– Мистер Бербрук, – процедил Энтони, – вы умеете чинить экипажи?

Мистер Бербрук часто заморгал.

– Да вы хотя бы знаете, что стряслось с вашим экипажем?

Бербрук несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем объяснить:

– Есть у меня кое-какие предположения. Думаю, мне довольно быстро удастся понять, в чем суть проблемы.

Кейт завороженно уставилась на жилку, бьющуюся на горле Энтони. Она впервые видела человека, доведенного до крайности. Немного побаиваясь взрыва, она снова спряталась за спину сестры, поскольку посчитала это наиболее благоразумной мерой предосторожности. Ей не нравилось думать о себе как о трусихе, но инстинкт самосохранения – дело другое.

Однако виконт каким-то образом умудрился держать себя в руках.

– Вот что мы сделаем, – повторил он ужасающе ровным голосом.

Три пары глаз выжидающе воззрились на него.

– Сейчас я подойду к ним…

Он показал на леди и джентльмена, стоявших ярдах в двадцати от компании и безуспешно делающих вид, что не интересуются происходящим.

– …и спрошу Монтроуза, нельзя ли на несколько минут позаимствовать его экипаж.

– Как, – воскликнул Бербрук, вытягивая шею, – неужели это Годфри Монтроуз? Сто лет его не видел!

Кейт заметила, как начала пульсировать вторая жилка, на этот раз на виске виконта, и крепко сжала руку Эдвины в поисках поддержки.

Нужно отдать должное Бриджертону – он проигнорировал абсолютно неприличное вмешательство Бербрука и упорно продолжал:

– И поскольку он согласится…

– Вы уверены? – выпалила Кейт.

На этот раз его карие глаза напоминали осколки льда.

– В чем именно? – бросил он.

– Ни в чем, – промямлила она, готовая лягнуть себя. – Пожалуйста, говорите.

– Как я уже сказал, Монтроуз – истинный джентльмен и мой друг. – Он окинул Кейт яростным взглядом: – Он непременно согласится. Я отвезу мисс Шеффилд домой, после чего вернусь к себе и прикажу одному из моих людей вернуть коляску Монтроуза.

Никто не потрудился спросить, какую именно мисс Шеффилд он имеет в виду.

– А Кейт? – неожиданно спросила Эдвина. Что ни говори, а каррикл вмещает только двух человек.

Кейт снова сжала руку сестры. Дорогая, добрая Эдвина.

– Мистер Бербрук проводит вашу сестру домой, – сухо сообщил Энтони.

– Но я не могу, – возразил Бербрук. – Сначала нужно починить экипаж.

– Где вы живете? – прорычал Энтони.

Бербрук удивленно моргнул, но послушно назвал ему свой адрес.

– Я заеду к вам домой и пошлю сюда слугу. Пусть подождет у экипажа, пока вы провожаете мисс Шеффилд. Вам ясно?

Он замолчал и сурово оглядел собравшихся, включая Ньютона. Исключением оказалась только Эдвина, единственная, кто не стал объектом его ярости.

– Вам ясно? – повторил он.

Все дружно закивали, и план был немедленно приведен в исполнение. Уже через несколько минут Кейт смотрела вслед отъезжающим лорду Бриджертону и Эдвине, тем самым людям, которые, как она поклялась, больше никогда не окажутся вместе в одной комнате.

Но хуже всего, что она сама осталась наедине с мистером Бербруком и Ньютоном.

И у нее ушло ровно две минуты на то, чтобы определить, кто из них лучший собеседник.

К вечеру того же дня стало очевидно, что Эдвине не удалось выйти из своего пусть и короткого испытания без потерь. Нос покраснел, глаза слезились, и всякий, кто видел ее распухшее лицо, убеждался, что, хотя серьезной болезнью тут и не пахнет, она все же сильно простудилась.

