Взять Иерусалим штурмом с первого раза христианскому войску не удалось — не хватало осадных лестниц. Но и долгую осаду нельзя было вести — почти во всех колодцах в окрестностях Иерусалима «неверные» отравили воду. На помощь крестоносцам пришли предприимчивые купцы из европейских стран.

В порт Яффу, служивший морскими воротами Иерусалиму, стали подходить суда с грузом дерева, веревок, гвоздей, топоров, материалов и инструментов, необходимых для сооружения осадных орудий. На этих же судах прибыли и искусные мастера. Они принялись сооружать стенобитные машины-тараны из толстых бревен, обитых с одного конца железом, а также высокие штурмовые башни на колесах. Сколотили огромное количество штурмовых лестниц.

Но все-таки даже и с таким мощным арсеналом город все никак не удавалось взять. Арабские воины из гарнизона и местные жители-мусульмане, откликнувшиеся на призыв помочь защитникам, умело оборонялись.

На деревянные осадные башни, едва только они подкатывались к стенам, выбрасывался из железных труб «греческий огонь» — горючая смесь из нефти и селитры. Были и другие остроумные средства. «Они начали кидать в наши орудия, — вспоминал очевидец, — просмоленные, обмазанные воском и серою деревяшки, обертывая их в горящее тряпье. Я говорю, что они были со всех сторон обмазаны серою и еще утыканы гвоздями для того, чтобы, куда бы ни попадали, цеплялись и, цепляясь, воспламеняли бы».

Крестоносцы в свою очередь тоже проявляли немалую изобретательность: защищая от воспламенения свои осадные орудия, они закрывали их мокрыми звериными шкурами из своих охотничьих трофеев.

Но осаждающие все больше страдали от жажды. Воду приходилось доставлять издалека, в самодельных огромных бурдюках, сшитых из кожи быков и мулов. У многих источников и речушек посланных за водой поджидали засады; сарацины, как называли тогда арабов, да и вообще всех «неверных», безо всякой жалости убивали христианских воинов.

Спешить со взятием священного города надо было не только из-за нехватки воды. Точь-в-точь, как это было под Антиохией, по лагерю христиан пронесся слух, что на выручку осажденному городу идет из Египта большое подкрепление. В самом начале июля началась подготовка к решительному штурму.

Крестоносцы поднимали свой боевой дух с помощью торжественных молебнов. Вокруг всего Иерусалима устраивались крестные шествия. Рыцари, оруженосцы, слуги, пешие воины шли босиком. священнослужители несли большие деревянные кресты. Со святых для христиан мест — Сионской и Масличной гор — к воинам обращались самые именитые представители духовенства, в том числе епископ Адемар, представитель самого Папы римского Урбана II.

Решительный штурм начался ранним утром 15 июля 1099 года. Главный удар христианские воины нанесли там, где сарацины меньше всего его ожидали. Крестоносцам удалось вскарабкаться на стену и завязать на ней рукопашный бой. В других местах арабы успешно отбивали атаки. Когда одна из осадных башен была придвинута к стене вплотную, защитники города, по описанию очевидца, «стали действовать против них и поливали кипящим маслом и жиром и жгли пылающими факелами упомянутую башню и рыцарей, которые в ней находились. И таким образом для многих сражающихся с той и другой стороны наступала смерть быстрая и преждевременная».

Ожесточенный бой продолжался несколько часов. Крестоносцы, распаленные отчаянным сопротивлением, атаковали все яростнее. Наконец в разных местах оборонительные линии были прорваны, и крестоносцы ворвались на улицы священного города.

В отместку за то, что на стенах вместе с воинами-арабами были и горожане, в городе убивали всех без разбора. В течение трех дней погибли не меньше 70 тысяч мусульман. Напрасно горожане пытались укрыться в мечетях — именно в них искали сокровища воины Готфрида Бульонского и Танкреда, первыми ворвавшиеся в город. В мечети ал-Акса, построенной на месте древнего храма царя Соломона, укрылись несколько сот человек — старики, женщины, дети, калеки. Распаленные битвой крестоносцы не пощадили никого.

