Сара была яркой, красивой, эффектной девушкой. Она была из той лиги девушек, за которыми все упадают, которых все обсуждают, которые являются неформальными лидерами любой компании. Она была очень популярной девушкой. Но характер ее был не благосклонным. Сара показательно ограничивала круг своего общения. Она любила опускать людей на публику, ибо никто ничего ей и не скажет. Она чувствовала свою важность. Особенно рядом с Генрихом.

Многие, как и сама Ева, думали, что Генрих нужен Саре лишь для удовлетворения собственных властных потребностей. При этом никто не понимал, почему Генрих находится рядом с ней. В любом случае, больше всего Еве не хотелось встретить здесь эту гордую блондинку.

Она понимала, что она на ее территории, и вряд ли удастся избежать столкновения с ней. Но в этот момент все свои надежды Ева концентрировала на Генрихе. Она вела себя статично, почти не передвигалась и не выделялась среди толпы. Она хотела поскорей увидеть Генриха, что содвигало ее спрашивать у людей, когда же он явится. И большинство ответов, такие как «не знаю» или «вряд ли», нагоняли все большую тревогу для нее.

Она решила перейти во второй зал, где было больше пьяного народу, и меньше знакомого народу, как показалось ей изначально. Встав у занавески, возле окна, в углу комнаты, Ева задумчиво пригубила бокал шампанского. Вдруг, боковым зрением, она увидела знакомый образ, промелькнувший в толпе. Это была Рокси. И Ева в эту же секунду пожалела, что переместилась в этот зал.

Ее скулящие, злопамятные глаза просверливали в Еве дырку. Ева понимала этот взгляд. Но наведя свой гордый, холодный взгляд на Рокси, она тут же потушила ее огонек в глазах, словно так и нужно было. Рокси отвернулась, а Ева лишь приподняла краешек губы от самодовольства. Что-то ледяное приобрела она за последнее время. Что-то, что заставляло таких людей как Рокси отрывать от нее взгляд. И не успела она насладиться моментом психологической победы, как в толпе стали слышны переговоры, гласящие что-то вроде: «Генрих приехал», «Генрих здесь». И это повысило внимание Евы к миру реалий.

Она устремилась поближе к парадным дверям, дабы не пропустить чего-то важного. И коль ее собственные уши не обманывали, машина Генриха подъехала к дому и он должен с минуты на минуту явиться здесь. И это стало волнительным как для Евы, так и для всех находящихся здесь.

«Неужели! Наконец-то, я увижу его!» - подумала Ева, после чего, среди многих голов она заметила одну светлую прорывающуюся к выходу голову. Это была Сара, которая тут же сбежала по ступенькам вниз, в ожидании своего любимого. Ева попыталась стать где-нибудь с края, чтобы не слишком близко, но и не так далеко, чтобы она могла рассмотреть Генриха. Все, как и она, напрягли свое внимание в ожидании и смотрели на двери, ручки которых стали поворачиваться. Двери открываются, люди становятся шумнее и их взору предстает великолепный Генрих. Тот, кого все ждали в этот вечер.

В зале настала коллективная радость с облегчением. Генрих приехал! Он поприветствовал всех, помахав рукой, перед тем, как утонул в поцелуях Сары. Все заликовали, засвистели, захлопали во впечатлении. Все стали радоваться. Сара, повиснув на Генрихе, не отпускала его. Ева замерла от увиденного.

Она смотрела на все это и понимала, как много упустила и может упустить в своей жизни. Когда она рассмотрела Генриха, то поняла, насколько он красив. Она наблюдала темноволосого парня с потрясающей улыбкой, которая украшала его невероятно красивое и молодое лицо. Его худое, но спортивное телосложение, его рост под 180 см, его изящные ладони, пальцы рук настоящего художника, выражение лица – это все так пленило Еву, что она не могла насладиться им сполна. Это был Генрих. Он излучал мегатонны харизмы. Один лишь его взгляд стоил миллионы фунтов на его эскизах фотосессий. Он был невероятно обаятельным и мужественным во всем, сохраняя изящность манер и поведения. Это было намного лучшим, чем ожидала увидеть Ева. Это было открытием. И она загорелась Генрихом всерьез.

Теперь у нее не было сомнений в том, что Генрих – именно тот, кто ей нужен. Она пришла сюда не зря. Теперь ей нужно было действовать.

