Быстрым шагом вернувшись к своим, я всучил онемевшей суккубе её вещицу и, не дожидаясь ответной реакции, кинул на прощение: "надеюсь, это смягчит мой будущий приговор". Затем я отправился наружу и уже на улице чуть не столкнулся с конюхом, ведущим смолянисто-чёрного жеребца ко входу. У меня появилась отличная идея.
-Это для меня? – с абсолютно серьёзной миной спросил я у него, выхватывая из рук узду.
-Ааа… эээ… да! – похоже, мой блеф удался и он принял меня за посыльного. Буду надеяться, что это ему не слишком навредит, как и небольшое опоздание ждущего в зале настоящего гонца.
-Молодец, вот тебе монетка, – в свете луны сверкнул серебряная кругляшка и тихонько плюхнулась на землю. Парень, забыв обо мне, принялся ползать на четвереньках и искать её. Конечно, ведь это половина его месячного жалования. А от меня, тем временем, осталась только оседающая дорожка пыли.
Вот. Кажется, теперь я достаточно ввёл вас в курс дела, так что можно вернуться к текущим событиям… А на чем там меня прервали? Ах, да!
-
-Ты ни капли не изменилась…
Девушка неторопливо встала с кровати и накинула поверх полупрозрачного пеньюара нежно-салатовый махровый халат.
-Не могу сказать того же про тебя, Эрик! Раньше ты не вваливался без стука в женские спальни! – ворчливо ответила она, садясь на стул и вальяжно закидывая ногу на ногу. Её глаза то и дело поглядывали на зёв дверного проёма, откуда доносились далёкие, обеспокоенные голоса людей. – Это такой новый способ самоубийства – вломиться вот так к церковникам!?
-Вообще-то я протрясся чёртову уйму времени в седле, чтобы добраться сюда и спасти тебя. Но сейчас мне начинает казаться, что я упустил нечто важное…
Рыжая грязно выругалась, да так, что Тия удавилась бы от зависти, а затем схватилась руками за голову.
-Остолоп! Дубина! Герой хренов!.. – закричала она, но потом эмоций стало слишком много и Ласточка начала просто открывать и закрывать рот, как рыба, выброшенная на берег. – Прежде чем что-то делать, нужно хоть немного думать! Хотя о чём я говорю, у тебя же всегда вместо головы была капустная кочерыжка! – чуточку успокоившись добавила девушка. – Чем же мне удалось так разозлить богов, что они наградили меня тобой!?
-Так объясни мне, убогому, что здесь творится, и как ты оказалась в застенках Церкви в качестве гостя? – прервал её я, ибо эти причитания грозились затянуться, а, судя по доносящемуся топоту, наше время как раз подошло к концу. – Хотя, это подождёт…
В дверном проёме возникли три широкоплечие фигуры. Вот ещё одна вещь, за которую я ненавижу Церковь. У них в распоряжении находится целая армия безмозглых подручных, гордо именуемых "монахами". Да там от монахов только сутаны с рясами и остались. Остальное – мускулистая машина для убийства или живой придаток какой-нибудь колюще-режущей железяки. И чем бы ни решили заняться их верховные саны в лице Джерихо и ему подобных, всегда появляется толпа этих бравых молодцев, только вчера выгуливавших стада на полях и работавших в окрестных кузнях.
Маги в этом плане мне милее. Они предпочитали справляться своими силами, в крайнем случае, прибегая к помощи наёмников.
Итак, в комнату забежали трое вот таких вот "шкафов". Все бриты наголо с тяжёлыми бронзовыми цепями-поясами с символом всеединых на кожаном шнурке. У одного в качестве оружия был боевой шест с железной окантовкой. У другого короткий меч с широким лезвием, которым обычно орудует панцирная пехота. И третий меня сильно удивил – у него на обе руки была намотана цепочка с мелкими звеньями и тяжёлыми грузилами на концах. Однако держали свои штуковины все трое весьма уверенно, и проверять их мастерство лично у меня никакого желания не возникало. Ну почему меня никогда не заносит в чисто женский монастырь!? Истошно вопящие и разбегающиеся монашки гораздо безобиднее этих верзил.
-Может, уладим всё это мирно? – без особой надежды предложил я, но троица меня бесстыже проигнорировала и двинулась вперёд. – Эх, ну вот никогда по-хорошему не выходит.
