– Джинни, деточка, не забивайте себе голову всей этой ерундой. Поверьте, я не имею к этому делу никакого отношения, хотя и имею кое-какое представление о том, что произойдёт дальше. Представьте себе, ничего страшного не случится. Правительство Митрана, сформированное партией Порядка и Стабильности, со скандалом уйдёт в отставку и его сменит правительство партии Прогресса. Митран примет условия Земли и Ледана, после чего леданийцы тут же колонизируют ещё три с половиной десятка тепличных планет, на которых сейчас находятся небольшие поселения землян, а митранцы отправятся осваивать планеты в галактике Большое Магеланово Облако.
Мой снисходительный тон возмутил Джинни до последней крайности и она громко воскликнула:
– Полковник, это возмутительно!
– Вот именно возмутительно, миссис Джинни не знаю за кем вы там замужем. – Невозмутимо ответил я – Это действительно возмутительно, когда контрразведка начинает заниматься теми делами, в которых она ни ухо, ни рыло. Не знаю какой болван послал вас на Неверал и даже знать этого не хочу, но вы берётесь судить о тех вещах, в которых ничего не понимаете. Уж лучше бы вы сидели на Земле или откуда вы сюда прилетели, и ловили шпионов, если способны на это, а всё остальное доверил бы специалистам. Вы там что-то сказали о врагах, которыми у меня якобы могут появиться? Так вот, милочка, у меня уже есть такие враги, которые вам не приснятся в самом страшном сне и представьте себе, со мной так до сих пор ничего не случилось, зато они уже заработали от меня язву желудка. – Повернувшись к её деду, я попросил его – Соваж, вы опытный человек в нашем деле, объясните, пожалуйста, своей прыткой внучке, что ей нечего делать на Неверале. Её присутствие является для нас всех большой помехой и если она не хочет, чтобы с ней обошлись точно так же, как это случилось девять лет назад с тем типом с Дикайры, которого потом его начальство разыскивало целых шесть лет, пусть она или примет условия нашей игры, или проваливает отсюда. Поверьте, если я займусь ею, то вы не сможете найти планету, куда её отвезут, раньше, чем лет через тридцать.
Миссис полковник сначала напряглась и, глядя на неё можно было подумать, что она бросится в драку, но Соваж властно поднял руку и Джинни расслабилась. Похоже, что Соваж уже и сам был не рад, что позволил ей втянуть себя в эту бессмысленную беседу, а потому строгим голосом сказал внучке:
– Джинни, поверь, весь твой прежний профессиональный опыт в данных условиях совершенно бесполезен. Хотя Нокаут и не относится к числу ветеранов, он очень опытный и искушенный разведчик и не тебе пытаться его расколоть. Вся эта дурацкая затея вашего начальства иметь в недрах АГБ свою собственную разведывательную организацию просто идиотизм. Если Нокаут захочет исчезнуть, то уж ты поверь, тебе его будет не найти вместе со всеми вашими агентами, но если он захочет сделать так, чтобы исчезла ты, то даже я не смогу тебя найти.
Внучка устало вздохнула и сказала:
– Серж, извините меня. Честно говоря я хотела поговорить с вами совсем не об этом. Меня действительно очень интересует связь между двумя сегодняшними событиями, убийством Леона и канализацией секретной информации в СМИ через посла Леданы. Если таковая имеется, это может грозить большими неприятностями Земле и особенно её отдалённым колониям.
Мне не очень-то хотелось успокаивать эту дамочку, но я всегда считал, что между секретными службами одного мира должно быть хоть какое-то взаимопонимание и сотрудничество, а потому усталым голосом сказал ей:
– Джинни, поверьте, такой связи нет и быть не могло. Лёвка давно уже стал по сути дела стрингером, если говорить о том, на кого он всё-таки работал. Ну, может быть не совсем стрингером, так как его нельзя было купить, но точно независимым шпионом. А теперь простите, но меня ещё ждут дела.
Соваж немедленно попросил меня:
– Серж, останьтесь, пожалуйста. Моя внучка хочет предложить вам свою помощь в расследовании этого преступления. Мы ведь с вами всего лишь ловкие парни, которые умеют пролезть в игольное ушко и протащить за собой через него верблюда, а она всё-таки полицейский с большим стажем работы. Поверьте, она сможет помочь вам гораздо больше, чем инспектор Лестлер, ведь он всю свою жизнь проработал в одном из самых тихих и спокойных городов Содружества, а Джинни прослужила в полиции Нью-Йорка почти двадцать лет, прежде чем перешла на работу в АГБ. Вот в этой конторе она действительно новичок.