Генрих в этот момент пытался освободиться от удушающих поцелуев и объятий Сары. И когда ему это удалось, он сказал:

- В полночь смотрим фейерверки, после чего гуляем на полную катушку, мои друзья!

И все заликовали. Это был тот момент, ради которого здесь все и собрались, собственно. Все любили Генриха, а Генрих любил радовать людей. Ева решила не спешить со своей атакой.

Она смотрела, как Сара повела Генриха наверх, и прокручивала в голове свой план действий, направленных на юного таланта Генриха. Она вернулась в зал, в котором основная масса заметно оживилась, и решила еще выпить, то ли от размышлений, то ли для храбрости. Она успешно растворялась в толпе. Все было так, как ей и нужно было. Ее никто не трогал, она никого не задевала. «Лишь бы не наткнуться на Сару» – думала она. И это было самым большим нежеланием для Евы в этот вечер. И кто бы мог подумать. Чем больше она сосредотачивала на этом свои мысли, тем скорее они свершались.

Буквально через несколько минут она встретилась лоб в лоб с самой Сарой. Она престала прямо перед Евой под руку с Генрихом, и Ева ойкнула от неожиданности, пытаясь скрыть какие-либо эмоции. Она что-то хотела молвить, но не могла. Она чувствовала нервозность в своем дыхании. Но больше ее внимание пленил Генрих. Он смотрел на нее. О, да! Генрих смотрел на Еву Адамс! И она не могла в это поверить.

«Что значит его взгляд? Он такой целеустремленный. Или безразличный. Но он не отрывает от меня глаз!» - нервно рассуждала Ева, не в силах устоять перед взглядом Генриха.

- Ева? Ты что ли? – сказала Сара удивленным голосом.

И это заставило нервничать Еву еще больше. Сара обратилась к ней. Дьявол, которого она избегала, и ангел, которого она желала – стояли прямо перед ней, держась за руки. И это кружило Еве голову.

Она пыталась взять себя в руки и контролировать свою речь. Она понимала, нужно использовать ситуацию сполна. И натянув кое-какую улыбку на лице, она сказала:

- Да, это я! И тебе привет, Сара! Рада видеть!

- Неужели? Тогда, почему ты не подошла ко мне за весь вечер, чтобы, хотя бы, поздороваться?! Неблагодарная! – нечто наигранно говорила Сара.

В этот момент Ева поняла, что Сара намного умнее, чем могла бы показаться. Она знала, что Ева здесь уже весь вечер. Тогда почему она не выгнала ее, коль так грозилась по телефону? Может быть, она забыла? Может, Ева была ей безразлична? В любом случае, Еву не радовала эта встреча. Она хотела познакомиться с Генрихом иначе. Но коль он стоял прямо перед ней, она решила брать ситуацию в свои руки. Но что-то ей мешало внутри себя. Что-то, что было знакомым Еве.

Она смотрела на Сару и чувствовала что-то подобное тому, что чувствовал Натаниэль при виде Билла Уолкотта. Она чувствовала ту же неловкость и уязвимость в общении, она не чувствовала себя на коне, скорее угнетенным маленьким мальчиком, который боится «злых людей».

Она собралась и сказала со все той же улыбкой:

- Брось, Сара! Ты же ненавидишь меня! Зачем тебе меня видеть?

Ева внимала давящий взгляд Сары и понимала, что любое ее слово кажется ей не уместным. Генрих же, напротив, стал смотреть на Еву с более заинтересованным взглядом, что заметила Ева. Она решила ни в коем случае не прерывать разговор первой. Она видела, как смиренно себя вела Сара в обществе Генриха, которая пыталась свести все к тонкому сарказму:

- Ха-ха-ха! Милочка, мало ли кого я ненавижу! Это не влияет на твое пребывание здесь! Тебе же весело! А это главное!

Теперь Ева была уверена на все 100 процентов в своих предубеждениях. Сара не могла порвать ей глотку при Генрихе. При нем она была белой и пушистой. И это вселило в Еву уверенность. Она с большей смелостью взглянула на Генриха и сказала:

- Вот как? Тогда, познакомь меня со своим кавалером. А то, как-то некрасиво получается. Мы болтаем, а парень смотрит.