За ужином я весьма подробно рассказал обо всех своих метаниях по городу и достигнутых результатах, которые Бадж счёл ничтожными, Клавия вполне удовлетворительными, а вот Джинни они привели в удивление. Немного пораскинув мозгами, я решил всё-таки лечь спать. Правда, поспать мне удалось всего пять с половиной часов, так как ни свет, ни заря в мой офис примчался робот-курьер от Кохлы. В принципе из-за этого я и проснулся на сорок пять минут раньше, чем хотел и получив посылку уже не мог уснуть. Спать я лёг в своём кабинете, на диване, и вернувшись в него, сразу же подсел к компьютеру. Кохла успел проделать огромный объём работы на основе только ему одному принадлежащей базы данных и сумел составить обширный список всех тех господ, которые могли испытывать неприязнь к Леону Мильману из-за его профессиональной деятельности. Всего у него получился список из восьмидесяти с лишним тысяч имён, распределённым по пяти категориям в зависимости от той степени вреда, который нанесла им добытая Лёвкой информация.

Через несколько минут ко мне присоединилась Джинни, одетая в домашний халат. Внучка Соважа покинула "Осаду" с двумя саквояжами, но могла ничего не брать с собой. У Клавии имелось в офисе всё необходимое как для мужчин, так и для женщин на тот случай, если его нужно будет превратить в крепость, готовую выдержать любую осаду. По просьбе Джинни я показал ей структуру документа и когда она услышала о том, сколько людей могли быть потенциально недовольны моим другом, занервничала и спросила меня:

– Серж, неужели у Леона было столько клиентов? Это какая-то совершенно сумасшедшая цифра.

Я пожал плечами и ответил:

– Сколько клиентов было у Лёвы, знал только он сам, а теперь, скорее всего, знает ещё главный инспектор Лестлер, если он изъял диски его компьютеров в офисе. Думаю, что он уже сделал это. Ну, а это только те господа, которые могли окрыситься на Лёвчика из-за того, что купили не то, что им было нужно и на этом потеряли деньги. Не думаю, что слишком много, но всё же вполне достаточно, чтобы остаться недовольными. Сегодня я постараюсь обменять список клиентов своего друга на этот и тогда мы сможем узнать, кто из них действительно был его врагом.

Джинни удивило моё объяснение и она спросила:

– Но как такое могло получиться, Серж? – увидев недоумение на моём лице, она поторопилась сказать – Извини, но я поняла так, что это список недовольных клиентов.

– А, ты об этом… – Пробормотал я мысленно прикидывая, насколько компетентна внучка Соважа в нашем деле – Понимаешь, Джинни, мы не сидим на полученной нами в ходе оперативных разработок информации, как купцы на мешках с мехами. Мы пускаем её в оборот, обмениваемся ею с коллегами, но чаще всего передаём Кохле Масту для систематизации и обработки. Вот он действительно обладает огромными объёмами информации, но Кохла вне игры. Он лишь проверяет всю информацию, полученную от нас, и систематизирует её, а всех тех клиентов, которые к нему обращаются, посылает к нам. Естественно не бесплатно, а получая с них свои комиссионные.

Джинни удивлённо спросила:

– Серж, но если Кохла проверяет всю информацию, как тогда получается, что ваши клиенты влетают при покупке товаров?

Усмехнувшись я ответил и на этот вопрос:

– Да, очень просто. Светящиеся довольно часто присваивают один и тот же девиз или код двум, а то и трём видам товаров, причём делают это не специально. Хотя чёрт их знает, чем они руководствуются в таких случаях. Возможно, что таким образом они просто борются со спекуляцией, ведь если какая-то компания, которая специализируется на торговле бытовым оборудованием, вдруг покупает огромную партию спортивных бимобилей, которые после небольшой переделки могут быть превращены в лёгкие атмосферные истребители, то это значит, что они хотят очень хорошо навариться на этом.

– А вы обращаете внимание на такие закупки? – Быстро спросила меня Джинни и я кивнув головой ответил:

– Ещё как обращаем. Ни я сам, ни мой друг Лёвчик, ни многие другие наши знакомые никогда не связываемся с такими клиентами. Как правило, такие закупки связаны с коррупцией в среде военных. Ты ведь понимаешь, что переделка бимобиля в истребитель стоит копейки, а вот строительство настоящей боевой машины, дело весьма трудоёмкое и дорогостоящее и когда речь идёт о закупке хотя бы сотни таких бимобилей какой-то никому неизвестной компанией, то речь скорее всего идёт об афере, а мы всё-таки люди военные и слово честь для нас не пустой звук. – Увидев улыбку на лице Джинни, я сердито добавил – Да-да, милочка, всё именно так и есть. Мы не желаем участвовать в таких афёрах и давать возможность кому-то обогащаться.

Джинни, для которой я подставил к своему письменному столу гостевое кресло так, чтобы она могла видеть экран моего компьютера, уселась в нём поудобнее, поджав под себя ногу и насмешливым тоном поинтересовалась:

– Неужели все шпионы такие принципиальные?

