядела двери на площадке. – Должен ведь кто-то знать.

И она оказалась права. Первая же соседка, которая отрыла дверь на их звонок, выдала самую полную информацию. Когда дверь перед девушками захлопнулась, они медленно повернулись друг к другу.

– Она что, больная? – невыразительно произнесла Ксения.

Таня ничего не сказала. Валера умер? Умер за три дня до того, как погиб Стас? В тот самый день его и хоронили, и никто ничего не знал, и никто не пришел на похороны. Валера – удивительно жизнерадостный, смешливый парень – выбросился из окна подъезда, поднявшись на последний этаж своего дома? Это было похоже на дурную шутку. Но соседка, которая с ними разговаривала, как будто не шутила. Она говорила сухо и укоризненно. Ее последние слова до сих пор звучали у Тани в ушах: «Раньше надо было интересоваться, пока был жив!»

– Постой, так нельзя! – Ксения пришла в себя первой и снова позвонила в соседскую дверь. На этот раз им не открыли, послышался глухой голос:

– Что еще?

– Кто сейчас там живет? – прокричала Ксения. – Там была какая-то женщина!

– С ней и разбирайтесь! – прозвучал раздраженный ответ. – Оставьте меня в покое, я голову мою!

Подруги переглянулись. Ксения сделала еще одну попытку – позвонила к другим соседям. Но там никто не открыл, хотя «глазок» потемнел. Кто-то подкрался к двери и осторожно смотрел на девушек, не подавая голоса.

– Пойдем отсюда, – тихо сказала Таня. – Тебе ведь все сказали. Это правда.

– А я хочу знать, что там за баба! – Ксения в последний раз позвонила в дверь Валериной квартиры. С прежним результатом. – Может, кто-то его убил, а квартиру захватили! Знаешь, как это делается?

С великим трудом Тане удалось увести подругу. Дотащив ее до магазина секонд-хенда, девушка выбилась из сил. Ксения то и дело собиралась повернуть назад и добиться правды. На нее подействовал один аргумент: при них находятся крупные суммы в валюте. И эти суммы надо прежде всего доставить домой. А уж потом – искать правду, потому что занятие это довольно рискованное.

– Но какое свинство, – уже в такси заметила Ксения. – Я ведь помню, как они дружили. И никто, никто буквально не поинтересовался, где Валерка, что с ним… Ведь не мог он прыгнуть из окна ни с того ни с сего!

Таня не ответила. Она пыталась вспомнить, с кем жил Валера. Он всегда встречал гостей один, постоянной девушки у него не было. Родители жили в другом районе Москвы, а эту квартиру Валера купил самостоятельно. Девушка достала записную книжку… Конечно, там не было телефона родителей Валеры. Его собственный был, но что от него проку? Там отвечает какая-то женщина… Может быть, его мать?

Она поделилась догадкой с Ксенией, и та сказала, что очень может быть. А ответили ей так грубо потому, что никто из друзей не явился на похороны.

– Но ведь никого и не звали! – возразила Таня.

– На похороны не зовут, люди сами должны прийти! – нравоучительно ответила подруга.

– Но мы же и не знали!

– Может, кто-то и знал, но из-за твоего Стаса все из головы вылетело!

Таня в это не поверила. Из-за атомной войны об этом можно забыть, почему бы нет? Но из-за другой смерти?.. Неужели одно вытеснило другое? Она пыталась вспомнить – может, кто-то звонил, а она не взяла трубку? Может, прислали открытку, а она не прочла? Ксения тоже замолчала. Так, в молчании, они доехали до дома. Уже в подъезде Ксения вдруг встрепенулась и тоненьким голоском заявила:

– Мне страшно.

Таня удивилась. Это было совсем не в характере подруги. Но ей и самой было не по себе. И особенно угнетало то, что придется вернуться домой. Там было так пусто и тихо… Впервые ей в голову пришла мысль, что лучше уж жить с нелюбимым человеком, чем вот так – ни с кем. «По крайней мере, можно поругаться, – подумала она, отпирая дверь. – Нет, надо что-то придумать. Подберу котенка…»

Таня принимала ванну, когда услышала телефонный звонок. После седьмого сигнала сработал автоответчик – она подключила его перед уходом. Таня была рада наступившей тишине – ей как раз хотелось спокойно полежать в горячей воде и подумать. Но еще больше хотелось посоветоваться. Только с кем? Приятели Стаса погрязли в своих проблемах, и нелепо навязываться к ним со своими вопросами. Попросить Ксению погадать?

Выйдя из ванной и поставив чайник, она прослушала сообщение на автоответчике. И удивилась – звонил Юра, извинялся, что сразу не сообразил, и очень просил ее приехать. Желательно прямо сейчас. Он очень ее ждет, кое-что вспомнил о Стасе. Таня взглянула на часы. «Не слишком-то и поздно, просто раньше стало темнеть. Юрка мог бы приехать сюда, у него все-таки машина». Она набрала его номер, но там ответили частые гудки. Набрала еще раз, уже одевшись, – снова занято. Таня положила в сумочку ровно столько денег, сколько нужно на такси в оба конца. Остальное спрятала, и, как ей казалось, надежно: в мусорный мешок пылесоса.

К тому времени, как она добралась до Юриного дома, стало почти темно. Таня плохо разбиралась в сторонах света, но была уверена: этот ветер – северный, прямиком с полюса. «После горячей ванны – самое то! – Стуча зубами, она пробиралась по темному двору. – Подхвачу менингит, и здрасьте… Если б знала, что погода так испортилась, – сидела бы дома!»

На кухне у Юры она заметила свет. К счастью, свет горел и в подъезде – она до смерти боялась темных подъездов, с самого детства. Таня наклонилась, высматривая знакомый кирпич, но он пропал. Сигнализировать как-то иначе не имело смысла. В крайнем случае можно было постучать Юре в окно, но оно находилось довольно высоко, несмотря на первый этаж. С великой неохотой Таня снова вышла на холод, встала на цыпочки и забарабанила по стеклу кончиками пальцев. Подождала ответа, но в окне никто не появился. Занавеска висела неподвижно, за ней горел свет. Тогда она нашарила поблизости камень себе по руке, вернулась в подъезд и забарабанила в косяк.

Она стучала добрых две минуты, пока не выбилась из сил. Открывать никто как будто не собирался.

– Придурок! Если он пошутил… – Таня собралась с духом и еще раз врезала камнем по косяку, покрытому царапинами. От удара железо содрогнулось, и внешняя дверь бесшумно приоткрылась – на сантиметр, не больше.

Впервые Юра не заперся на все замки. Это было так удивительно, что Таня даже перестала сердиться. Она потянула на себя тяжелую дверь, потом осторожно толкнула внутреннюю… Открылась и она.

– Это я! – крикнула Таня, переступая порог.

В ответ кто-то быстро заговорил – напряженным, неестественным голосом. Она вздрогнула, но тут же опознала радио. Видно, оно работало круглые сутки. С кухни доносился запах молотого кофе. Там горел свет. В других комнатах было темно.

Но и на кухне никого не оказалось. Ни Юры, ни его дамы – ни одной живой души. На столе стояла открытая кофемолка, на крышку густо налип кофе тонкого помола. Горела одна из газовых конфорок, но чайник стоял рядом, на столе. Таня машинально заглянула под крышку и поставила чайник на огонь. В спальне послышалось какое-то движение.