Бук схватил пиджак.

– Нет, – сказал он.

Преодолев запутанную череду коридоров, они оказались в фолькетинге и нашли Аггер недалеко от ее кабинета. Увидев Бука, она не обрадовалась.

– Я собиралась позвонить вам, Бук, – заговорила она, вдруг засуетившись.

– Но так и не позвонили.

Она была тщательно одета, броско накрашена и выглядела молодой, властной, готовой предстать перед телекамерами.

– Что происходит, Биргитта?

– Мы выходим из альянса. Боюсь, вам придется договариваться с Краббе.

– Но…

– Мы долго обсуждали это. У нас больше нет к вам доверия.

– Я всего один день на этом посту, и вы уже объявляете меня некомпетентным?

– Вы обманули меня.

Бук уставился на нее в полном недоумении:

– Что вы сказали?

– Я знаю о письме.

– О каком письме?

– О письме службы безопасности в адрес Монберга, где его предупреждают, что первое убийство связано с терроризмом. Что это не бытовое преступление.

Карина, стоящая рядом, замотала головой:

– Я не видела никакого письма! А ведь я была личным секретарем Монберга!

– Да бросьте, – язвительно сказала Аггер. – У меня есть копия. С датой, печатью и подписью. Вам не удастся отсидеться за нашими спинами, Бук…

– Сколько раз вам повторять? Я ничего не слышал об этом письме.

Аггер смотрела на него с насмешкой:

– В таком случае все даже хуже! Прошу извинить, меня ждут журналисты. – Она на мгновение притронулась к его руке. – Не волнуйтесь, о последней подробности я им не расскажу. Оставим ее для внутреннего расследования, а оно будет, не сомневайтесь. Я вам обещаю.

Вновь оказавшись в гарнизоне Рювангена, среди военных, Лунд уже не чувствовала себя такой чужой, как в первый раз. Пропускной пункт они со Странге миновали без особых проблем и нашли Саида Биляля в гараже, где тот занимался ремонтом бронированного автомобиля.

– У вас найдется несколько минут? – спросил Странге.

– Полковник уехал на встречу, – сказал Биляль, не отрываясь от работы.

– Нам нужны вы, а не полковник.

При этих словах лейтенант Биляль замер, потом отложил в сторону гаечный ключ и выбрался из-под машины, стоящей на подъемнике. Привычно вытянувшись будто по стойке смирно, он смотрел на Странге, не на Лунд.

– Вы знакомы с Абделем Хуссейном Кодмани? – спросил Странге.

Биляль думал только миг, прежде чем произнес:

– Нет.

Странге вытащил из кармана свернутые трубкой листки.

– Тогда как получилось, что вы купили у него столько книг? Тринадцать штук только за последний месяц? Напомнить названия? «Аль-Джихад», «Радикальный ислам». Могу поспорить, что это не комиксы.

Биляль огляделся вокруг, убеждаясь, что их никто не слышит.

– Все эти книги я купил через Интернет. Понятия не имею, кто продавец. – (Странге молча наблюдал за ним.) – И никаких законов я не нарушил.

– Зачем вам такие книги? – спросила Лунд.

– Какое это имеет значение?

– Отвечайте на вопросы, – потребовал Странге. – Вы служите в армии. К чему вам эта мутная писанина?

Биляль метнул в него сердитый взгляд.

– Я хочу лучше узнать врага. И моим солдатам это тоже полезно.

Он двинулся к выходу из гаража. Полицейские пошли за ним.

– Вы же сами мусульманин, – сказал Странге.

– Ну и что? – Биляль и бровью не повел. – Мне приказали купить эти книги. Спросите полковника Ярнвига. За казенный счет.

Он остановился возле группы солдат у подъемных ворот. На полу лежали груды оружия, по большей части разобранного: тяжелые минометы, приборы ночного видения и многое другое, о назначении чего Лунд могла только догадываться. Биляль нагнулся, проверяя работу своих людей.

– У вас больше нет вопросов? Я занят.

Лунд приблизилась к нему, указала на его колено под камуфляжной формой. Там растекалось мокрое пятно. Красное.

– У вас кровь идет, – сказала она. – Где вы были вчера вечером?

– Здесь, ясно?