Потерев подбородок, я ответил ей, машинально скосив взгляд на красивые ноги женщины, которой нельзя было дать на вид больше двадцати пяти, двадцати восьми лет:

– В общем-то да. Никому не хочется получить чем-нибудь по башке, если выяснится, что ты в погоне за деньгами нанёс вред планетарным вооруженным силам мира своего коллеги. В общем можешь называть это корпоративной солидарностью и вообще мы очень серьёзно относимся к таким вещам, как обороноспособность миров. Ты сама ведь не хотела бы, чтобы твой сын, будь он пилотом боевого истребителя, разбился на такой фальшивке? Вот и я тоже, хотя у меня ещё нет детей.

– У меня тоже нет детей. – Сказала Джинни и тут же задумчивым тоном сказала – Да, будет очень полезным сравнить между собой этот список со списком клиентов Леона. Ты сможешь договориться с главным инспектором Лестлером. Говорят, что он ещё та штучка и недолюбливает землян.

Усмехнувшись я успокоил её:

– Думаю с этим не будет никаких проблем. Джинни, поверь, список клиентов Лёвчика будет хоть и немного, но всё же побольше, чем этот, а потому без него Шиану придётся проверить их всех. Так что никуда он не денется, ну, а кроме того у нас есть с ним кое-какие договоренности на этот счёт.

– Вот как? – Удивилась Джинни и спросила – Серж, а ты не мог бы на основании этих договоренностей внедрить меня в его следственную группу? Тебя ведь включили в неё на официальной основе, но вряд ли ты с ними сработаешься.

Эта мысль не показалась мне глупой. Иметь в конторе Лестлера своего человека было бы неплохо. Тем более, что я не собирался протирать штаны в управлении криминальной полиции. На всякий случай скорчив задумчивую физиономию, я сказал:

– Ну, я попытаюсь это сделать, Джинни. Скажи, ты прихватила с собой свой жетон детектива?

Внучка Соважа улыбнулась и ответила:

– У меня есть с собой не только он, но и ещё целая прорва всяческого другого барахла, поэтому не волнуйся, я не буду выглядеть в их глазах наивной дурочкой.

Поскольку речь зашла о наивности, я задал ей тот вопрос, который волновал меня более всего, так как чувствовал себя в этих всех следственных делах полным болваном:

– Джинни, скажи мне, с чего обычно опытные детективы начинают расследование убийства?

Молодая женщина задумалась на минуту, пристально посмотрела на меня, видимо гадая, стоит ли ей отплатить сполна за всё моё хамство и затем ответила:

– Вообще-то на твой вопрос нет однозначного ответа, Серж, как и нет чётких критериев того, кто является опытным детективом, а кто нет. Мне в жизни приходилось видеть, как детективы со стажем не могли раскрыть в общем-то не самые сложные дела, а новички распутывали такие клубки, что это казалось чудом. Сами принципы в общем-то довольно просты. Если совершено убийство, то в первую очередь нужно искать того, у кого имеются мотивы для совершения преступления. Бывают, конечно, случаи, когда убийца действует спонтанно, но это не тот случай. Леона убили целенаправленно и для этого убийце пришлось проникнуть в очень хорошо защищённое от вторжения помещение, совершить убийство, а затем покинуть его никем незамеченным, что и вызывает удивление. Учитывая специфику его профессии, можно смело утверждать, что к этому не причастны его коллеги. Слишком уж велика цены, ведь даже в том случае, если преступление не будет раскрыто, убийца, если он точно такой же охотник за информацией, отправится на каторгу сроком на пятьдесят лет. Правда, иногда месть затмевает человеку глаза и он не думает о последствиях, но Соваж сразу же отверг такое предположение. Не тот Леон человек, чтобы нажить себе такого врага. Тогда нам остаётся только одно, искать убийцу среди тех людей, которые могли быть недовольны результатами профессиональной деятельности Леона. Ну, а поскольку он был человеком искушенным в своей профессии, то вряд ли мог допустить такой промах, который привёл бы кого-то к банкротству. Об этом мне говорит хотя бы тот список, который ты мне показал. В его самой верхней части, которую твой друг охарактеризовал, как "Крупное попадалово", я пока что не увидела ничего такого, что меня насторожило бы. В общем судя по всему все клиенты, которые пользовались услугами Леона, в худшем случае могли пройти по нулям и просто заморозить свой капитал на пару, тройку месяцев, а за это никого не убивают. Это обычные коммерческие риски и от них никто не застрахован. Если бы кто-то обратился ко мне с претензиями по такому поводу, то я бы ему выбила все зубы и ещё сломала обе ноги, чтобы ему было впредь неповадно заниматься всякой хернёй и отвлекать людей от работы. Поэтому-то я и высказала предположение, что убийство Леона связано с политикой, Серж. Когда речь идёт о политических интересах тех типов, которые правят нами, или тех, кто стремится подняться на политический Олимп, в ход может быть пущено всё, что угодно, включая физическую расправу над неугодным или того хуже, мешающим политикам или политику человеком.