– Ты не понимаешь, да? Дар– это ответственность и обязанности. Тебе же выпал такой шанс изменить все в лучшую сторону…самостоятельно и с помощью Клиники. Ты же мог бы настоящим примером быть, героем…

– героем?– маг захохотал. – пацан, да ты киношек пересмотрел. Мне под 50 лет уже, у меня цирроз печени 3 стадии – какой на фиг героизм. Мне бабу бы да пол литра– для полного счастья вполне хватит. А вы меня хотите заставить в ваши игрушки играть. Вот идиоты. Я ж сказал– это не мои проблемы это ваши. И это…хватит мне мозг полоскать. Вези в Бункер. И готовься– я жаловаться буду. Скажу что ты меня не охраняешь, бросил без присмотра а сам к своей девке умотал. Как думаешь кому поверят?

Максимов отбросил сигарету, поднял руки в воздух и сказал.

– Ну, если ты так хочешь, то да… Я уехал. А сам– как хочешь так и выбирайся– до Бункера 30 километров. До города 12. Пешком– на три часа. Так что есть время все обдумать и решить кто кому и чем обязан. Если повезет– встретимся завтра на Планерке, можешь нажаловаться и так и сказать– Максимов отказался от охраны. Не повезет…Узнаешь, каково это и зародышем в ауре ходить. Может больше сочувствия к больным будет.

Он сел в машину, завел двигатель и медленно развернувшись двинулся в сторону города.

Маг сначала не понял что случилось, он ошарашено смотрел в спину Сереге, пока тот садился в опель, и только когда машина отъехала метров на пятьдесят закричал и бросился следом. Маг понял что с ним будет с его то даром под открытым небом.

Но Серега не притормозил не остановился и даже не оглянулся. Он жал на газ все увеличивая скорость, чтобы не думать, не сочувствовать, не жалеть.

По дороге домой купил бутылку водки. И вечером просто чтобы ни о чем не думать выпил почти всю. Лекарство оказалось не действенным Кроме минутного затишья и утреннего жутчайшего бодуна– результата не принесло.

Так Максимов понял что муки совести водкой залить не реально.

Умывшись, приведя себя более менее в нормальный вид , поехал с самого утра к начальству Клиники узнать о судьбе мага.

Все оказалось почти так, как Серега и думал. Кроме одного. То ли от перепуга, то ли от сильных переживаний – дар пропал начисто. Когда магу удалось все таки выбраться к людям, он в первом же поселке, попросив мобильник, позвонил Тарасову. Оперативники приехали быстро. Но как не спешили, все равно застали мага почти в полуобморочном от страха состоянии, обмочившегося, дующего из горла мутный самогон. И без малейших признаков дара. Его забрали в клинику, привели в чувство, обмерили, изучили и выставили за порог восвояси. Тарасов даже вздохнул с облегчением. Одной проблемой стало меньше.

Серега за самовольство выгреб по первое число от вернувшегося из дальней командировки отчима. В назидание и в наказание дядя Георгий запретил вообще появляться в Клинике месяц. Серега, с обреченной покорностью, принял этот факт, но, прощая и отдавая пропуск, сумел свиснуть из дежурки электронный датчик энергии. Прибор был конечно слабой заменой магу, но хоть какой-то заменой.

Максимов не собирался останавливаться. Да, отстранили. Но прилипалы же никуда не делись. Они так и живут в городе. Найти паразитов стало труднее, но когда Серегу пугали трудные задания?

С Серегой происходили странные перемены. Вся обычная и обыденная жизнь перестала иметь значения. Машку от ее родителей он так и не забрал. На вопросы можно ли вернуться– ничего не отвечал и просто выключал телефон во время очередного звонка. Он не знал как объяснить Машке что не может он сейчас жить тихо и спокойно, думать о свадьбе, будущих детях и нормальной работе . Нормальная жизнь для него перестала просто существовать. Он бродил по 12 часов по улицам города всматриваясь в лица людей и пытался на глаз отличить тех кто уже заболел. Прибор барахлил, показывал неверные результаты, но был хоть какой-то подсказкой. Во время таких вот походов он несколько раз находил кукол и даже смог рассмотреть черные уже построенные коконы. Максимов научился сам бороться с заражением и севом. За время таких вот зимних бродилок он узнал в несколько раз больше чем почти за два года тихой работы с чистильщиками. Самому работалось проще и оперативнее. И опаснее…Закончились эти прогулки достаточно печально.

Может потому что это была уже третья ночь без сна, может потому что Максимов устал реагировать на каждый шорох и просто отключился от реальности, но так или иначе он был сам виноват. Перестал быть осторожным и попал.

Самое сложное в прогулках было обнаружение именно косвенных признаков. Это забирало большое количество времени. А иногда приводило к таким последствиям когда охотник сам превращался в жертву. Ну не мог он просчитать быстро и вычислить из идущих со второй смены работяг ходячую куклу. Кокона он точно не рассмотрел. Мужик как мужик, не шатается, не переваливается с ноги на ногу, сахар на ходу килограммами не уничтожает. Ну может чуть медлительнее чем его соработники. Почему Серега увязался за мужиком он и сам понять до сих пор не мог. Может уже проснувшаяся интуиция сработала.

Ведь только отстав от толпы, задержавшись чуть по дольше на выходе из парка мужичок как то задергался странно и Максимов вдруг увидел как у того на месте головы начинает выстраиваться черный кокон. Серега не особо думая, достал из рюкзака уже приготовленный одноразовый пакет с фасованной солью и побежал быстрее чтобы успеть до распада. Из оружия в руках ничего не было. А надо было по всем правилам или нож или пистолет достать. Куклы с такими коконами редко когда по одиночке ходили. И в этот раз было не исключение. К бегущему Сереге на встречу из тени колонны у входа в парк шагнул человек и просто выстрелил в упор. Серега так ничего и не понял. Вроде бы он еще бежит, вспышка, обжигающая боль в груди и небо почему-то заваливается на бок.

Пришел в себя он от того что просто не мог дышать. Легкие горели, хотелось откашляться и набрать воздух полной грудью. Но даже дышать было больно. перед глазами маячили какие-то серые былинки. Он лежал уткнувшись щекой в снег и снег почему-то был окрашен красным. Небо серело. Где он находится Серега не мог понять вообще, мучительно пытался вспомнить хоть что-то, но кроме какой-то ночной беготни в голове других картинок не было. Звонил телефон. Серега наверное и очнулся от этого настырного слишком раздражающего звонка. Телефон вибрировал где-то под боком, отзываясь болью во всем теле. Максимов попробовал перевернутся. Закашлялся, выплюнул на снег красные сгустки крови. двигаться он почти не мог. Рука, на которой он лежал, занемела. А телефон все звонил. С огромным трудом, кончиками пальцев он дотянулся до внутреннего кармана и достал трубку. Уронил в снег. Поднял снова. И наконец-то смог нажать кнопку ответа.

-ты где?– услышал он слишком громкий голос отчима.

Ответа не получилось. Серега смог из себя выдавить только какой-то стол плавно переходящий в хрип и кашель.