Несмотря на то что Эдвину немедленно уложили в постель с бутылкой горячей воды у ног и кружкой целебного зелья, приготовленного кухаркой, на тумбочке, Кейт преисполнилась решимости немедленно поговорить с сестрой.

– Что он сказал тебе по пути домой? – резко спросила она, усаживаясь на край кровати?

– Кто? – пробормотала Эдвина, опасливо принюхиваясь к запаху, издаваемому снадобьем. – Взгляни лучше на это. Какой-то странный дым, не находишь?

– Виконт, – нетерпеливо напомнила Кейт. – Кто еще мог говорить с тобой по пути домой? И не будь трусихой. Никакого дыма. Обычный пар.

Эдвина снова принюхалась и состроила гримаску:

– Пахнет просто ужасно. И вовсе это не пар.

– Говорю тебе, пар! – прошипела Кейт. – Что он говорил?

– Лорд Бриджертон? – благодушно переспросила Эдвина. – О, совершенно банальные вещи. Ты понимаешь, о чем я. Светская беседа, и все такое…

– Он вел светскую беседу, пока с тебя стекала вода? – с сомнением уточнила Кейт.

Эдвина осторожно пригубила лекарство и едва не подавилась.

– Что она туда положила?

Кейт последовала примеру сестры и тоже потянула носом.

– Немного похоже на лакрицу. И по-моему, я вижу на дне изюминки.

Но тут она услышала стук дождя в стекла и поспешно выпрямилась:

– Дождь пошел?

– Не знаю, – шмыгнула носом Эдвина. – Вполне возможно. К концу дня небо затянуло облаками.

Она с сомнением посмотрела на кружку и поставила ее обратно на стол.

– Если я выпью это, только еще хуже станет.

– Но что он еще сказал? – допытывалась Кейт и, подойдя к окну, отодвинула штору и выглянула наружу.

Действительно моросило, но трудно сказать, перейдет ли легкий дождик в грозу с молнией и громом.

– Кто, виконт?

Нет, нужно быть святой, чтобы хорошенько не встряхнуть сестрицу!

– Да, виконт, – прошипела Кейт.

Эдвина, которую тема явно не интересовала так живо, как старшую сестру, пожала плечами:

– Спрашивал, как я себя чувствую, конечно. Вполне естественно, учитывая, что я недавно выкупалась в Серпентайне. Должна заметить, совершенно мерзкое ощущение. Мало того, вода не только холодная, но и грязная.

Кейт откашлялась и снова села, готовясь задать самый неприятный, по ее мнению, вопрос. Но ничего не поделаешь, она просто обязана спросить. Пытаясь не выказать любопытства, так и бурлившего в ее венах, она промямлила:

– Надеюсь… он не пытался непристойно заигрывать с тобой?

Эдвина дернулась от неожиданности, широко раскрыла глаза и воскликнула:

– Разумеется, нет! Он вел себя как настоящий джентльмен. Не понимаю, с чего это ты так разволновалась? Говорю тебе, это была обычная, ни к чему не обязывающая беседа. Я уже не помню половины сказанного…

Кейт уставилась на сестру, не в силах понять, как Эдвина в первые же десять минут, проведенных в компании этого распутника, не сумела понять, что он собой представляет. Он ухитрился не произвести на нее неприятного впечатления? Странно, очень странно. Потому что, к ее непреходящей досаде, каждое ужасное слово, которое он сказал ей, навеки отпечаталось в памяти.

– Кстати, – добавила Эдвина, – как ты провела время с мистером Бербруком? Ты вернулась почти через час.

Кейт картинно содрогнулась.

– Так плохо?

– Уверена, он станет прекрасным мужем какой-нибудь женщине. При условии, что у нее тоже не будет мозгов.

– О, Кейт, ты просто невыносима, – хихикнула Эдвина.

– Знаю-знаю, – вздохнула Кейт. – Непростительно жестоко с моей стороны. Бедняга так добр и совершенно беззлобен. Просто…

– Просто невыносимо глуп, – закончила Эдвина.