– Пока не очень, – ответила Лунд. – А вот если кто-нибудь подтвердит ваши слова, тогда все будет ясно и понятно.

– Мы улетаем на следующей неделе! – выпалил он. – А вы приходите и тратите наше время!

– Нам понадобится образец вашей крови для анализа, – сказала Лунд. – Вы согласитесь добровольно? Или мы пойдем длинным путем?

Впервые за всю беседу он проявил беспокойство.

– Только с разрешения полковника. И до его возвращения я не скажу больше ни слова.

Странге встал прямо перед ним, посмотрел в темные глаза.

– К полковнику Ярнвигу это не имеет никакого отношения. Речь идет только о вас.

Ей позвонили из Херстедвестера – мужу разрешили встречу с ней и адвокатом.

Они сидели в той же маленькой комнате с узким диваном под смятым покрывалом и слушали, как юрист зачитывал им то, что они и так уже знали: ничего нельзя сделать, пока не пройдет шесть месяцев.

– Делайте то, что вам говорят, – повторял адвокат. – Принимайте лекарства, соблюдайте все предписания.

– Он все так и делал, – сказала Луиза со вздохом.

– Если вчерашний инцидент повторится, то речь будет идти уже о годе или больше.

– Этого не повторится. – Йенс сжал ее ладонь, посмотрел на адвоката. – Обещаю. Я хочу домой. Я сделаю все, что от меня потребуется.

Ей казалось, что адвокату их дело давно наскучило: слишком много хлопот и слишком мало денег.

– Вы не оставите нас на минутку? Нам хотелось бы побыть вдвоем.

Когда он вышел, она повернулась к Йенсу, посмотрела в его ясные, умные глаза:

– Мне так жаль Мюга. Но ты нужен мне сейчас. И Йонасу. Давай не будем забывать…

– Как он?

– Все хорошо. Он снова хотел повидаться с тобой.

Рабен заулыбался. Он почти всегда выглядел как обычный, нормальный человек.

– Мы должны сосредоточиться, Йенс. Для нас самое важное – вытащить тебя отсюда. У нас шесть месяцев, нужно использовать их с толком. Может, поискать другого адвоката?

Он ее уже не слушал, и по его отсутствующему взгляду она поняла, что его мысли где-то далеко.

– Йенс? Мы будем подавать жалобу на Управление тюрем? Что еще можно сделать?

Он пожал плечами:

– Мы можем только ждать, больше ничего. Тофт сказала, мне пора на осмотр.

– Но…

Он смотрел на нее так, будто ему надоел их разговор.

– Луиза, не нам решать, когда я выйду отсюда.

Она с трудом сдерживала подступающее раздражение.

– Ты должен убедить их, что здоров!

– Я стараюсь…

– Недостаточно!

Эти слова причинили ему боль, но ей было почти все равно.

– Я ждала два года! А теперь… столько проблем… В какую школу отдать Йонаса? Где нам жить? Как я буду платить за все? Я не могу…

Он протянул руку, провел пальцами по ее темным волосам. «Даже не заметил, что я сделала прическу», – подумала она.

– Я знаю, что очень вас подвел, – проговорил он. – Я все исправлю. И для тебя, и для Йонаса. Обещаю.

Потом он поцеловал ее, приобняв за шею.

– Меня ждет Тофт с врачами. Надо идти.

– О чем ты? Йенс? Йенс!

Рабен встал, в два шага достиг двери и вышел, не оглядываясь на жену.

До процедурного кабинета в конце тюремного коридора было всего несколько десятков метров. Там находились охранник в синей форме и медбрат. Медбрат нашел фамилию Рабена в списке, поставил галочку, достал из банки две красные капсулы.

Рабен не колебался. Взял и таблетки, и предложенный пластиковый стаканчик с водой. Бросил капсулы в рот, выпил воду.

Охранник повел его обратно в камеру. Скоро надо было идти в лечебный корпус на встречу с Тофт и психиатрами. Но до назначенного часа еще оставалось немного времени.

– Можно принять душ? – спросил он.

– Для снежной королевы стараешься? Напрасно, эта штучка не про тебя – слишком шикарная.

Рабен вздохнул.

– Две минуты, – сказал охранник.

Рабен отсалютовал ему, вошел в камеру, достал сумку с умывальными принадлежностями, отправился в общий душ.