Я сжал ладонь на рукояти своего верного меча, но пускать его в ход пока не стал. До этого момента мой клинок ещё ни разу не обагряла людская кровь, и как-то не хотелось нарушать эту славную традицию.
Что у меня ещё есть в запасе? Кинжал Малисиерры? Не думаю, что их можно испугать подобной щепкой. Разве что мой коварный план будет состоять в том, чтобы рассмешить их до смерти. Тогда да, может сработать. Заклинания отпадают – ничего заготавливать я не стал, а сплести сейчас невозможно – нас разделяет четыре шага. Даже паралитик сможет доползти до меня за то время, пока я буду плести какую-нибудь "хлопушку".
Остаётся моя специализация – тёмная магия. Уж пальцовки-то мне никто не помешает сложить, но…
Тут, спасая меня от искушения пустить в ход проклятия, в окно влетела та самая ночная птичка, следовавшая за мной всю дорогу. Она, чёрной тенью нарезав несколько кругов под потолком, уселась на спинку кровати и обвела присутствующих невероятно осмысленным взглядом. Не успел я подумать, что где-то видел её и до этого, как пернатая открыла клювик и издала… тихий, мелодичный перебор, похожий на арфу, но слишком звенящий.
А вот этот звук мне не перепутать ни с чем. Как-никак каждый день его слышу в различных вариациях!
-Что за чёрт?.. – пробормотала Ласточка, глядя на странное животное, а я тем временем отскочил подальше от псов Церкви, догадываясь, что сейчас произойдёт. Те хотели последовать за мной, но им не дали знакомые тёмно-медовые щупальца, повыраставшие из каменного пола.
Атрама решила не церемониться и от своей щедрой души залепила всем троим чуть ниже пояса (Не иначе, как Тия обучила слизня особенностям мужской физиологии и, особенно, её уязвимым точкам). Видя исказившиеся от дикой боли лица, я проникся к ним чисто мужским сочувствием. Но, переборов жалость к врагам, с непроницаемым лицом подошёл и отправил их смотреть сны, тюкнув рукоятью меча по темечку. Маскировка стекла невидимой водой и перед глазами донельзя удивлённой рыжей предстал пикси, оценивающе осматривавший её всё это время.
Но на этом первый акт этой невероятной пьесы не окончился. Стоило слизню целиком восстать из пола и с улыбкой глянуть на меня, как колдунья перестала играть роль мебели в комнате. Взвыв что-то не своим голосом (несмотря на то, что мне были известны почти все её заклинания, благодаря столь драматичному исполнению я сразу не понял, что именно она собралась использовать) и указала трясущимся пальцем в Атраму.
Послышался плеск, как от волны прибоя, и монстра разрубили на три одинаковые части два водных клинка, визгливо пронёсшиеся по комнате и оставившие в кладке стены глубокие горизонтальные борозды. Слизень никак не отреагировала на подобное явление (зная её, она этого и не заметила) и бросилась ко мне, собираясь повиснуть на шее. Само собой, рыжая интерпретировала это, как попытку нападения. Ещё один колдовской жест и короткая, сумбурная фраза. Пол между мной и Атрамой вздыбился, породив настоящий гейзер, ударивший в потолок и в доли секунды промочивший меня с ног до головы. Это остановило склизкую и заставило обратить своё внимание на объект, который до этого был для неё не более чем предметом интерьера.
-Если ты у них в гостях, то откуда у тебя столько заготовленных боевых заклинаний!? – ехидно спросил я у ведьмы, тупо хлопающей глазами, глядя на застывшего в двух шагах от меня монстра. – И прекрати уже! Мне душ не нужен! Она на нашей стороне.
-Ну, ни *** себе… – выдохнула девушка, обессилено опускаясь на кровать. – Предупреждать же надо!
-То ли ещё будет… О, наши радушные хозяева решили, что негоже гостям скучать в одиночку.
Первый акт и короткая интерлюдия закончились. Пора снова открывать занавес!
Что ж, те же и Джерихо!
А именно он вышел из-за спин четверых субъектов крайне отталкивающей наружности. Одного я даже узнал. Именно этот тип наградил меня болтом в Мёртвом лесу, от которого мне чуть не пришлось паковать вещички и отправляться в Бездну. Кажется, еретик не собирался останавливаться на достигнутом, направив на меня чудо инженерной мысли, имеющее целых два снаряда в ложе. Он, судя по гаденькой усмешке с дымящейся сигарой в зубах, меня тоже узнал.