Предложение Соважа мне совершенно не понравилось и я хотел было уже отказаться, но тут Джинни сказала:
– Серж, без меня тебе не отправить того ублюдка, который убил твоего друга, на каторгу. Извини, что я заговорила с тобой о леданийцах, но очень уж это убийство загадочное. Мне кажется, что его всё-таки убили если не из-за этих документов, то всё равно по политическим мотивам потому, что других я пока что просто не вижу. Леон был слишком серьёзной фигурой в вашем бизнесе, чтобы кто-то осмелился убрать его, а вот в тех случаях, когда речь заходит о большой политике, никто не смотрит на то, кто ты такой и сможешь ли оказать достойное сопротивление. В таких случаях контракт на твоё устранение просто передают такому киллеру, противостоять которому ты не сможешь и мне кажется, что всё именно так и произошло.
С этим я был вполне согласен. Лёвку убил не хулиган из подворотни. Немного подумав, я спросил:
– Ну, и как ты представляешь себе нашу совместную работу, Джинни? Города ты толком не знаешь, никаких полномочий у тебя нету и я даже не представляю себе, как мы сможем сработаться. Видишь ли, но я привык работать без напарника и ты мне будешь помехой, ведь мне придётся посещать такие места, куда и Соваж не любит соваться лишний раз.
Внучка Соважа улыбнулась и ответила:
– Лучше всего если я буду работать в каком-нибудь офисе, а ты, как и все остальные стрингеры, будешь носиться по городу, добывая для меня информацию. В "Осаде" у меня есть для этого всё необходимое, включая даже аналитический компьютер.
Ну, что же, это меня вполне устраивало и я сказал:
– Хорошо, но ты переберёшься в мой офис. Во-первых, там уже находится моя команда и среди них есть прекрасный аналитик, а, во-вторых, у меня установлена прямая связь с "Золотым обелиском" и Кохла готов в интересах следствия работать день и ночь, не говоря уже о том, что тогда в твоём распоряжении будет вся его база данных, а она не маленькая.
Соваж чуть не подпрыгнул, услышав, что я договорился о сотрудничестве с Архивариусом и воскликнул:
– Джинни, девочка, Кохла Маст имеет такую базу данных, о которой правительство Земли даже и не мечтает! Для него это слишком дорогое удовольствие.
Не очень-то веря, что Джинни сможет оказать мне действенную помощь, я вместе с ней полетел в свой офис. Там было достаточно много места, чтобы мы могли разместиться в нём всей компанией. В офисе ещё не ложились спать и когда я позвонил Клавии и сказал, что скоро прилечу вместе с ещё одной помощницей и к тому же настоящим полицейским детективом, митранка очень обрадовалась. В офисе нас ждал сытный ужин и первые новости, – инфодиск с результатами исследований и даже выводами, сделанными на основе их тщательного изучения. Выводы были неутешительными. В Лёвку стреляли из какого-то никому неизвестному тяжелого бластера. Он оставлял весьма характерный след в виде ничтожно малого количества таких изотопов, которые остаются после термоядерного взрыва, чего в принципе не могло быть при выстреле из обычного бластера. Судя по пояснительной записке, написанной каким-то леданийским учёным, речь могла идти о бластере с ядерной накачкой.
Поскольку я не физик-ядерщик, то эти слова поначалу показались мне пустым звуком, но когда дочитал всё до конца, то мне стало ясно, что если бы такой бластер был создан, то он мог бы иметь крошечные размеры, хотя и вёл бы себя, как вполне обычный, то есть стрелял бы шариками довольно плотной и очень горячей плазмы. Правда, выстрел из этого шарика был бы практически незаметен, ведь из него просто вылетала бы крохотная искорка, которая затем стала бы быстро увеличиваться в размерах и, пролетев пять, шесть метров достигала бы размеров теннисного мяча, после чего плазменный шар уже не увеличивался бы. Дальнобойность такого бластера тот леданиец, который исследовал пробы и делал своё заключение, могла достигать максимум пятидесяти метров. Ну, в Лёвку стреляли с расстояния в пять метров максимум и именно такая дыра, как об этом было написано, и образовалась в итоге в его голове.