Одновременно с резней на улицах и в мусульманских мечетях, началось торжественное богослужение в христианском храме Воскресения, где покоится Гроб Господень. И поистине поразительные, ни укладывающиеся ни в какое воображение картины можно было видеть в тот день в Иерусалиме — те, кто шли в крестных ходах по святым местам, ступали по горам трупов; воины, только что в слезах припадающие к плитам храма Воскресения, вновь хватались за мечи и устремлялись на поиски мусульман; сокровища, только что отнятые у «неверных», тут же жертвовались христианской Церкви или самым бедным из участников крестового похода во имя искупления грехов...

В домах горожан рыцари захватывали все ценное. Любой дом, независимо от того, был ли он богат или беден, считался собственностью того, кто ворвался в него первым. В этом случае рыцарь спешил повесить на воротах свой щит, чтобы оповестить остальных, что здесь уже есть хозяин.

После этой даты — 15 июля 1099 года — хозяина обрел и весь Иерусалим.

Быть королем Иерусалимским предводители крестоносцев предложили поначалу графу Раймунду Тулузскому. Но тут случилось неожиданное: граф Раймунд, отчаянно боровшийся с Боэмундом Тарентским за право владеть Антиохией, а по пути к Иерусалиму призывавший начать осаду богатого города Триполи, на который тоже имел виды, отказался от высокой чести. Он объявил, что никогда не будет носить земную корону в Святой земле.

Тогда выбор пал на Готфрида Бульонского.

Однако и этот герой не захотел носить короны там, где «Христос был коронован терновым венцом», и согласился принять лишь титул заступника Гроба Господня.

Между тем к Иерусалиму и в самом деле приближалось огромное четырехсот тысячное войско египетского халифа. Крестоносцев, обосновавшихся в Святом городе, оставалось в двадцать раз меньше. Однако рыцарское войско было безмерно воодушевлено тем, что главная цель наконец достигнута и Гроб Господень отныне находится под их защитой. Готфрид Бульонский, первый правитель Иерусалима, вывел крестоносцев навстречу сарацинам и напал на них в долине Аскалона. Несмотря на подавляющее численное превосходство, мусульмане были разбиты и бежали с поля битвы.

Эта победа отдала в руки христиан почти всю, за исключением немногих городов, Святую землю.

Заступник Святого Гроба успел еще построить христианский монастырь в долине Иосафата, поставил в Святой Земле патриарха и всячески поддерживал Церковь и духовенство. Даже сам город Иерусалим он принял от патриарха в качестве ленного владения. 18 июля 1100 года Готфрид Бульонский умер в Иерусалиме и был торжественно погребен в храме Воскресения рядом с Гробом Спасителя.

Уже после его смерти крестоносцы создали Иерусалимское королевство. Королем рыцари и народ провозгласили Балдуина, брата Готфрида Бульонского, властвовавшего в Эдессе. 25 декабря 1100 года, в праздник Рождества Христова, Балдуин 1 был коронован в святом для христиан местечке Вифлеем, где родился Иисус. Короновал его патриарх Даимберт.

После освобождения Гроба Господня внимание крестоносцев обратилось на богатые города средиземноморского побережья. Эти города долго выдерживали осаду, потому что получали морем постоянную помощь из Египта. Но со временем крестоносцам начали оказывать поддержку торговые города Генуя, Венеция, Пиза, рассчитывавшие на значительные прибыли в землях Иерусалимского королевства. Сильные флоты итальянских городов блокировали побережье, отогнав египетские корабли.

В 1104 году Балдуин I взял важную приморскую крепость Акру, в 1110 году — Бейрут и Сидон. Несколько лет длилась осада богатого города Триполи, взятого в 1109 году. Им очень хотел владеть граф Раймунд Тулузский, захвативший до этого города Тортосу и Джебейль, но умер во время осады в 1105 году.

После взятия Триполи образовалось еще одно, четвертое по счету государство крестоносцев на Востоке, — графство Триполи. Вместе с Эдесским графством и Антиохийским княжеством оно находилось в вассальной зависимости от Иерусалимского королевства.